Противостояние
Седьмой – невысокий, худощавый, в сером костюме‑тройке, с короткой «чеховской» бородкой с проседью, он пытливо смотрел на собеседника поверх очков своими удивительно синими, как русское небо глазами, иногда отвечал мягко и спокойно, но большей частью слушал. Он никак не тянул ни на военного, ни на разведчика – скорее на директора сельской школы. Однако, случись здесь кто‑нибудь вроде заместителя директора ЦРУ по разведке – он пришел бы в ужас, увидев вблизи себя этого «учителя». Если бы смог его опознать – «учитель» менял свою внешность примерно раз в год, причем, если требовалась борода – он ее не наклеивал, а отращивал. Его привезли позже всех, на черной Татре – и здоровье его врачи проверить не успели.
Восьмой – его то здесь знали, ибо высшие чины Штази не раз пользовались санаторными комплексами Народной армии. Средних лет, среднего роста, лысый, с недобрыми глазами. Он постоянно осматривался по сторонам – будто опасался чего‑то.
Кто‑то прибыл раньше, кто‑то позже – но постепенно их стало восемь человек. Потом привезли девятого – и все закрутилось. Человек из Штази приказал персоналу покинуть один из корпусов – он и так был освобожден по приказу сверху под эту странную группу – но тут приказали, чтобы в корпусе не было ни одного человека кроме этих. Спорить с высокопоставленным сотрудником Штази ни у кого желания – сделали как он приказал. За последней медсестрой он запер дверь – изнутри на замок. Еще раз лично проверял все помещения. Потом сказал всем, что пора собираться…
В одной из комнат второго этажа санаторного блока «Б» санатория для высшего командного состава ННА, вокруг круглого стола собрались несколько человек. Ни на одном из них не было формы, хотя к форме они привыкли. Оделись одинаково, как это было принято в санатории – даже тот кто раньше предпочитал носить свою одежду снял ее и надел санаторную. Обычные, дешевые синие спортивные костюмы, в каких тренируются спортсмены добровольных обществ. Решительные и властные лица людей, привыкших добиваться своего – скрытые тьмой.
Рыцари. Возможно – последние из оставшихся в живых в победившей невиданного врага великой стране. Последние – готовые сразиться. Последние – готовые умереть за то, во что они верили.
Свет в комнате не горел, горел только камин, добавляя в обстановку совещания какой‑то средневековый колорит – словно рыцари собрались у круглого стола, решать что делать с драконом. На совещаниях – на это было далеко не первое – не зажигали свет. Записывать было нельзя, доклады читались тоже по памяти. Да и лучше себя эти люди чувствовали, в темноте – по крайней мере, большая их часть.
Они и впрямь были рыцарями. И дракон – тоже был…
Ведущий совещания, тот кого доставили в санаторий последним, звучно откашлялся, давая понять – начинаем. Тихие разговоры, если где‑то и были – моментально умолкли.
– Владимир Владимирович прошу вас.
Владимир Владимирович, старший оперативный офицер ГРУ ГШ, направление – Западная Европа, как это вошло в привычку перед выступления у многих, как следует откашлялся.
– Да, товарищи… В общем и целом, задачи, поставленные на предыдущем собрании, мною и моей группой выполнены. Собрана и проанализирована информация, получены и обобщены агентурные данные. Мне представляется, что то, что мы считали планом ЦРУ США, на самом деле разработано другими людьми. ЦРУ США уже получило готовый материал и выступает в роли одного из исполнителей. Истинные разработчики плана – граф Александр де Маранш, бывший начальник СДКЕ, и бывший советник президента Франции Жак Фоккар[1]. В настоящее время оба они официально находятся в отставке, на деле же их активная деятельность финансируется крупными промышленными объединениями, относящимися к военно‑промышленному комплексу США. На французское авторство плана указывает его первоначальное кодовое название – «Гугенот»[2]. Граф де Маранш и его люди сорвали наши попытки блокировать финансирования афганской вооруженной оппозиции, путем провоцирования скандалов в прессе, связанных с распределением выделяемых средств, и с незаконными сделками ЦРУ США с антиамериканскими режимами, в частности с Ираном. Благодаря де Мараншу и организованному им «Сафари‑Клубу»[3] – совету наиболее экстремистски настроенных руководителей государств и спецслужб Ближнего и Среднего Востока, на сегодняшний день афганская вооруженная оппозиция, закупки ею оружия и выплаты командирам бандформирований на продолжение джихада против шурави, на пятьдесят процентов финансируются деньгами с Ближнего Востока, и только на оставшиеся пятьдесят процентов – американцами. Наиболее близкий к де Мараншу человек на Ближнем Востоке – принц Турки аль‑Фейсал, руководитель Аль‑Мукхабарат Аль‑Аамах (Службы общей разведки Саудовской Аравии), является координатором по сбору и отправке денежных средств, также по отправке в Пакистан экстремистски настроенных подданных монархий Ближнего Востока. Сам аль‑Фейсал является ярым антикоммунистом, таким же, как Фоккар, де Маранш, и их американские контрагенты, прежде всего директор ЦРУ Уильям Кейси. Деятельность аль‑Фейсала получает одобрение и всемерную поддержку со стороны монархов Ближнего Востока, так как, отправляя боевиков на джихад против русских, они устраняют нашими руками своих наиболее опасных подданных, способных в будущем поднять мятеж против них самих. Такой метод устранения для них крайне выгоден, поскольку если бы они судили и казнили опасных для них лиц – это могло бы привести к волнениям и даже вооруженному мятежу по типу исламской революции в Иране. Здесь же они избавляются от своих врагов, отправляя их на святое дело джихада, где они погибнут от пуль неверных, советских солдат. По данным ближневосточных резидентур, распространены случаи, когда в Пакистан для вступления в бандформирования освобождались из мест заключения и централизованно переправлялись лица, осужденные за тяжкие и особо тяжкие преступления, в том числе – приговоренные к высшей мере наказания. Таким образом, Ограниченный контингент советских войск в Демократической республике Афганистан воюет не столько против афганского народа – сколько против собравшихся со всего арабского мира террористов, исламских экстремистов и уголовников, проходящих специальную военную и диверсионно‑террористическую подготовку на территории Пакистана. Считал бы необходимым разработать и осуществить специальную операцию, направленную на пресечение деятельности де Маранша, Фоккара и Аль‑Фейсала, а также на разгром «Сафари‑клуба». У меня – все, товарищи.
Ведущий совещания, чье лицо было в тени, поднял руку
– Предложения обсудим потом, Владимир Владимирович. Сначала прослушаем имеющиеся доклады, чтобы видеть общую картину. Павел Иванович, имеете что‑то сказать?
[1] Прим автора. – имена и должности подлинные. СДКЕ – французская разведка.
[2] Гугеноты – французские протестанты. Резня гугенотов в Париже, в которой погибла четверть населения города, вошла в историю как Варфоломеевская ночь. В массовых убийствах участвовал лично король Франции Карл IX. Кстати сказать, в ту ночь погибло в религиозной бойне от пятнадцати до двадцати пяти тысяч человек – это больше, чем Иван Грозный правивший в то же самое время казнил за всю свою жизнь. В летописных книгах записана реакция Ивана Грозного на Варфоломеевскую ночь: «Во французском королевстве несколько тысяч людей от старух и до сущих младенцев избито и о том крестьянскому государю пригоже скорбеть, ибо король французский без ума поступил, и кровь великую пролил». Однако, примером тирании служит именно правление Ивана Грозного.
[3] Прим автора – и эта информация соответствует действительности.
