Сангвин

Тем же вечером.

 

Бар "Ромарио", 22:53.

 

 

Алехандро, Кармайн и Майкл сидели за столиком у окна в уже закрытом баре "Ромарио". Простой с точки зрения дизайна бар. Но так как он располагался в центральной части города, его уют завлекал многих. По вечерам тут играет джаз, желающие гости поют любимые песни, порой даже влюблённые находят себе повод посетить "Ромарио", будь то в окружении простых пьяниц или вовсе важных людей. Там Алехандро и познакомился с друзьями из Центрального Сангвина поближе.

– … так что зовите меня просто Хан, как и все друзья.

 

– Ну что, Хан, у тебя есть хоть какое‑то представление о том, кого ты спас?

 

– Майкл, спусти меня на землю и перестань так говорить, будто я сам Господь Бог. Я такой же человек, как и все.

 

– Ну так… – Нетерпеливо возразил Моретти.

 

– Хан, ты спас жизнь дону Кармайну Гречаини. – Ещё более нетерпеливо выдал Майкл.

 

 

Хан облокотился на спинку дивана и ненадолго потерял дар речи. Он некоторое время изумленно смотрел в глаза дону Гречаини, а в голове всплывали какие‑то мысли – те мысли, благодаря которым он все же вспомнил, где и когда он слышал редкое имя дона. Далее он лишь привстал с места и взялся за куртку.

 

 

– Что ж… Очень… очень приятно, дон. Я думаю, мне пора.

 

– Хан… Погоди! – бросил ему вслед Майкл, пытаясь остановить. – Мы ведь не желаем тебе зла, тебе не нужно бежать.

 

– Я знаю, что вы не желаете мне зла, Майкл. Просто я вспомнил, что у меня ещё много дел.

Голос Хана дрожал лишь самую малость, но ушам дона Гречаини этого было достаточно:

– Алехандро, дай мне лишь 2 минуты.

 

– Вам что‑то от меня нужно, Кармайн?

Гречаини и Кудильо мигом переглянулись и Кармайн продолжил…

– Просто нас очень удивил твой талант, и мы бы хотели сделать тебе предложение. Ты ведь остался без работы, не так ли?

 

– Я так сказал?

 

– Ну. – Заметил Майкл.

 

– Знаете, что? Просто забудьте. Я не буду работать на, прошу прощения, мафию. – Сказал Хан, зная, что слово на букву М может оскорбить представителей итальянской элиты. Тем не менее, Гречаини не обратил на него особого внимания:

– Неужели ты дашь своему таланту спечься?

 

– Я что‑нибудь придумаю… В этом городе ему уж точно найдётся применение. Как то, что было этим вечером. Ещё раз спасибо, джентльмены, всего доброго.

Моретти надел свою куртку и направился в сторону выхода. Гречаини прекрасно понимал, что неслучайный разговор с Алехандро завершался не в его пользу. Он также вышел из‑за стола и бросил ещё одну фразу в сторону уходящего Алехандро, которая, всё же, задержала его.

– Ну ладно. Кстати, Хан… Там тебе Драйвуд "привет" передавал.

 

– Что? Кто передавал? – Возмущённо спросил Моретти, не успев обернуться.

 

– Томас Драйвуд. Тебе знакомо это имя?

 

– Откуда вы знаете его, дон Кармайн?

 

– Хан… – Развёл руками Гречаини, – так у нас ещё есть время обсудить это, или ты ушёл?

Майкл, воспользовавшись паузой после этого вопроса своего друга, присел на место, сложил брови домиком и обратил свой взгляд в окно. Алехандро медленно подошёл к Кармайну.

– У меня есть одна цель и одна мишень. Мне чужды ваши принципы и правила. Если вы думаете, что я стану членом семьи, то вы сильно ошибаетесь. Какой бы сильной ваша семья не была, вам от меня не…

 

– Хорошо. Хорошо, Хан… Садись. Я лишь хотел узнать, как ваше агентство выследило дона Фредди Коула?

 

– А почему я должен говорить об этом?

 

– Если не хочешь, можешь не говорить, вот только если вовремя не замолвить за тебя словечко – его люди найдут тебя в ближайшие два дня. А оно тебе надо? Если в городе узнают, что я за тебя поручился, то будет война. Так что, боюсь, твой выбор не велик, и нам надо начать действовать немедленно, это в интересах комиссии. Но знай, Хан, я лишь хочу вытащить тебя из той ямы, в которую загнал тебя этот поганец Драйвуд. Как ты поступишь с ним дальше – дело твоё. Ну так что…?

Хан вернулся за стол, приземлившись напротив Майкла. Последний обратился к Ромарио:

– Тишек, повтори, будь добр.