Сангвин

Поздним вечером на Ла Сперанца,

 

Сам того не мысля он,

 

Хан в портье принаряжался

 

Всему виной всё тот же сон.

 

 

Кровавый след под цвет костюма,

 

Он оставлял при входе на парад,

 

Ведь у того, что был парадным,

 

Ему не каждый был бы рад…

 

Часть 1.

 

 

10 декабря, 1958 года.

 

20:22.

 

 

Медленно, но весьма привычно и в Сангвине наступили холода. Сюда они прибывают к декабрю, а уходят ближе к середине марта. Вечером, десятого числа, Хан вместе с Афером были в гостях у Олежика Костолома. Это старый друг‑весельчак Дзаботтини, местный оружейник. Сам Олежик родом из Москвы, а в Сангвин перебрался, когда таких, как он, стали преследовать в Советском Союзе. Как ни странно, он был чуть ли не единственным, кому это удалось. Олежик настоящий здоровяк, только ради приличия не стану называть его «громилой», «гориллой», «Поддубным», ну и так далее… Это очень хитрый, целеустремлённый и вообще приспособленный к жизни человек. Спросите у Аферио – он подтвердит.

 

 

– Ну ты и засранец, совсем не изменился. Что ты ешь, чёрт возьми? Яйцо с курицей чередуешь? – говорил Аферио в подтверждение моих слов.

 

– Ты меня всегда недооценивал. А я, вот, живу в красивом доме, езжу на крутой тачиле, катаю на ней девочек, а стволы мои…! Показать? Показать тебе мой главный ствол, а!?

 

– Хорош хвастаться уже, надоел. Ты не поверишь, но у кого‑то ещё и семья своя есть. Двое детей и красавица‑жена.

 

– Ладно тебе! Нашёл, чем удивить.

 

 

Ребята уже слегка набрались. Такой диалог им был характерен, всё это по‑дружески, я бы даже сказал более, чем просто по‑дружески. Афер – человек хоть и не пьющий, но, когда приходишь в гости к Олежику, не выпить – самоубийство, «неуважение». После бутылки рома парни решили перейти к делу. Впрочем, как в старые добрые.

 

 

– Так что, Хан? Нужно что‑то особенное? Или так и будешь за патронами от Маузера бегать? – Засмеялся Олежик, не оставляя шанса подшутить над остальными.

 

– Я думаю, самое время заняться чем‑то серьёзным. Нужно, чтобы было быстро и тихо. Ты понимаешь.

 

– Так‑так, что я могу сказать… Быстро и тихо сделаешь сам! А вот ствол для этого тебе нужен подходящий… Сейчас я кое‑что принесу. Подождите здесь.

 

 

Олежик вышел из комнаты. Хан остался с Афером в гостиной напротив камина. Они сидели в креслах по обе стороны от деревянного столика. Друг Моретти спустился вдоль кресла, разбросав руки по сторонам, и медленно обратил свой взгляд на высокий потолок. Призадумался.

 

 

– Хан, а ты уверен, что получится тихо и быстро? Это ведь не из винтовки пальнуть. Перед тобой целое агентство. Или ты думаешь убрать только Драйвуда и бежать?

 

– Э… Да, тут нужен план. Если даже и пристрелю Тома, меня самого убьют через минуту, а то и быстрее. Надо подумать над этим, но сейчас необходимо оружие. Уверен, Олежик мне поможет.

 

– Знаешь, я хоть и против всего этого… Но раз уж эти уроды и вправду начинают на тебя охоту, то надо настучать им по одному месту. Дать им отпор.

Хан слегка подался вперед, склонившись перед Аферио, как бы собираясь сказать что‑то тихо, по секрету:

– Послушай, Афер. На прошлой неделе я познакомился с одним человеком. Очень важным человеком в этом городе.

 

– Важным? В каком смысле? – спросил Афер, подбросив повыше одну из своих густых чёрных бровей.

 

– Этот человек… – Не успел Хан договорить, как в гостиную вернулся Костолом.