Сила фантазии и мысли

По приезде началось расселение по корпусам и комнатам. Светлые длинные коридоры, огромные пластиковые окна с широкими подоконниками, на которых если захотеть, можно было бы накинуть подушек и поиграть в карты, свежий воздух и абсолютная свобода от родительского присмотра. Первый отряд занял второй этаж, а второй отряд – первый. Тяжелые чемоданы и рюкзаки гремели и звенели, создавая суету в идеально тихом еще полчаса назад месте. Ребята и девчонки кричали от переполняющей их энергии, смеялись от буйной радости, ругались за комнаты и кровати. Джейн заселилась в комнату рядом с вожатской, так как только она осталась свободной. Затем молниеносно разбросала по комнате вещи, какие куда, а затем вышла со всеми в холл, знакомиться с вожатыми.

– Всем привет! Меня зовут Рома. Я ваш вожатый и ди‑джей по совместительству. Мы с Леной очень рады вас видеть! Я очень надеюсь, что вы все будете себя хорошо вести, и мы станем отличными друзьями. – С мягкой и доброй улыбкой непосредственно сказал вожатый.

– Здравствуйте ребята. Меня зовут Лена. По дню: через полчаса у нас обед, а затем тихий час. Вы уже все взрослые люди, поэтому заставлять вас спать, с моей стороны – глупо. Тихий час у нас с двух до четырех. Потом, в семь – ужин, в десять отбой. С завтрашнего дня здесь, на стенде будет висеть расписание на день, также, начнется безостановочная работа лагеря – кружки, репетиции и как только придумаем название отряда, будем рисовать уголок. Важное мероприятие – открытие смены. Оно состоится в пять часов. Пока все. Сейчас можете разбирать чемоданы и отдыхать. – Четко, словно по рапорту, сказала вожатая.

– В общем, добро пожаловать, девчонки и мальчишки! – в один голос сказали Лена и Рома.

Оставшаяся часть дня прошла скучно. Не происходило совершенно ничего интересного. А на душе у Джейн было как‑то тоскливо. У нее от такого количества событий кружилась голова, и рябило в глазах, поэтому разобрав чемоданы, она осталась отдыхать одна в комнате, глядя в потолок. И уснула. Когда прозвучал горн на отбой, девочка уже видела третий сон. Предстояли интересные красочные дни, которые оставят в памяти много особенных мгновений.

Шумел лес, окружавший уснувший лагерь. Тихим шепотом напевал колыбельную мелодию ветер. Негромко вторил ему чистый голубой родник за заборами. На небе светила холодным волшебным светом луна. Тучи были не в настроении скрывать ее от небольшого, но символичного лагерного озера, чьи недра она поражала лучами своего неповторимого ледяного сердца. Тишина. Завораживает каждый силуэт, четко отрисованный на фоне этой ночи, каждая звездочка, зажженная на куполе небес. Чудесная ночь. Природа приветствовала новую смену – новую главу «Озернинской» книги. И в этом году лагерю исполнилось сорок пять лет, а значит в эту смену будут яркие оживленные праздники.

 

 

* * *

 

Восход солнца, пение птиц и, с пробуждающим громом горна просыпается лагерь. Для пробуждения, завтрака, обеда, ужина и отбоя были разные горны. И как же весело было одним ребятам, наизусть знающим каждую нотку горна, наблюдать за новенькими ребятами и новыми вожатыми, что постоянно путали мотивы звуков, побуждающих к условленным действиям. В начале смены проводились даже конкурсы на распознавание горнов, которые со стороны выглядели очень весело. Конкурс заключался в том, что горны переключались неожиданно и очень быстро, а вожатые и новые ребята должны были изображать то, что символизирует данный мотив: сон, пробуждение или определенную трапезу. Побеждали те, кто лучше и быстрее всех исполняли соответствующие команды. Но вернемся к утреннему горну, что звучал в лагере каждое утро каждой смены ровно в восемь утра.

– Первый отряд, ПОДЪЁ‑ЁЁ‑ЁЁМ! – Слышен голос вожатого с верхнего этажа.

Кратковременное затишье…

– Второй отряд, ПОДЪЕМ! Через пятнадцать минут зарядка! Кто не будет на плацу вовремя, ляжет спать раньше! – громогласно угрожала уже вожатая второго отряда.

Пятнадцать минут девятого все были на плацу. Кто‑то заплетается, кто‑то завязывает шнурки, кто‑то уселся на ограждение клумбы с цветами. Но все на месте. Это главное. Зарядка, завтрак, обед, и открытие лагерной смены. Затем ужин и дискотека до полуночи! Это радость всех детей в лагере. Джейн выспалась и стояла на плацу вместе со всеми. Но ей все равно немного нездоровилось. Она смутно вглядывалась несколько близорукими глазами в силуэты и лица остальных ребят и заметила то, что никак не замечала раньше, и что резало ей глаза, но она никак не могла вспомнить, что именно это могло быть.

А были это, как ни странно, кристаллы души, всех возможных цветов, переливов и оттенков. Джейн не помнила, чтобы в городе они так сильно бросались в глаза и так ярко светили. Напротив, девочка давно привыкла к их тусклому сиянию, как привыкают к линзам или фоновому звуку телевизора. Здесь же кристаллы были у каждого ребенка и подростка, да такие яркие, в них было заключено столько живой бессмертной энергии. Это было до невозможного удивительно. Джейн решила взять наблюдение на заметку, и впредь быть внимательнее ко всему необычному. А она так надеялась отдохнуть от мистики в лагере. Но яркие кристаллы это еще не магия.

После зарядки была получасовая уборка комнат, а затем завтрак. В лагере кормили очень вкусно. На сей раз, на завтрак были хрустящие хлопья с молоком, различные салаты, фрукты, бутерброд с большим кубиком масла и богатым ломтиком сыра и горячий шоколад. На каждый отряд выделялся один длинный стол и дежурные по отряду на сегодняшний день бегали с тележкой на колесиках, шустро убирая со стола после трапезы. Ребята веселыми смеющимися компаниями выходили из зала столовой, но с Джейн по‑прежнему никто не разговаривал.

После обеда прошла общелагерная линейка. По обыкновению она длилась полтора‑два часа. Старшая пионер вожатая, директор лагеря и вожатые отрядов говорили теплые приветственные слова и обещали веселье, хорошее настроение и море игр. Под мотив гимна подняли флаг страны и флаг лагеря, что знаменовало открытие смены. Белые блузки, черные юбки и неимоверная жара – все, что можно было запомнить и воспринять. В душном воздухе пахло цветами, которыми было усажено поле для линейки. Отсюда была видна часть лесной чащи, а слева – здание изолятора, где в прошлом году, из‑за резко поднявшейся температуры, Джейн провела последние лагерные сутки, проспав, находясь в забытьи, и праздничный ужин, и концерт, и ночную дискотеку. А когда вернулась рано утром в корпус, то окунулась с головой в хаос последствий последней лагерной ночи. Детские вещи были развешены под потолком и разброшены по полу холла. Все двери были в зубной пасте, некоторые настежь открыты. Подушки, диваны тоже были не на своем месте. А когда она вошла в свою комнату, куда к двум девочкам в ту смену ее подселила вожатая, то обнаружила девочек спящих на кроватях, сдвинутых к стене одной большой кроватью. Беспорядок всех вещей был неудивителен, и поэтому Джейн не сильно расстроилась, найдя свой чемодан вывернутым вместе с вещами. Тогда почти ничего не пропало, и девочка только порадовалась, что ее не было этой ночью в отряде. Но это все были детские шалости, которые спустя время вспоминаются с улыбкой.

Джейн стояла среди других ребят, заметная своим маленьким, по сравнению с другими, ростом. Она уже рассмотрела все, что только можно было рассмотреть вокруг нее. И скучающим взглядом следила за своими балетками, слегка отбивающими ритм. Через минут десять подняв глаза, девочка заметила среди ветвей чащи, за спинами напротив стоящей линии детей, неясные светлые тени. Словно минуту назад там что‑то было, но теперь, за одно мгновение превратилось в крутящиеся спирали белого, голубого и золотистого дыма.