Синдром изоляции. Роман-судьба
Для домашней лапши потребуется хорошая курица и немного терпения. Чего‑чего, а этой добродетели у Барского хватало с лихвой, на двоих с Галей. Терпения, как и точности, жене недоставало: так и не добился четкого ответа, как переводится фраза «муки – сколько возьмет» в лаконичные граммы. Если бы на «Энергии»[1] оперировали приблизительными данными – хана советским ракетам.
Яйцо, соль, мука. Главное, никакой воды. В речугах начальников по космосу вода была главным и единственным компонентом. Они убеждали из телевизора: наши ракеты – самые баллистические из всех баллистических, самые гипер‑, сверх‑ и супер‑пупер звуковые. Олег не поленился проверить биографию недо‑королевых и недо‑келдышей. Так и есть: они не проходили в вузах технологию обработки металлов давлением. Эти шапкозакидатели понятия не имели, сколько пролито пота в создание РДТТ, ПВРД, ЖРД[2]…
Зато краснобаи плели восхитительные кружева, из которых следовало, что в скором будущем, не позднее пятницы, мы надерем задницы недоумкам из НАСА.
Только щеки надувать они – мастера!
Олег тщательно сгреб мучную пыльцу со стола в мусорное ведро. Уникальное научное наследие Страны вот так же вынесли на помойку. До спазмов сердца было жалко Петровича и Васильича, последних из королевских апологетов. Он работал с ними бок о бок на «Энергии», жадно впитывая опыт, бесценный и бесполезный. Всего ничего продержался там, где мечтал работать с восьмого класса. Родина щедро поила его напитком «Женьшеневый», верное средство для вывода токсинов, которые вдыхались с парами ракетного топлива. Лаборатории закрыты, техническая база разворована‑уничтожена, аспирантура отложена на год, а потом – навсегда. И как ни сладостны были споры с Петровичем и Васильичем, не мог он кормить семью идеями да волшебным напитком. Пряча глаза, кинулся искать места пожирнее. Святые подвижники жали ему руку, наказывая жить радостно. Так провожают с подлодки гражданских, отдавая им свои дыхательные аппараты. Лучились стариковские глаза, не верящие в стойкость юных. Они остались на посту, как мальчишка из рассказа Пантелеева, который дал честное слово…
И поплывут в его снах нескончаемые расчеты, формулы, озарения. Все, что не отдал стране героев, стране мечтателей, стране ученых.
Первый бульон безжалостно выливаем. Кастрюлю очистить от белесого налета, курицу – промыть, залить холодной водой и вновь – на плиту. Умягчение злых сердец – вот что такое Галюнин бульон.
Тесто раскатать до прозрачности, муку стряхнуть с обеих сторон, диктовала Галя по телефону с наработанной учительской чеканкой. Работа непременно тащится в дом; таким же металлическим голосом она отметала его идеи об эмиграции. С матерью на руках… кому мы там на фиг нужны… если поедешь один – развал семьи неминуем. Без семейных канатов и Швеция, и Канада, и Новая Зеландия выглядели тухло, а про Америку он и не думал. Скорее наши космические филологи экспедицию на Марс забабахают.
Где родился, там и пригодился, говоришь? Не‑е‑т… В том‑то и дело, что не пригодился. Выкинули и ластиком стерли. Значит, с Родиной квиты. Краями разошлись.
А потом и Саша… Задачка со звездочкой.
Тесто сложить восемь раз в полоску. Разрезать посередине наискосок и дальше, веселой елочкой, работаем ножом, справа‑слева. Вжик‑вжик. Авось, лапша выйдет не хуже, чем у Галки.
И так же весело, вжик‑вжик, он закинул удочки в американский филиал своей компании. И заварил такую лапшу – мама дорогая! До сих пор за руку себя щиплет: не сон ли? Подмосковный мальчишка в легендарных декорациях, запретные плоды, которые нас учила презирать «Международная панорама»…
В пережарку (лук и морковь – отдельно) добавить пуговку сливочного масла. Без него вкус бульона не заиграет.
* * *
Его жизнь заиграла дунайскими волнами, засверкала майским салютом, когда в нее ворвалась Галюня. Стремительная и громкая, она вытащила Олега из меланхоличных дум и обожаемого одиночества. Недоверчивый к подаркам судьбы, он потянулся к пленительной феерии, как подсолнух к солнышку. Удивительно, что совсем не раздражал хаотичный калейдоскоп, которым Галка заполонила его жизнь по расписанию. Зато теперь никогда не скучно.
Когда их любовь только набирала соки, готовясь к цветению, он поминутно касался сдобного счастья и улыбался, как последний идиот. Его нежнейшая перина, булочка‑калорийка за десять копеек манила гладкостью кожи и ванильным ароматом. В те годы Галя часто пекла и раскормила Олежку до сытых размеров. Не узнавали бывшие одноклассники и хохотали армейские товарищи, охлопывая раздобревшего Тощего – его взводное прозвище.
Радость обладания лишала рассудка и ломала самолюбие: он согласился на диковатый обряд сватовства. Прошу руки вашей дочери. Михаил Юрьевич важно кивал, обещая подумать. Подумать! Будто если не разрешит Галке замуж, она сможет от него отказаться! Будто от суровых бровей отца зависит судьба его пышки, поразился тогда Олег.
Наивный.
Пять месяцев до свадьбы они шифровались от Юрьича, как озабоченные подростки. Благо, что Галя жила в ту пору с матерью в Мытищах. Олег добросовестно отчитывался перед будущим тестем: дочку проводил, еду к себе. Затем клал телефонную трубку и возвращался под одеяло, забирая в плен свою калорийку, радость нечаянную. Ты – чудо, знаешь?
Галка отмахивалась и перечисляла свои недостатки; нелепость в развернувшейся сцене. Да и в менее пикантные моменты она сводила комплименты до сарказма. Ни жеманства, ни кокетства, ни девчачьих капризов – по всему понятно, что Юрьич мечтал о сыне и растил из Галки настоящего мужика.
Невесту нельзя было опорочить даже намеком на радости земные. Для нее пампушка заготовил красненькую «Брачную энциклопедию». Отдаст после росписи в ЗАГСе, пусть осваивает женские науки.
Помнится, они прекрасно умещались на узенькой девичьей кровати с отломанной ножкой (ночью спешно подложили Большую Советскую Энциклопедию, англо‑русский словарь Мюллера и пару томов Ленина). Утомленные, засыпали с рассветом.
За стеной старательно храпела Алевтина Михайловна, которая за утренним чаем добродушно комментировала кроватный грохот и разнузданный шум. Брякала, что едва не отправилась дочку спасать. И хорошо, что в костылях нет ее былой прыти, вот смеху‑то было бы. Прочапала полкомнаты и спохватилась: может, у Гальки и не приступ вовсе, может, ей очень даже хорошо.
[1] Ракетно‑космическая корпорация «Энергия» имени С. П. Королева.
[2] Типы ракетных двигателей.
