Сказочная страна. Книга первая. Время пришло

– И где же она?

– След теряться здесь…

– Здесь… – эхом повторила она, – Ну конечно… Где же ещё? Василисы, Амелии всякие, дачи старые… Блин… Ибрагим, где у тебя кофе?

– Ибрагим нет кофе… – грустно ответил старик, глядя, как приходит в себя юноша. Али медленно открыл глаза, в них стояла нечеловеческая мука.

– Как ты? – Танька подошла к нему и бесцеремонно присела к нему на диван, – Твой наставник мне всё рассказал. Ну я надеюсь, что всё. Сделаем так. Для начала вы переберётесь туда, где есть плита, холодильник и душевые кабины с туалетами. Мебель только что привезли, можем устраиваться в комнатах.

– Прости меня… Я должен был рассказать раньше… – мальчишка смущённо сел рядом с ней.

– Я бы тебе не поверила раньше. Так что, дыши ровно. Знаешь, я бы тоже на месте этой Низарат обос… испугалась, если бы увидела твои пылающие огнём глаза.

– Поэтому я хотел похитить её…

– Похитить? Ты серьёзно?? Вместо того, чтобы ухаживать, дарить цветы там, бирюльки разные блестящие подгонять, стихи читать, песни петь – ты тупо напугал бедную девчонку до полусмерти? А теперь ещё и преследуешь её! Не удивительно, что она дала дёру!

Али расстроенно смотрел себе под ноги. Танька повернулась к старику:

– А что, наставники не рассказывают молодым дэвам, как надо покорять сердца возлюбленных?

Старик растерянно захлопал глазами:

– Обычна красивый дева показывать, что достойна любви дэв. Многа разных дева. Они петь и танцевать для дэв. Дэв жить в прекрасный дворец. Каждый дева хотеть жить во дворец с дэв! Дэв выбирать себе самый красивый дева. И этот дева оставаться очень долга молодой и красивый. Все девы хотеть любить дэв!

– Я поняла. Но оказалось, что не все, да? – она тяжело вздохнула, – Ладно, пошли завтракать.

Танька только успела снова натянуть свою мокрую толстовку, как входная дверь распахнулась, на пороге стояла разгневанная Василиса.

– Ты что натворила? – почти выкрикнула она.

– А что я натворила? – нахмурилась девушка, быстро перебирая в памяти все события последних дней. Но на ум ничего не шло.

– Ты! Ты сломала защиту!

– Ничего я не ломала. Забор гнилой снесла, новый поставила. Давно пора было это сделать.

– Я говорить, что не нада ломать забор, нада чинить, а не ломать. Но она не слушать. – покачал головой старик.

– Ну‑ка идём со мной! – Василиса, крепко вцепившись в руку девушки, вытащила её под дождь, за калитку. – Вставай‑ка сюды! – в руке чародейки появился небольшой изогнутый нож из полупрозрачного чёрного камня, – Я пущу тебе кровь из ладони. Сожмёшь кулак, но не сильно, чтобы только капала. Как увидишь, что меньше течь стала, поработаешь кулаком, чтобы сильнее пошла. И повторяй всё, что я говорить буду. Поняла? – бабка строго посмотрела на вконец ошалевшую Таньку и внезапно полоснула ножом по её ладони.

– Ты совсем, что ли? – вскрикнула девушка, пытаясь выдернуть полыхнувшую острой болью руку и сжимая кулак. Горячая струйка алой крови, смешиваясь с потоками дождя, побежала на землю тяжёлыми каплями.

– Повторяй за мной! – рявкнула на неё Василиса неожиданно зычным голосом, – Пути закрываю, дороги стираю, тропинки разворачиваю! Повторяй!

– П.. путь…и з…закрыв…ваю… – ей стало жарко, как будто вся кровь в её венах разом вскипела и бросилась в голову, сердце громко стучало в ушах, почти заглушая ударами голос чародейки, которая, крепко держа её за руку, тащила за собой вдоль забора. Внезапно она различила сквозь потоки дождя, что оставшиеся от старого забора каменные столбы светятся тусклым голубым цветом. А тот столб, мимо которого они только что прошли, вспыхнул ярко‑красным, протягивая к соседним тонкие нити красной паутины. Таня с удивлением проводила взглядом очередную упавшую на землю красную каплю крови, которая молнией метнулась к паутине, усилив её свечение. Ей стало интересно.

– …дороги стираю, тропинки разворачиваю… Осень и весну местами меняю, зиму с летом переворачиваю… – повторяла она, следуя за Василисой и наблюдая, как весь периметр забора начинает светиться тонкими красными нитями. Они на мгновение остановились там, где заканчивался забор Танькиной дачи и начинался соседский: высокий и глухой, сложенный из светлых пеноблоков. То, что произошло дальше, уже почти не удивило её. Заборы раздвинулись, образуя проход почти метровой ширины, и Василиса, как ни в чём не бывало, продолжила свой путь.

Ладонь зверски болела, но девушка помнила, что надо делать. Это занятие настолько увлекло её, что она почти позабыла о полной абсурдности происходящего. Они вернулись к калитке, замкнув светящийся красный поток.

– Вроде получилось. – удовлетворённо пробурчала чародейка, оглядывая забор, и перевела взгляд на Таньку. – Ууу… чёт ты сбледнула с лица… Видать, сильно много крови слила. Иди, отдохни.

Василиса отпустила руку и подтолкнула девушку к калитке, но та, распахнув дверь, сделала приглашающий жест:

– Я приглашаю тебя в мой дом. Я хочу знать. – проговорила она побелевшими губами.

– И Василия пустишь моего? – бабка замялась в дверях.

– Я… вообще кошек люблю… А таких наглых и говорящих, особенно… – Таня из последних сил попыталась улыбнуться, чтобы не отъехать.

– Ох… – всплеснула руками Василиса, подхватывая теряющую сознание девушку, – Тебя срочно в кровать уложить надо. Поспишь, а я пока Марусю кликну, она отварчик целебный сварганит.

Глава 7. Не только личное

Девушка проснулась, но продолжала лежать с закрытыми глазами. Она уже давно слушала приглушённые звуки шуруповёртов и ругань стариков сдавленным шёпотом. Где‑то совсем рядом, стараясь говорить как можно тише, бубнили Василиса с Марусей. Танька плохо помнила своих бабушек, они умерли, когда она была маленькой, а дедушек и вовсе не застала в живых. Поэтому она не очень любила общество стариков. Но эта компания доставляла ей массу тёплого и какого‑то очень домашнего, уютного удовольствия.

– Ну всё что ли? – вдруг громко произнесла Василиса, – Давно ведь не спишь уже.

Таня улыбнулась и потянулась под одеялом, ловя себя на мысли, что мышцы больше не болят. Она села на диване, проказливо улыбаясь старушкам:

– Кофе есть?

– Щас, как же! Отвар из шиповника и облепихи с травами будешь пить.

– Фууу.... Не люблю кислятину. – капризно надула губы девушка.

– А то тебя спрашивают! – прикрикнула на неё Василиса строго, но в её глазах прыгали смешинки.

– А я, пожалуй, не откажусь от глясе… – огромный чёрный кот бесцеремонно перепрыгнул с подоконника на столешницу и пожамкал мягкой лапой по кнопкам кофемашины. Таня с философским спокойствием наблюдала, как котяра распахнул дверцу морозилки и извлёк оттуда брикет пломбира. – Я что, должен сам всё делать? Так мне на полу удобней.