Сквозь тернии

Кейт оглядела карету: пыльная коробка без гербов и вообще без излишеств, по которым можно было бы понять, чья она. Одежда кучера и мальчика‑слуги тоже была ничем не примечательна. «Ладно, узнаю по дороге», – подумала Кейт и подошла к карете. Мальчик вежливо придержал её за локоток, пока она садилась, захлопнул дверь и прыгнул на запятки. Карета резво рванула с места. Кейт внутри резко покачнулась и ухватилась за простой диванчик, чтобы не упасть. Внутри никого не было. «Что за?..» – подумала Кейт, покачиваясь в такт движению кареты. Она не успела додумать, как карету снова дёрнуло на ухабе, и, подскочив, не слишком больно ударилась головой о крышу. В окне промелькнули улицы Плимута. Через несколько минут они оказались в пригороде среди бедных домиков и старых лачуг, уныло тянувшихся вдоль береговой полосы. Затем пропали и они, и карета покатила по сельской дороге. Кейт проклинала себя за легкомыслие. Ничто не может быть хуже неизвестности. А что собирается и кто делать с ней, Кейт уже не предполагала. Бордель миссис Слай остался в городе. Потому подобная эскапада явно не её рук дело. Тогда кому и что от неё надо?

После недолгой езды по ухабам карета резко остановилась. Выглянув в окно, Кейт заметила здание церкви, мрачное в дождевых тучах и тумане, обволакивавшем её. К карете подскочил мужчина в развевающемся плаще и резко дёрнул дверцу. Кейт, которая собиралась выходить, просто упала ему на руки. Тот порывисто прижал её к себе.

– Дорогая моя, – горячо зашептал он. – Ещё несколько минут, и наши беды закончатся. Ты можешь уже не беспокоиться за свою родню. Против законного брака им нечего будет возразить.

Он подхватил Кейт на руки и понёс к входу в церковь. Ошеломлённая Кейт даже не пыталась вырваться. Объятия мужчины, его шёпот настолько потрясли её, что она не сразу уловила смысл его слов. Брак? Так её привезли на венчание? Боже, но с кем? Сквозь вуаль и туман Кейт пыталась разглядеть лицо того, кто нёс её, как величайшую ценность. Он резко мотнул головой, когда кучер хотел ему помочь поставить Кейт на ноги. Блестящий цилиндр свалился с его головы, и грива кучерявых волос упала ему на плечи. Мальчик‑слуга на ходу подхватил цилиндр, понимающе переглянулся с кучером и поспешил за стремительно удалявшимся хозяином. В неверном свете дождливого дня Кейт разглядела породистое лицо: прямой нос, высокий лоб, серые глаза и иронично изогнутые губы. Легкая смуглость завершала образ. Кейт, похолодев, узнала сэра Шелтера, лорда Элмкасла. Даже в публичном доме про него ходила неоднозначная слава, хотя Кейт его там ни разу не видела. Девочки сплетничали, что публичные женщины ему не интересны. Он любил соблазнять дочерей из благородных семей. Или они сами любили им соблазняться – тут уж не поймёшь. Несколько лет назад одной шустрой девице удалось затащить его под венец. Однако ни чем хорошим это не кончилось: он увёз ее в индийские колонии, и, говорят, убил там. Или продал в гарем местного раджи, где она умерла. Он прекрасно знал латынь, древнееврейский и греческий, изучал китайские иероглифы и арабскую вязь, говорил на многих европейских языках и читал древние книги в подлинниках. В Индии, Египте и Турции, говорят, участвовал в каких‑то сатанинских обрядах. Дома имел коллекцию статуэток и украшений из американских колоний, набор порошков, масел и смесей из Африки, при чём не все они были безобидны и безвредны. Одна девочка из борделя рассказывала, что её знакомая служанка – прислуга в доме одного из знакомых лорда – сама видела гроб в его доме, в котором лорд любит ночевать. Кейт скептически слушала россказни с чужих слов, хотя девочка приправила рассказ подруги своими клятвенными заверениями в правдивости служанки и собственным наигранным страхом, который она демонстрировала публике. Лорд Элмкасл не любил приёмы и балы. Хотя, говорят, был великолепным танцором и остроумным собеседником. Он весьма нелестно отзывался обо всех этих светских сборищах и хозяевах, устраивавших их. Друзей у него было мало, большей частью должники и те, кто от него что‑то хотел. Недюжинный ум – фамильная черта его рода – обеспечили лорду богатый капитал, который он, благодаря удачным проектам и инвестициям преумножил. Его игнорирование светских условностей, презрение к лебезящим перед ним и нередкая прямолинейность высказываний отпугивали от него докучных и досужих людей, какие обычно и составляют «светское общество». А благодаря его пристрастиям, непонятным другим, скучающие сплетники выдумывали всякие глупости и ужасы, очерняя его чуть не сыном дьявола. Его состояние было немаленьким и пополнялось из поколения к поколению. И если бы не его страсть к тайнам и путешествиям, оно было бы многократно больше. Именно поэтому матери девиц на выданье осаждали его стаями, несмотря на репутацию. Иногда их намёки и заигрывания с потенциальным зятем были на грани приличия. Однако не всем была по душе эта его одиозная репутация. Благодаря его образу жизни, привычкам и внешности, некоторые особо богобоязненные леди называли его демоном, предпочитая ограждать своих дочерей от его пагубного, по их мнению, влияния. И вот этот человек нёс её венчаться! Да он слепой, что ли? Не видит, что она – не его невеста?

Кейт попыталась высвободиться из его крепких, но нежных объятий. Но он сильнее прижал её к себе, прикоснувшись щекой к её лицу. Умиротворённую непривычными ощущениями от объятий, Кейт точно пронзило молнией. Благостная истома разлилась по телу, и все мысли вылетели из её головы. Непонятные и непривычные ощущения были приятны, тепло мужского тела как будто защищало её от бурь и невзгод жизненных. Кейт хотелось, чтобы этот момент длился вечно. Она ещё никогда не чувствовала себя такой спокойной, умиротворённой и… счастливой и любимой. Любимой? Кейт встрепенулась. Сэр Шелтер уже внёс её в церковь и с неохотой поставил на ноги. Сейчас она ему всё скажет, с сожалением думала Кейт. Ведь не её он любит, и не на ней он собрался жениться. Не для неё его объятия и порывистость. Не ей он должен давать своё имя и состояние. Не ей! Но едва она открыла рот, чтобы что‑то сказать, как он, стремительно бросившись вперёд, схватил её за руку и потащил мимо скамей по проходу к подслеповато моргавшему священнику с требником. Сзади едва поспевали кучер и мальчик‑слуга.

– Милорд, – задыхаясь, проговорила Кейт. – Я должна вам сказать…

– После, моя любовь, – прервал он её, оглянувшись. Его стальные глаза сверкнули лукавым блеском.

– Но я не могу… – Кейт споткнулась на бегу.

– Я понимаю. Но у нас нет времени устраивать торжество.

– Да при чём тут это! – Кейт резко выдернула руку и остановилась, тяжело дыша. На неё тут же наткнулся мальчик‑слуга. – Выслушайте же меня! Я вовсе не…

Подоспевший кучер то ли нарочно, то ли случайно подтолкнул её к лорду. Кейт снова упала ему на руки. Лорд Элмкасл, без лишних слов снова подхватил её на руки и чуть ли не бегом устремился к заждавшемуся священнику. Кейт, снова очутившись в кольце его тепла и силы, обмякла. Слёзы обиды показались на её глазах. Ведь ей так приятно с этим незнакомым человеком. Но он не для неё. И даже не даёт ей это сказать! Ну почему жизнь так несправедлива? Хотя, встреться они при других обстоятельствах, вряд ли бы он вообще обратил на неё внимание. Ведь ни имени, ни богатства, ни внешности у неё не было. Чуть ли не сирота в приюте девочек, дочерей, матери которых имели запятнанную репутацию. А благородство или снобизм лорда не снисходил до шлюх и проституток.