Следовать за мечтой
– Мне и здесь неплохо. Всё знакомое, родное. Жизнь размеренная, без стрессов и борьбы за выживание. Хватит тебе витать в облаках! Детство кончилось.
Они замолчали, думая каждый о своём. Затем Костя толкнул Любу плечом и вдруг неожиданно сделал предложение:
– Люб, давай поженимся, нарожаем детей и будем их воспитывать.
Люба внимательно посмотрела на него и серьёзно ответила:
– Ты хороший, Костик, но… я не гожусь для такой жизни. Выбери другую.
– Смотри, Нинка бежит к нам. Что‑то случилось, – сказал Костя.
– Вот вы где! – запыхавшись от бега, воскликнула Нина. – Любка, беги скорей в сельсовет. Тебя ищут.
– Зачем? – спросила она и насторожилась.
– Не знаю, но говорят, что срочно нужна.
– Хочешь, я с тобой пойду? – спросил Костя.
– Не надо. Не тебя же зовут в сельсовет. А где наши ребята?
– Пока танцуют, потом рассвет пойдут встречать. Присоединяйся.
Друзья поторопились в посёлок.
2. Крушение надежд
После работы Ольга Семёновна решила пойти в школу коротким путём – через железнодорожную линию. Женщина спешила на выпускной бал любимой дочери, ведь сегодня она выходит во взрослую самостоятельную жизнь, и мать обязательно должна быть с ней рядом.
В сумерках женщина не заметила, что с одного пути на другой перегоняли тепловоз. Он двигался медленно и почти бесшумно, зацепил Ольгу Семёновну и протащил по рельсам несколько метров. Наконец машинист заметил её, остановился и выскочил из тепловоза.
– Ольга Семёновна? – удивился он. – Как же так? Господи, вы живы?
Чудом женщина осталась жива. Она застонала.
– Я сейчас, я быстро, потерпите. Только не двигайтесь. Мало ли что повредили.
Он побежал на станцию. Карета скорой помощи прибыла быстро и увезла Ольгу Семёновну в областную больницу. Вердикт врачей – повреждён позвоночник и часть головного мозга. Будущее Ольги Семёновны – инвалидность первой группы. Мечте Любы не суждено было сбыться. Судьба распорядилась по‑своему.
* * *
В поселковом совете Люба узнала о случившемся несчастье и громко разрыдалась, попросила отвезти её к маме.
– Завтра утром и поедем, – сказал председатель.
– Нет, сейчас! Я хочу её видеть! – кричала Люба. – Мамочка, родненькая, не умирай!
– Люба, успокойся, мама твоя жива, – сказала директор школы.
– Я хочу к маме! – билась в истерике Люба.
Директор школы по‑матерински обняла её. Фельдшер дала выпить валерьянки.
– Собирайся, – не выдержал председатель, – поедем сейчас. Шурик, пригони машину, отвезёшь нас в областной центр.
– Понял, – с готовностью сказал водитель уазика.
– Я поеду в этом наряде. Пусть мама увидит меня красивой, порадуется грамоте и медали. Это её заслуга. Она так много сделала для меня! – всхлипывая, сказала Люба.
– Скоро её увидишь, похвалишься наградами, но всё‑таки сходи домой и возьми на всякий случай обычную одежду, – предложила директор школы.
– Когда увидишь маму, держи себя в руках. Не расстраивай её, не показывай свои слёзы. Ей и так нелегко. Поняла? – предупредила фельдшер.
– Я постараюсь.
– Вот и славно. Пошли в машину, – сказал председатель.
* * *
По дороге в областную больницу Люба вспоминала жизнь с мамой.
В детстве в местной речке они ловили для кошки мелкую рыбку, плескались и смотрели на то, как солнечные лучи создавали радугу в брызгах.
– Красиво? – спросила тогда мама.
– Да! – кричала Люба. – Кто их раскрасил?
И Ольга Семёновна терпеливо объясняла причину возникновения радуги.
Нежные мамины руки купали Любу в тёплой бане, слегка похлопывая по телу дочери веником, пахнущим берёзой. Девочке не нравилось, и она с визгом увёртывалась как могла, а мама смеялась, приговаривая: «Водичка, водичка, умой Любе личико».
А перед Новым годом обязательно наряжали ёлку, шили маскарадный костюм и стряпали разные булочки, измазавшись в муке и сладком варенье. Мама не ругала Любу за испачканное платье, а только смеялась и цокала языком.
Обязательными были сказки на ночь. Поначалу их читала Ольга Семёновна, а когда Люба пошла в школу, уже она стала читать их маме.
Ещё и ещё в памяти Любы всплывали счастливые моменты их жизни. Её воспоминания прервал возглас Шурика:
– Приехали!
– Люба, помни: расстраивать маму нельзя! – сказал председатель.
– Не буду.
Они вошли в просторный вестибюль областной хирургической больницы, у стойки регистратуры поговорили с медицинской сестрой, и та вызвала дежурного врача. Председатель долго беседовал с доктором.
– Люба, пройдём в кабинет врача. Надо поговорить.
– Ой, нет, нет, нет, – со страхом шептала Люба. – Она жива, правда? Скажите, жива, правда?
– Она жива, правда! Успокойся, – твёрдо сказал председатель.
В кабинете врач сообщил результат консилиума. Ольга Семёновна пока в коме, подключена к аппаратам. Но долго в таком состоянии они не могут её держать.
– Я не позволю отключить аппараты! – по‑взрослому грозно сказала Люба. – Примите меня на работу. Буду полы мыть, ухаживать за больными, лишь бы быть рядом с мамой. Она обязательно очнётся!
