Слёзы Иссинир

Добавив в эти слова как можно больше яда, я чуть толкнула Леонию плечом и двинулась вперед, растолкав парочку, идущую перед нами. Совесть меня совсем не грызла, хоть я ударила Леонию и по больному месту. Красавицей она действительно не была, но ум у нее был острый.

– Гадина ты, Селения! – крикнула мне вслед Леония. – Таких мерзких особ как ты забирает Гибельный Король!

Пусть Гибельный Король и был страшной сказкой, которой пугают детишек, если те не слушаются, я все равно невольно содрогнулась. Дурные мысли снова начали проникать в голову. Обернувшись, я совсем не по‑взрослому показала Леонии язык и крикнула:

– Гибельный Король забирает только красавиц! И характер тут вовсе не причем, иначе ты была бы первой в его списке!

Леония побагровела от злости, но ничего сказать мне в ответ не успела. Я уже развернулась и снова двинулась к Иссиниру.

По пути к дереву я выискивала среди мельтешащих лиц Ригана. Мне не терпелось закончить со всеми формальностями и поскорее встретиться с ним, но он словно бы специально не находился, заставляя меня нервничать. Какая‑то часть меня хотела поскорее услышать его предложение, чтобы опровергнуть дурные знамения, которые с наступлением темноты все больше обретали силу в моих мыслях, давая второе дыхание моим тревогам и нервному напряжению.

Чьи‑то руки обхватили меня поперек талии и закружили в воздухе. Я радостно засмеялась, почувствовав, как подобно праздничному костру вспыхнули романтические чувства, отбрасывая все остальное в тень.

– Риган, – все еще смеясь, я повернулась и обняла возлюбленного. – Я тебя искала.

От прикосновений любимого внутри все затрепетало, и мрачные мысли вновь отступили. Мои чувства сегодня были похожи на игру в салочки. То водили темные мысли, то светлые.

– Вот я и нашелся, – весело отозвался он. Его улыбка заставила сердце забиться чаще, словно в первый раз. Риган взял одну из моих длинных кос и задержался взглядом на золотой ленте. Правильно истолковав его взгляд, я засмеялась.

– Надеюсь, ты не додумаешься до того, чтобы красть их? – усмехнулась я, припомнив еще одну славную традицию этого летнего праздника. Юноши могут украсть ленту с косы девушки, чтобы потребовать что‑нибудь взамен, разумеется, в рамках приличного. Одну ленту дева повязывает на запястье избранника, если он есть, вторую на Древо Иссинир при поднесении даров.

– Если ты мне одну не подаришь, я украду обе, – очень убедительно пообещал Риган, вызвав у меня приступ смеха.

– Я вообще не собиралась их плести. Хотела прийти взлохмаченной, как ведьма, – издевательски протянула я.

– Не, на такую тебя я не смог бы смотреть, – наигранно покачал головой Риган, – И вообще, шабаш в другой день и в другом месте.

– Откуда знаешь? Ты что главный ведьмак на слёте?

Мы захохотали, представив, как смотрелись бы на слете нечистой силы. У меня даже слезы на глазах выступили. Но вообще‑то Риган был неправ. Раньше Праздника Благословенной Ночи не существовало. В эту ночь вся нечистая сила выбиралась из своих убежищ и бродила по земле. Ночь Проклятых Душ – так назывался разгул темных сил. Люди рисовали защитные символы кровью кур или свиней на дверных косяках и оконных рамах, тогда нечистые не могли переступить порог дома. Но с приходом хранителей леса и духов природы все это осталось во временах правления мрака. И чтобы больше не допустить подобного, было решено в эту ночь справлять какой‑нибудь светлый праздник, чтобы нечистые силы забылись навсегда. Вот так и родилась Благословенная Ночь. И в этот праздничный день родилась я.

– В любом случае, я всегда могу украсть тебя.

– Ты такой выдумщик, – улыбнулась я, одарив Ригана еще одним поцелуем прежде, чем он ушел, шепнув на ушко, что после церемонии Возношения будет ждать меня у пруда.

День окончательно уступил вечерним сумеркам, подсвеченным разноцветными фонариками. Стоило половинке уходящей луны по‑королевски взойти на небосвод, и крадущийся к роще вечер переоделся в огненные тона вспыхнувших ритуальных костров, заговорил веселым треском веток в пылких объятиях пляшущего свой демонически прекрасный танец огня.

Жрецы вознесли молитву духам природы, хранителям леса и богам, в песне восславили их щедрость и, наконец, позволили нам вознести дары и повязать ритуальные ленты на ветки Древа Иссинир.

Все мои тревоги окончательно развеялись, позволив, наконец, расслабиться и насладиться праздником.

После «официальной» части, Крина отпустила меня веселиться с друзьями, взяв с меня обещание вести себя благоразумно. Но о каком благоразумии могла идти речь, когда предстояло водить хороводы и прыгать через костры?

Воздух наполнился звонким смехом, песнями, ароматами еды и сжигаемых трав – все это создавало теплую праздничную атмосферу. Все мы чувствовали себя частью чего‑то большего, все мы сейчас были одной большой дружной семьей, собравшейся вместе.

Как и планировала – в своем шелковом ярко‑голубом платье я сияла как самая яркая звезда на небосводе. Со всех сторон словно крупа из случайно задетой банки, сыпались комплементы, завистливые и раздраженные взгляды, что означало – я своего добилась.

Остановившись перед костром, я перебирала пучок трав, собранный из тринадцати растений. Аромат базилика был самым ярким, гармонируя с лавром и листьями коричного дерева.

Нужно было правильно сформулировать желание прежде, чем придавать букет огню, чтобы дым, пронизанный ароматами сожженных трав, впитал мои слова и вознесся к богам. Так они узнают о мечтах, таящихся в душе, и пошлют мне благословение на их исполнение.

В голове пронеслись детские мечты, сотканные образами из сказок и романов о прекрасном принце, который спасет меня от ужасного чудовища, заберет в свой красивый замок и сделает своей принцессой. И сразу же вспомнились слова дяди о том, что выйду я скорее за разбойника, чем за принца. Из дальних закоулков памяти вышел смутный образ сестры, о которой я всегда мечтала, чтобы делиться с ней своими секретами, радостями и печалями, вместе решать проблемы. Почему‑то я всегда представляла, как она будет влипать во всякие неприятности, связываться с дурной компанией, а я буду ее вытаскивать. Это бы сближало нас, и укрепляло наши узы.

Эти воспоминания теперь казались слишком уж сказочными и такими глупыми, вызывая лишь улыбку и приятное тепло внутри от того, что это яркий кусочек моего детства.

Сосредоточившись на желании, я попросила, чтобы всегда переживающая обо мне Крина обрела душевный покой, отпустив меня замуж, любящей семьи, в которой мы все будем уважать и понимать друг друга. Между строк протиснулся призрак былых мечтаний, что мы даже умрем друг за друга, если до этого дойдет дело. Но все же буду надеяться, что подобного никогда не случится.

Перед самым броском я попросила, чтобы брат моего избранника, наконец, вернулся домой. Костер вспыхнул, принимая мой букетик желаний и весело затрещал, будто бы обещая доставить мое сообщение богам.

Я отошла, уступив место другим, и подумала о брате Ригана, который несколько лет назад разругался с их отцом и уехал в столицу, с тех пор ни разу не появившись в Бриле. Риган с отцом до сих пор переживали за него, но он даже не удосужился прислать ни словечка.