Слёзы Иссинир

Что я делаю? Я еще никогда не впадала в подобное состояние, никогда не испытывала такой ярости и желания кого‑то убить. Недавние ощущения казались приторной сладостью, которая минуту назад дурманила, но теперь вызывала лишь тошноту и отвращение. Растерянно обернувшись, я взглянула на графа. Он был все так же спокоен, даже не двинулся с места, пока я громила его кабинет.

– Вы закончили, леди Де‑Маир? – бесстрастно поинтересовался граф Рангвальд, наблюдая за моим замешательством. Растерянная и напуганная своим поведением, я медленно кивнула, хотя смысл слов моего похитителя добрался до моего взбудораженного мозга лишь спустя несколько долгих секунд.

Вокруг меня царил настоящий хаос – перевернутый стул, отброшенный в сторону, измятые, изорванные бумаги, перепачканный ковер, разбитые вазы и статуэтки. Но все это не вызывало во мне чувство стыда, извиняться я не собиралась. Лишь страх все еще циркулировал по сосудам, холодя кровь и порождая в сознании множество вопросов и странных мыслей. Руки мои дрожали, и тело изнывало от навалившейся слабости.

– Тогда всего доброго, леди Де‑Маир, – открывая дверь и тем самым ставя окончательную точку в нашем разговоре, произнес граф Рангвальд.

– Григор, проводите мою невесту в Малую Столовую и подайте ей поздний завтрак. За ней придет Анабэль, – обратился граф Рангвальд к ожидающему за дверью дворецкому. Тот кивнул и жестом пригласил меня следовать за ним.

Гордо вздернув подбородок, я прошествовала мимо новоиспеченного женишка и, остановившись в проходе, в последний раз посмотрела на похитителя.

– А тебе всего самого плохого, чтобы ты захворал! – вопреки положенным ответам, выдала я и от всей души пожелала ему сдохнуть в страшных чесночных судорогах. В поверьях запах чеснока отгоняет нежить и нечистых.

Лишь когда дверь за моей спиной захлопнулась, я почувствовала некоторое облегчение. Подобных срывов со мной никогда не случалось, и ни разу в жизни у меня не возникало почти звериной жажды убить кого‑то. Собственное состояние пугало меня больше, чем неизвестность, маячившая вместо предрешенного будущего. Пожар внутри вспыхнул внезапно, одурманив меня подобно дыму черного белена. Я словно на несколько минут забыла кто я, и опомнилась лишь наткнувшись взглядом на что‑то знакомое.

Пока вывод напрашивался только один – что‑то не так с этим замком, а вовсе не со мной, поэтому надолго я здесь задерживаться не собиралась.

 

2 Глава. Тени Ардскола

 

Между сном и реальностью нет большой разницы –

и в том и другом раскрываются разные части души.

 

Анабэль бесшумно скользнула в кабинет через другую дверь, которую можно было бы обнаружить лишь специально приглядываясь. Беглым взглядом она оценила погром, царивший внутри. Виконтесса знала, как сильно Идрис ненавидел хаос, но выражение его лица говорило о том, что бардак в данный момент волновал его меньше всего.

– Идрис, ты ее все‑таки похитил, как бы это ни называлось официально. Какова бы ни была причина, с девочкой можно было помягче, – Анабэль ни в чем не упрекала брата, но в ее голосе проскальзывало нечто похожее на сочувствие его новоиспеченной невесте. Идрис отстраненным взглядом смотрел в окно, наблюдая за движением теней, отбрасываемых солнцем. Виконтессе казалось, что он пытается что‑то увидеть в них, прочитать какой‑то ответ.

– Нет. Пусть не строит себе иллюзий, тогда она легче воспримет правду, – холодно отозвался Идрис и повернулся к сестре. Его серые глаза налились антрацитовой темнотой. Каждый мускул лица был напряжен. Таким Анабэль видела его нечасто.

– Значит, ты не собираешься на ней жениться? – вопрос прозвучал скорее риторическим, ибо Анабэль уже поняла, что когда дело касается ее брата, все не может быть простым и однозначным. И все же она хотела получить ответ, который бы ее устроил.

– Разумеется нет. Она здесь не для этого, – решил не разочаровывать сестру Идрис. Постепенно его взгляд оттаивал и светлел. Чем дольше он смотрел на сестру, тем яснее становились его глаза. Краешек его губ тронул призрак улыбки и тут же рассеялся.

– Тогда зачем она здесь? – допытывалась Анабэль.

– Бэль, не будем об этом сейчас. Мне самому многое нужно обдумать. Произошли кое‑какие события, которые я не смог проигнорировать. Следите за ней, чтобы не пыталась сбежать и навредить себе.

Лицо Идриса оставалось чистым листом. В глазах клубился густой туман задумчивости, не позволяющий угадать, что за мысли циркулируют у него в голове.

– Хорошо, – Анабэль кивнула, больше не пытаясь задавать вопросов. – Попрошу Идвала и Тамаша, чтобы следили за ней. И сама тоже буду.

– Идвал редко бывает серьезен, мысли Тамаша заняты только экспериментами. Приставь к ней лучше Милифтину под видом прислуги. Пусть глаз с нее не спускает. Одной проблемой будет меньше. Чтобы она вела себя тише и не доставляла новых проблем, нужно создать видимость, что мы для нее не враги, и она в безопасности, – вынес свой вердикт Идрис.

– А мы враги? – решила уточнить Анабэль, совершенно не понимая, что за игру затеял ее брат.

– Этого я пока еще не знаю, – задумчиво отозвался он.

– Идри, мне все это не нравится. Да и Миф… это плохая идея, – попыталась образумить брата Анабэль, но тщетно. Идрис уже все решил.

– Бэль, ты переживаешь зря. Миф справится, у нее прекрасная выдержка.

– Что ж, может ты и прав. Что насчет прислуги? Они не станут проблемой? – предупредила брата Анабэль, все еще терзаемая сомнениями насчет этого решения.

– Я избавился от всех. Оставил только самых… человечных, – заверил сестру Идрис с тенью улыбки на губах. Виконтесса удовлетворенно кивнула и собралась было уходить, но Идрис остановил ее легким движением руки. Анабэль вопросительно подняла брови.

– Эта девушка… о чем вы говорили? Тебе ничего не показалось странным? – несколько секунд прежде, чем задать этот вопрос сестре, граф Рангвальд едва заметно колебался, но все же решил его озвучить.

Вопрос показался Анабэль странным, немало ее озадачив. Виконтесса мысленно перебрала их недавний разговор с Селенией и пожала плечами.

– Ничего такого. Протестовала, орала. Решила, что я твоя любовница. Кстати, она не первая. Пора бы уже выдать меня замуж, чтобы ни у кого не возникало вопросов, – усмехнулась Анабэль, чтобы разрядить напряженную обстановку, но сделала только хуже. Привычную серость глаз Идриса мгновенно затянуло предгрозовой чернотой. Его плечи напряглись, а пальцы непроизвольно сжались в кулаки. Анабэль сразу пожалела о своей глупой шутке и попыталась невинной улыбкой рассеять тьму в глазах брата.