Слёзы Иссинир

Я вспомнила сон в ночь своего двадцатилетия, его реалистичность поражала. В нем все было так же, как затем на празднике, за исключением появления фигуры в красном. А встреча со странной женщиной перед праздником? Зачем я все это сейчас вспоминаю?

Я попыталась выбросить все эти мысли из головы, но они пробирались в голову, как ушлые воры в намеченный дом. Только крали они мое самообладание и мою уверенность в том, что все это совпадения, и я не сошла с ума.

 

«Следуй за шепотом своего сердца, он направит тебя на путь Луны»

 

«Следуй за Луной, и она приведет тебя туда, где ты должна быть»

 

«Оставь свои мечты, они больше не для тебя. Следуя за ними, ты сгоришь, как наивный мотылек в пламени, к свету которого он так стремился»

 

«Тени страшны, но в них скрывается истина. Найди ее и обретешь дух иш’тари»

 

«Встретимся на балу»

 

Слова женщины из сна вспыхивали одно за другим как искры фейерверка вопреки моим попыткам отгородиться от них. Я не понимала, что значат эти слова. Оставить свои мечты? Означало ли это, что я должна забыть о Ригане?

Вновь я тряхнула головой. Волосы налипли на мокрые щеки и шею. Камень стены приятно холодил кожу, но пожар, что бушевал внутри, никак не хотел утихать. А воспоминание только еще больше его разжигало. Нет. Всему виной эти стены и его обитатели! Они что‑то делают со мной, ведь зачем‑то же они притащили меня сюда!

Я снова ощутила на себе чей‑то взгляд, но коридор был совершенно пустым. В голову закрадывалась безумная мысль, что за мной следит замок. Откинув голову на стену, я разразилась нервным смехом, начиная осознавать, что точно схожу с ума.

Легкий шепот снова коснулся меня, и я вздрогнула. Огляделась, но, как и прежде, никого не обнаружила. Прислушавшись, я попыталась разобрать слова, но их не было. Этот звук не был похож на что‑либо слышимое мной раньше. Удивительно, но касаясь меня, он успокаивал мое бешеное сердцебиение и расшалившиеся нервы, как целебный бальзам укрощает беснующуюся в свежей ране боль. Он не был враждебным и почему‑то не пугал меня, резонируя с ритмом моего сердца.

Прильнув к стене, я прислушалась, но не уловила ничего, кроме тишины. Шепот снова позвал меня откуда‑то издалека. Что‑то внутри вняло и отозвалось, и потянуло меня вперед. Чем дальше я шла, тем настойчивее и громче становился этот зов, он как будто бы радовался, что я слышу и иду к нему. Будто бы находясь в трансе, в котором не было страха и сомнений, я послушно шла за неведомым шепотом, словно это было единственным правильным решением в моей жизни.

Пространство было вязким, как густой теплый бульон, и мои движения в нем казались медленными и слегка затрудненными. От того меня не покидало ощущение нереальности происходящего, как во сне.

Сама не заметив, я оказалась у главной лестницы, спускающейся в холл, где сквозь приоткрытые двери в иссиня‑черный сумрак пробивался луч фонаря.

От волнения сердце заколотилось тревожным набатом. Не веря своему везению, я снова огляделась и только после этого поспешила к парадному выходу. Удивительно, что мне никто не встретился по пути, но это могло меня только радовать. Шепот усиливался, и я поняла, что он зовет меня на улицу. Почти навязчивое желание следовать за ним вступило в конфликт со страхом, который велел вернуться обратно в комнату и не делать глупостей. Я противоречила самой себе, но вопреки всему шла вперед, все больше погружаясь в атмосферу нереальности. Я не могла сопротивляться, подобно человеку под гипнозом – делала все, что велел гипнотизёр.

Осторожно протиснувшись в приоткрытые двери, я вдохнула теплый воздух летней ночи, пахнущий ночными цветами и нагретой за день травой. Только сейчас, оказавшись на парадном крыльце, перед лицом огромного сада, я поняла, что нахожусь всего в шаге от своей свободы. Испугавшись, что мои мысли может кто‑то подслушать, я оглянулась. Но сумрак холла был безразличен ко мне. Пропало и напряжение от безликого взгляда. Он отпустил меня, словно только и добивался, чтобы я покинула замок.

Подступив к краю широкого крыльца, я посмотрела на забор, за которым чернел лес. Он казался спящим чудовищем, которое можно было обойти стороной, если ступать осторожно и не наводить шума. Вот только мне предстояло не обойти его, а ступить в его пасть.

От мысли о диких животных и прогулке в темноте, полной шорохов и горящих во мраке глаз, страх склизкой змеей свернулся в горле, оборвав очередной вдох. Но это был мой шанс сбежать отсюда, возможно, единственный. Я хотела изучить Ардскол, чтобы разработать план побега, но он сам как будто выпроваживал меня. Так почему бы не воспользоваться его щедрым дозволением уйти отсюда?

Я оглянулась на замок, в ночи казавшийся другим жутким спящим чудовищем, и решительно спустившись по лестнице, шмыгнула за ближайший раскидистый куст, усыпанный розовыми цветами. Если выбирать между двумя страшными монстрами, я выбираю лес.

Сердце продолжало колотиться, а мне не верилось, что я так легко, не встретив никакого сопротивления, смогла покинуть замок. В прошлый раз, коридоры как будто специально путались, но стоило прийти Идвалу, и они вывели нас на улицу.

Замерев, я прислушалась к своим ощущениям. Таинственный шепот вывел меня из замка, словно бы анонимный добродетель, пытающийся помочь. Только теперь он звал меня совсем в другую сторону, туда, где явно не было выхода – в сторону озера. Но насколько я помню пейзаж за окном при свете дня, там был лишь обрыв, и даже если какой‑то узкий спуск и имелся, с моей ловкостью не хотелось рисковать жизнью и разбиться о камни внизу. Лучше уж рискнуть и пойти через лес.

Напряжение стиснуло меня в своих крепких объятиях, обрывая дыхание и учащая пульс. Так всегда случалось перед достижением цели.

Выверяя каждый свой шаг, я осторожно пробиралась от одного пышного куста к другому, чтобы не потеряться, оглядываясь на замок, служивший мне ориентиром. Чем дальше я от него уходила, тем ближе по идее должен был быть выход.

Вдруг, долетевший до моего слуха тихий женский голос заставил меня замереть одной из статуй в саду, и задержать дыхание. Спину словно бы обдало ледяной водой, рождая в теле одну нервную судорогу за другой, как будто бы на дворе стояла зима, а я вышла в чем мать родила.

Прислушавшись, я разобрала голоса Анабэль и Идвала. Я плохо слышала, о чем секретничают в такое время эти двое, но подобраться ближе я не решилась. Они могли меня заметить или услышать, а спотыкаться на финишной прямой совсем не хотелось, поэтому я присела на корточки и закрыла глаза, полностью обращаясь вслух и отодвигая на второй план настойчивый шепот, который продолжал меня звать прочь от выхода.