Странные дела, или Женька ищет мужа
– Ну правильно. В нашем возрасте нужно поддерживать боевой дух товарища как никогда. Чтобы значит жилось веселее. Чтоб помирать не так страшно, значит…
– Ой‑ой‑ой‑ой… – завопила было я, но Сандра быстро тюкнула меня ладонью по хребтине, и я тут же успокоилась.
Раз уж есть у бабули силушка богатырская, значит точно жить будет.
– Ты мне еще тут закричи, на кого я тебя покинула… Ну, Женька, дурная девка, уволю к чёртовой матери, коли нервы мне по чем зря трепать будешь.
Я кивнула, шмыгнула носом, и вытерла набежавшие слезы.
– Так как вам все‑таки Пантелеич? – тихонечко поинтересовалась я, попутно помогая бабуле одеться.
– Окстись, окаянная! Он уж дед совсем.
– Но… вы тоже чай не девочка давно…
– Ты мне еще поговори! Девочка‑не девочка, однако ж выгляжу на порядок лучше этого маразматика. Прибавь к тому характер золотой, да богатства несметные. А ты Пантелеич, Пантелеич…
– Из всего сказанного я только про богатства могу согла…
– Тьфу. Причеши быстрее, да пойдем. Ты его колымагу вообще видела? Да на ней еще дед Пантелеича ездил. А он помер лет сто назад. В общем сама с ним и тушуйся.
– Тусуйся, – на автомате поправила я.
– А… какая разница? В общем ты шибко не убивайся раньше времени. Ты со мной еще намучаешься, прежде чем я помру. Так что и не мечтай.
– Н‑не буду, – последний раз всхлипнула я и осторожно повела Христофоровну вниз по ступенькам.
– Ты вот что… в больницу ко мне по три раза на дню не мотайся. Не нравится мне это. Поди‑ка сюда…
Она поманила меня пальцем и шепнула, когда я склонилась ухом к ее губам:
– Про девку эту история мутная. Еще кукла эта жуткая. В общем разузнай побольше. Да придумай как к ведьмам попасть. Чует мое сердце неладное там что‑то.
Я пообещала постараться разобраться в хитросплетениях местных взаимоотношений и совместно с военврачом загрузила бабушку в тарахтящую волгу.
***
Ехали мы эпично. Я даже на телефон украдкой сняла спидометр – ровнехонько двадцать километров в час. Благо движение в городке оживлённым не назовешь, и все же даже для этого места вёл Пантелеевич как черепаха.
Ехали мы по крайнему правому ряду и в окне я вдруг заметила Мишку и помахала ему рукой. Мишка был на велике и сейчас спокойно сопровождал нашу машину. Он то приближался, то удалялся, но мы все же даже смогли немного поболтать.
– Ты про ведьм слыхал? – как можно тише спросила я его, так, чтобы не услышал Пантелеич. Хотя про тише это я конечно загнула. Учитывая жуткое тарахтение волги, мне пришлось пару раз перекрикивать квакающий мотор, чтобы Мишка меня услыхал.
Он ничего не ответил, так как в этот момент как раз объезжал столб и, только вновь оказавшись у окна машины, спросил:
– Про тутошних?
Я кивнула.
– А чего не слыхать‑то? У меня мамка у них раньше убиралась.
– Да ты что? Однако дамы не бедствуют…
– Неа. Живут как мать говорила не богато.
Мишка вновь объехал столб и продолжил:
– Но ленивые очень. А уж бардак страшный, не передать.
– А чего ушла‑то мама? Платили мало?
– Не. Не мало. Просто они уезжали на год почти отсюда. Ну и мать другую работу нашла.
– Не обиделись ведьмы‑то?
– На мамку что ли? – засмеялся Мишка, – Да не, чего на нее обижаться‑то? Она ж не по своей воле ушла.
– Ладно, ты давай вперед езжай, встретимся у больницы.
– А зачем? – полюбопытствовал Мишка.
– Помощь твоя нужна. Мне нужно к ведьмам.
– Ну нужно, так нужно… – пожал плечами мой юный друг, когда мы встретились в скверике у больницы.
Пантелеич в это время обустраивал Христофоровну со всеми удобствами, а я меня попросил подождать в применим покое.
Я решила, что лучше подышать свежим воздухом, все равно от меня сейчас толку мало. Зная Пузина, я могла быть уверена – он сделает все по высшему разряду. Когда в прошлом году Сандру хватил инсульт я тут же позвонила военврачу, и он вскоре примчался на помощь. И могу сказать, что только благодаря ему Сандра еще не то, что ходит на своих двоих, а вообще жива. Правда сегодняшний ее скачок давления порядком меня напугал. Я только‑только перестала всерьёз опасаться за ее здоровье, как на тебе – новая напасть. Помню те бессонные ночи, когда в голове крутились мысли одна печальнее другой, не давая толком спать и жить вообще.
Что будет если вдруг ее не станет?
Нет, у меня есть маман, друзья есть… Но они все где‑то там, а она тут. Мне Христофоровна заменила бабушку, которой у меня никогда не было. Мама моя воспитывалась в детском доме и родителей своих отродясь не видела. Все последние годы она активно строила свою личную жизнь, потому что ужасно скучала по мне. Маме всегда нужно кого‑то воспитывать и когда я сбежала от гиперопеки в другой город, она стала искать себе другую жертву. Вот уже второй год ее жертву зовут Василием, и она несказанно радуется этому факту. С дядей Васей они живут душа в душу, и я этому тоже безмерно рада, потому что с появлением этого странного индивидуума в ее жизни моя жизнь стала намного легче.
Теперь мне звонят не так часто, как раньше, и не мучают нотациями по три часа кряду. Не так давно мама узнала, что я не оправдала ее ожиданий и, несмотря на свое образование таки работаю сиделкой, но вроде как она не слишком сильно обиделась на это.
В общем мама у меня заботливая была, а вот бабушки отродясь не водилось. И теперь, когда я практически обрела родственную душу, эта душа с какого‑то перепугу собралась меня покинуть.
Нет уж, дудки!
Выхожу и вылечу, чего бы мне это не стоило. А надо будет и к ведьмам пойду.
– Что делать‑то надо? – спросил Мишка, терпеливо ожидая пока я нарезала круги по скверу, думая о своём.
– Ну… смотри, расклад такой. Мне кровь из носа надо попасть к этим милым женщинам. Но они говорят, что не ведьмы, а уроки преподают. И запись у них до лета следующего. А что за уроки не говорят. Вот мне нужно, чтобы ты узнал, что за уроки такие. Сможешь?
– Да не вопрос, – он щелкнул пальцами, изображая жест фокусника, и тут же запрыгнул на велик.
– Что, прямо сейчас узнавать будешь? – опешила я.
