Таежное смятение чувств. II. Возвращение

– Вполне недурно! – кивнул одобрительно Савельев. – И расчеты корректно проведены, и нестандартный подход к методике оценки прочности четко прослеживается. На выходе имеем большую экономию средств. Сам делал, или помогли?

– Пелагея Алексеевна здорово помогла! – признался Зимин. – Она предлагала идеи, я попытался воплотить их в жизнь!

Задумчиво глядя на чертежи и пояснительную записку к проекту, Павел Андреевич прищурил один глаз и сказал:

– Надо, Борис, оформить тебе перевод в наш институт. Ты свой техникум уже перерос, пора тебе двигаться дальше…

Глядя на вновь приобретенного родственника, Зимин не мог даже предполагать, насколько возможна этакая перемена в его жизни. Софья Нечаева мечтала о том, чтобы устроить его в институт, как только он окончит техникум, но никак не раньше этого.

– Устроим это дело в связи с изменившимися семейными обстоятельствами, – продолжал размышлять Савельев. – Как только сдашь летнюю сессию, так и оформим перевод. У них имеется военная кафедра, и проблема с армией будет решена!

После второй рюмки оказалось, что у Бориса имеется и собственная квартира в самом центре города.

– Зинаида, когда бежала из города, выписалась, а ты, Борис, и Дашка так и остались прописаны в квартире! – пояснил Савельев. – Мы на время, чтобы ваша квартира не ушла к чужим, прописали к вам мою маму. Так что, бери ключи и иди, осматривай…

Прикрыв глаза, Зимин глубоко и часто дышал. Такое у них случается только в сказке. Примерно о том же думала и Шатова. После слов Савельева в судьбе понравившегося ей парня произойдет крутой поворот. То, что еще вчера могло показаться неосуществимой фантазией, ныне могло стать обыкновенной реальностью…

 

Вчетвером, Шатова и Савельев, Зимин и Юдина, отправились на квартиру Зиминых. Во дворе дома, миновав арку, Борис сказал шедшему рядом с ним Павлу Андреевичу:

– Это место я помню. Детские качели и горка. Правда, тогда они мне казались огромными, а сейчас все стало много меньше. Мы жили в этом подъезде! Я узнаю ступеньки…

На глазах у парня проступили слезы. Он снова вернулся в свое счастливое детство, когда у них все еще было хорошо, где жил его брат Константин, когда на Новый год у них пахло мандаринами, а на елке висели шоколадные конфеты…

И Шатова, и Савельев надолго в квартире Зиминых оставаться не стали, переглянулись они, попрощались и ушли, оставили парня и девушку одних. Зимин подошел к холодильнику, открыл дверцу, посмотрел в зияющую пустоту холодильного шкафа.

– Интересно, – произнес парень вслух, – работает этот раритет или давно уже у него движок издох?

– Подключи и проверь! – посоветовала Юдина.

Почесав в затылке, Зимин воткнул вилку в розетку, и до них донесся ровный перестук проснувшегося двигателя.

– Одна проблема успешно решена! – усмехнулся Борис. – Место, где хранить продукты, мы с тобой нашли. Осталось только чем‑нибудь заполнить пустое хранилище для запасов еды.

Порывшись в карманах, девушка извлекла из них рубль с мелочью. Чуть больше наскреб у себя по сусекам Борис.

– Негусто, – протянул он задумчиво и посмотрел на часы.

В зале стояли старинные напольные часы, изготовленные еще дедом Бориса. Костик как‑то рассказывал ему, что часы с секретом и даже показывал, как открывается потайной ящик.

– Боря, что с тобой? – спросила его Галина, увидев, что он, как от сильной боли, крепко зажмурил глаза.

Зимин усиленно тер лоб, пытался вспомнить, что ему в далеком детстве объяснял его старший брат.

– Костик мне говорил, что, когда нам станет совсем худо, чтобы я открыл часы! – смотрел парень сосредоточенно на чудо техники, каждые полчаса исправно отбивающее время.

– И что это нам даст? – пожала Юдина непонимающе плечами. – Брат не забыл тебе про это сказать?

– Костик вставлял два ключа, – проговаривал Борис и пытался оживить наполовину стершиеся в памяти воспоминания. – Один ключ я вижу, он всегда лежал на полочке. А где второй ключик?

Осмотрев корпус, Зимин нашел место, куда следовало бы им вставить ключ. Мысленно представив себе, каким именно мог бы быть искомый ими ключ, исходя из формы самой замочной скважины, парень вдруг громко рассмеялся.

– Боря, ты чего? – глянула Юдина удивленно на него, а парень смотрел на нее и, не переставая, заразительно смеялся.

– Я этот ключ таскал с собой последние двенадцать лет! – снял Зимин с шеи шнурок с непонятного вида застежками. – Если одну из этих штуковин ввернуть во вторую штуковину, то у нас получится ключик от каморки папы Карло!

– Ага, – кивнула Юдина иронично, – ключик от дверки, где хранятся сокровища Али‑Бабы!

Не обращая внимания на ее искрящийся недоверием скепсис, парень вставил оба ключа, принялся одновременно проворачивать их. Но ничего не произошло, чуда не случилось…

– Я же говорила! – вздохнула Галочка разочарованно.

– Подожди! – смотрел Зимин, моргая, на циферблат. – Конечно! Как я мог про это позабыть! Когда Костик открывал ящик, часы долго отбивали время! Надо подвести стрелки, чтобы механизм показал нам на двенадцать часов!

Как только обе стрелки встали вертикально вверх, тут же пошел бой, и со скрипом начал выдвигаться потайной ящик.

– Сработало! – захлопала в ладошки Юдина.

В тайничке лежали пачки денег и ювелирные украшения. Денег было настолько много, что у Галины даже в голове не укладывалось, что их можно было заработать честным трудом.

– Это тебе! – протянул парень девушке золотые сережки.

– Они слишком дорогие! – покачала Юдина головой, не решаясь принять от Бориса столь дорогущий подарок. – Я не могу их от тебя принять! Меня мама за них точно прибьет!

– Бери, Галчонок! – вложил парень сережки в девичью ладошку и загнул ее пальчики. – Запомни, что просто так я ничего не делаю! И мы, Галчонок, не успели с тобой еще что‑то сделать такого, чтобы тебя прибила твоя мать! По крайней мере, я…

Вдвоем они прогулялись до ближайшего гастронома, что удобно расположился за углом дома в торце. Накупили продуктов, приготовили еду на скорую руку, пожарили себе яичницу. Не успели они присесть за стол, как в дверь позвонили.

– Интересно, кого еще принесло? – прищурил настороженно один глаз Зимин. – Мы в гости никого не ждем…

– Не ждем! – моргнула Юдина.

Звонок повторился. Борис поднялся, вышел в прихожую.

– Дашка! – донесся до кухни его восторженный возглас. – Родная! Глазам своим не могу поверить! Дашенька…

Галкино настроение мгновенно улетучилось. К Зимину приехала его любимая девушка, и ей пора убираться к черту из его жизни. Правда, совсем непонятно, зачем он подарил ей золотые сережки. Может, его щедрый жест был спонтанным, и он скоро сам об этом сильно пожалеет. В любом случае, она здесь лишняя…