Танцы с Судьбой. Часть 9. Время президента Риддла

На S‑3 стоял поздний вечер. Фернандо сидел на крыше мужского блока одной из тюремных колонии. Отсюда были хорошо видны административный район, подсобные постройки и космопорт. Но от жилой и рабочей зон они были отделены невидимым, но и неприступным силовым полем, способным обездвижить на длительное время любого, попытавшегося пробраться через него. Ветра не было, стояла духота. Озеро раскинулось в двух километрах, доступ к нему никто не ограничивал, но не хотелось покидать излюбленное место. Здесь Салинос мог остаться наедине со своими воспоминаниями. Снова и снова в мысли вторгался образ Софьи, и душа разрывалась от того, что невозможно было повернуть назад. Фернандо расстелил спецовку и лег на нее, бессмысленно уставившись на алые полосы заката. Сегодня он устал, причем не от работы, а от ненасытной и страстной Анны Маркес. Никогда еще женщинам не удавалось измотать его. Все это было странно и неправильно. За годы здесь он не стал монахом, и женщины у него были часто и самые разные. Но до чего же оказывается противно ласкать одну, а любить в душе вторую, которая давно уже жена другого и вряд ли вспоминает о прошлом. Фернандо хотелось плакать, пока он не захлебнулся бы в собственных слезах.

Но в этот момент пришел Ник и лег рядом с другом. Салинос перевернулся на живот, подставив свою разукрашенную шрамами спину последним лучам заходящего светила. Разговаривать особо не хотелось даже с лучшим другом.

– Все о ней думаешь? – Спросил Бекет, глядя на алеющий закат.

– Я не могу не думать, – тяжело вздохнув, ответил Фернандо. – Слишком сильно я ее люблю, и слишком много причинил ей зла и боли. И самое страшное, не могу понять, как послушался своего идиотского инстинкта и стал волочиться за другой юбкой.

– По крайней мере, вы хотя бы разведены. А представь, какого мне, иметь законную жену и быть вдали от нее, – зло плюнул Ник. – Кстати, тоже все из‑за твоей похоти и моей глупости. Мне надо было остановить тебя, а не потакать твоему зашкаливающему тестостерону.

– Может она давно уже не твоя жена?! – Усмехнулся Салинос. – Ты тут сперму свою бережешь, на баб не смотришь. А Нинка уж может давно не доктор Бекет.

– Меня бы уведомили, – огрызнулся Бекет. – Собственно, это ты во всем виноват! А я, как дурак, пошел за тобой!

– Давай подеремся! – Фернандо резко вскочил на ноги. – Просто так ты не успокоишься! Да, я был дурак! Да, во мне вспыхнула страсть к другой! Что же, теперь уже ничего не исправишь!

Ник нехотя поднялся:

– Да пошел ты! Совсем уже отупел! Пойдем вниз. Ребята перекидываются в картишки и ждут, когда ты расскажешь о своем приключении с Анной.

– Она уже всем разнесла?! – Зло плюнул Фернандо – Шлюха подзаборная!

– Скажи спасибо, что у нас нет средств дальней связи. А то об этом уже знала бы вся Федерация, и Сонька в том числе – констатировал Ник.

– Стерва! – Выругался Салинос. – Ненасытная змеюга!

– Прошу тебя, приятель, будь с ней поосторожнее! Она ведь запросто попортит твое тело, – заметил Бекет, вспомнив гулявшие по рудникам слухи про зубы Анны.

– Не бойся! Ничего она мне не сделает! А с другой стороны, шрамом больше, шрамом меньше, мне плевать, – хмыкнул Фернандо. – Порой думаю, что лучше сдохнуть, чем так существовать.

– Раньше надо было думать! – Усмехнулся Ник. – Пошли в общагу. Там ребята с нашей бригады у конвойных пиво раздобыли за недельную зарплату.

– Дожили, у вертухаев пойло покупать начали! – Психанул Фернандо, натягивая спецовку. – В жизни не думал, что докачусь до такого!

Друзья спустились вниз.

 

ГЛАВА 3

 

Бэн с семьей вошел в салон модной одежды. Их здесь явно ждали. Одна из консультантов сразу же засуетилась возле Надин и увела ее в примерочную. Другая подошла к Софье и Бэну:

– Добрый день! Что желаете? – Поинтересовалась юная симпатичная продавец.

– Спасибо, мне ничего не нужно, а вот супруга хотела бы вечернее платье, – ответил Риддл.

– Хотите что‑то оригинальное? Заказ будет готов завтра, – продолжила щебетать девушка.

– Нет, ничего особенного. Воспользуюсь каталогом, – Софье очень хотелось просто посмотреть предлагаемые в этом сезоне новинки, тихо и без суеты.

– Желаете посмотреть на модели? – Поинтересовалась консультант.

– Нет, просто каталог, – ответила Софья, которой, действительно, было нужно самое обычное платье.

– Пожалуйста, подождите минуточку, – консультант скрылась в соседней комнате.

– Давай пока присядем, – предложил Бэн.

Они опустились на один из роскошных диванов, стоящих в зале ожидания. Матовый свет диодов придавал всему, находящемуся здесь, призрачное ощущение. Софья положила голову на плечо мужа и счастливо улыбнулась. Огонь их любви горел все сильнее и сильнее, затмевая прошлое.

– Вот, выбирайте, пожалуйста, – консультант принесла три каталога вечерних платьев. – Если пожелаете что‑то особенное, закажем через компьютер.

– Спасибо, – улыбнулась Софья.

Она почти сразу нашла то, что хотела. Довольно простое бордовое платье, расшитое золотой ниткой. Консультант увела Софью в примерочную. Бэн остался ждать, равнодушно перелистывая страницы журнала, повествующего о светской жизни Федерации. Ему порой становилось противно от того, что корреспонденты готовы были следить за каждым шагом какого‑нибудь известного гражданина. Привыкший с детства быть осторожным, Риддл не подпускал журналистов к своей семье.

Но он забыл об этом, когда из примерочной вышли Софья и Надин. Риддл, не отрываясь, смотрел на двух дорогих ему женщин.

– Папа, не смотри на меня так! – Засмеялась Надин. – Еще разглядишь, когда поведешь к регистратору!

Бэн подошел к жене и дочке и нежно поцеловал их.

– Тебе нравится? – Спросила Софья, глядя в серые глаза мужа.

– Вы обе такое красивые! – Бэн не мог наглядеться на жену и дочь. – Может так домой поедете? Я хоть лишний раз полюбуюсь вами!

– Нет уж, мы пойдем, переоденемся, – улыбнулась супруга.

– Я пока расплачусь, – ответил Риддл, уходя к зоне ресепшена, но постоянно оглядываясь, пока Надин и Софья, задорно смеясь, не скрылись в примерочных.

Вскоре они вышли из салона. Надин с двумя упаковками села в катер, а Софья обняла мужа за плечи и, прошептав: «Бенжамен Риддл, я люблю тебя!», припала к его губам.