Таосский шум

На кухне шумел чайник. Младший отмыл засохшие кофейные разводы от кружки с изображением Эйфелевой башни и уселся за стол перед окном, опёрся подбородком на руку и принялся изучать проезжающие автомобили. Они мало чем различались, за исключением цвета. Проще всего было отличить дорогие от дешёвых, а среди них у всех были одинаковые фары, зеркала и даже ручки на дверях. По наблюдениям Младшего, дешёвых машин ранним утром проезжало больше. Он слышал, как решительно хлопают двери квартир, как гудит и щелкает лифт, и видел людей, выходящих из их потрепанной многоэтажки. На улице было солнечно и тепло, но иные жильцы, покидая дом, выглядели недовольными и уставшими. У женщины на руках плакал ребёнок, и она тщетно пыталась его успокоить, одновременно укладывая вещи в багажник автомобиля.

– Не грусти, мелкий, – неожиданно для себя произнёс вслух Младший. Он ещё не был до конца уверен, хотел ли он брата или сестру.

Высокий чайник выключился, и Младший налил кипяток в кружку с заранее приготовленным пакетиком с заваркой, нарезал бутерброды и неспешно их съел, попутно дуя на выпускающую пар кружку и делая из неё маленькие глотки. Затем полазил по кухонным шкафам в поисках сладостей и, не найдя ничего, вымыл посуду под слабым напором воды, чтобы избежать шума, и отправился обуваться. Он достал свои кеды, бережно задвинутые в самый угол, удивился, что зимняя обувь до сих стоит немытая в коридоре, и принялся распутывать узел, случайно затянувшийся на одном шнурке.

– Это ты опять там ходишь? – раздался недовольный и заспанный голос матери из спальни.

– Кому же ещё ходить у нас дома? – сухо ответил Младший.

– А чего не спится? – спросила мать, судя по скрипу кровати, переворачиваясь на другой бок. – Каникулы же.

– Мы с Альгобаром наказаны, – постарался не показать обиду в голосе Младший. – Тебя вызывали в школу по этому поводу, но ты не пошла – расстроилась, что сломала каблук на лестнице.

– Хорошие были туфли, – вспомнила тот день София. – А родители Альгобара ходили?

– Отец ходил.

– И Альгобар всё равно наказан?

– Да.

– Значит, я правильно сделала, что не стала напрасно тратить время, – зевнула мать. – Да и вообще, ты взрослый уже – сам разберёшься. Позавтракал?

– Попил чаю. С хлебом и сыром.

– Умница.

Младший задержался в дверях, ожидая продолжения разговора, но других вопросов не последовало. Над головой залаяла собака, и Младший, взглянув на часы на стене, поспешил уйти, не желая выслушивать отборные проклятья матери в адрес соседей.

В подъезде пахло краской, и громко раздавался скрежет металлических инструментов о бетон и железо. Младший не любил опаздывать – он предпочёл бы прийти на полчаса раньше и скучать, чем опоздать на пять минут и быть вынужденным за свое опоздание объясняться. Дорога до школы пешком занимала около двадцати минут, а сейчас уже было без пятнадцати восемь.

– Где я так застрял? – задумался Младший, бегом спустился по лестнице с третьего этажа и вырвался на улицу. Он всегда прятался на улице. Не дома, не под кроватью, не за солнечными очками и кепкой, а среди незнакомых людей, не обращающих на него никакого внимания. Младший понимал, что родители больше не ругаются в квартире, но привычка есть привычка.

Несколько автомобилей дружно удалились от подъезда. Вокруг не было ни лавочек, ни деревьев, и само место напоминало скорее пустырь, нежели двор многоэтажного дома, полного молодых семей с детьми. Младший обошёл здание с обратной стороны и спустился по дороге без тротуара.

– Смотри, где идёшь! – раздалось рядом.

Младший только пристально посмотрел в глаза мужчине за рулём давно немытого автомобиля и призывно махнул рукой. Мужчина было притормозил, желая высказать своё возмущение невоспитанностью мальчишки, но, видимо, решил, что опаздывает, и нажал на газ. Автомобиль трусливо исчез за деревьями. Младший знал, что ему ничего не будет. Он никогда не показывал характер без повода. А если повод предоставлялся, то Младший вёл себя если не грубо, то вызывающе, обезоруживая противника, начавшего конфликт. Поэтому людям вежливым и воспитанным он казался скромным и молчаливым.

Тень от многоэтажки, извивающаяся сквозь городской пейзаж, оборвалась, и дальше пошли дома одноэтажные, редко – двухэтажные. Всего было тридцать семь домов до школы. Младший знал в лицо жителей тридцати трёх из них. В четырёх оставшихся обитали, скорее всего, старики, редко показывающиеся на улице. Младший давно решил, что купит свой дом, когда станет взрослым. Ему надоели соседи и грязь и шум, которые они производят.

Вдали показалась дверь школы. Её медленное и размеренное приближение опротивело Младшему, и он пустился бегом. С воем пронеслась скорая помощь, которую обеспокоенным взглядом проводили прохожие. Младший пересёк два небольших перекрестка, на каждом из которых водители услужливо пропустили торопящегося мальчика, забежал по бетонной лестнице с разъехавшимися ступенями, и дёрнул за ручку. Дверь шевельнулась, но не открылась.

Младший довольно обернулся. Он стоял совсем один, и его никто не ждал. Свысока растекалось солнце, согревая давно некрашеные скамьи, непривычно пустые спортивные площадки и высаженные выпускниками на прошлой неделе кусты роз. Одни кусты уже успели ослабеть и пожелтеть, другие – набраться сил и вытянуться к небу.

Из‑за угла показалась грузная фигура Фекво, заведующего школьным хозяйством. Одет он был в безразмерные шорты, похожие на цветастую скатерть, и рубашку с короткими рукавами, из которых, белея, торчали пухлые и рыхлые руки. Фекво широко зевнул, обнажив пожелтевшие зубы, а увидев на крыльце Младшего, прикрыл рот рукой, поправил редеющие волосы, хитро улыбнулся и спросил, не здороваясь:

– Ты один из везунчиков, которые достались мне в помощь?

– Я, – безразлично ответил Младший.

– Не замечал тебя раньше среди хулиганов, в первый раз попался?

– В первый. И в последний. И я не хулиган.

– Ого, – впечатлился ответом мужчина, – ещё ничего не делал, а уже перевоспитался. Значит, наказание действует. Но поработать всё равно придётся – у меня на вас большие планы.

Фекво, на разный лад бормоча под нос понравившиеся фразы из просмотренного вчера фильма, поднялся по ступеням, тяжело дыша. Он хоть и так был немолод, но всё же выглядел и чувствовал себя куда старше своих лет. Тело, неизбалованное заботой, всё сложнее двигалось по утрам, а разум всё спокойнее воспринимал это как должное.

– А друг твой где? – недовольно спросил мужчина. – Вас двое должно быть.

– Опаздывает, – пожал плечами Младший.

– Это я вижу, – смерив высокомерным взглядом мальчишку, проговорил Фекво. – Хотелось бы знать – почему!

Мужчина сдвинул толстыми пальцами несколько ключей, повешенных на металлическое кольцо, нашёл нужный и отпер дверь.