Тени скрытого города. Книга первая. Шаг в реальность

– А у тебя есть друг мужчина? – спросила Таня.

– Нет.

– И тебе не грустно от этого?

– А что грустить? Мне этих знакомств и не надо!

Уже засыпали, как Тане пришла в голову идея, и она вновь зажгла светильник.

– Ты чего? – щурясь, проговорила Ная.

– Я сейчас! На секундочку воспользуюсь твоей книгой, прочитаю кое‑что, ладно?

– Ладно, ладно…

Таня взяла «Анну Каренину» и наугад открыла: таким образом она получала «информацию свыше». Надо задать вопрос, а ответ найти в тех строчках в книге, куда упадёт взгляд. Таня мысленно спросила: «Какие чувства испытывает ко мне Гриша?» Ответ был: «…знаю Анну – извини меня, я не могу переменить о ней мнения – за прекрасную, отличную женщину…» Интерпретировать нечего, всё и так понятно! Он относится к Тане как к «прекрасной, отличной» девушке! Со счастливой улыбкой она вернула книгу на место и выключила свет.

Дни на базе сменяли друг друга, как страницы в книге. Особенно это сравнение касалось Наи, которая всё время сидела на крыльце и читала, перекинув ногу на ногу. Ноги её при этом были надёжно спрятаны в штаны – летние, лёгкие, но всё‑таки штаны! Причём, когда она ходила, то так испуганно таращилась и так напряжённо вытягивалась в струнку, будто всерьёз боялась, что кто‑нибудь вдруг подкрадётся и сдёрнет с неё эти штаны!

Ная никогда не валялась раздетая под лучами солнца, как делали многие. Например, четыре девушки, с которыми однажды пытался познакомиться парень в джинсах, каждый раз, когда выглядывало солнце, даже если было прохладно, расстилали полотенца и ворочали на них свои и без того коричневые спинки и ножки. А в это время над озером то тут, то там с лёгким плеском подпрыгивали рыбы: бульк! Купаться мало кто осмеливался. Женщина с веснушчатыми плечами, по имени Зина, каждый день заходила в воду, а выходя на берег, бодро восклицала: «Тёпленькая водичка!» Ничего себе «тёпленькая»! Таня как‑то мочила ноги и немного отошла от берега: настоящий лёд! Скорее‑скорее обратно на сушу!

Перед обедом, когда почти все загорали, Таня сидела на песке в купальнике и наблюдала за рыбами и блеском в волнах. Так она отдыхала от Наи и уборки в домике. Ная обожала прибираться: подметать, мыть. Ведь надо, чтобы на полу не осталось ни одной песчинки! Хотя разве это возможно, когда всюду песок?

При виде Гриши у Тани со всей силы сжималось сердце! Да даже не видя его, Таня умирала от муки. Хотя Гриша взялся учить её магическим пассам, он не проявлял инициативы к дальнейшему знакомству. С интересом слушал Таню, её размышления на разные философские темы, описания снов, в которых она «на самом деле» встречалась с кем‑то (например, буквально этой ночью – с ним! Просто он не помнит). Гриша говорил: «Прикольно!» – и всё. «Ты интересная девушка», – произнёс однажды, и с тех пор Таня с утра до вечера носила эту фразу в голове, рассматривая её с разных сторон и неустанно обдумывая.

Во время занятий пассами (а состоялись они лишь два раза) Таня заметила, что у Гриши сильно дрожат руки. Сначала решила, что это от волнения, ведь она так близко и в короткой тонкой маечке, но потом увидела: руки у него дрожат постоянно. Не от пьянства, конечно (какой он пьяница!), а болезнь, наверное, такая. Ещё у Гриши на правой руке укорочен один палец: как он объяснил, отрубило на производстве.

Уже на второй день пребывания на базе Таня призналась Грише, что он ей нравится, даже очень. И сразу, увидев обеспокоенность на Гришином лице, стала оправдываться: нет‑нет, это не значит, будто она собирается преследовать и донимать его или готова покончить с собой от бурной страсти.

– Я по натуре спокойная и никогда не испытываю каких‑то диких страстей.

– Ну, слава богу! – облегчённо вздохнул Гриша. – А то я уже испугался за тебя.

– Скажи, есть ли вероятность, что ты когда‑нибудь ответишь мне взаимностью?

– Вряд ли! Я предпочитаю оставаться независимым.

– Но ведь любовь не означает зависимость! Наоборот, любовь даёт свободу! По‑настоящему любящий человек принимает тебя таким, какой ты есть, и не станет делать тебе плохо, принуждать к чему‑то!

– В своей жизни я сталкивался с противоположным.

– Скорее, человек зависит от одиночества, чем от любви! – сердилась Таня.

– Меня одиночество не беспокоит.

– И что, ты никогда не женишься?

– Я был женат. Мы расстались без обид и до сих пор остаёмся друзьями.

– А почему расстались?

– Она хотела детей, а я не хочу. Помнишь, как написано у Кастанеды? От детей в животе образуются энергетические дыры.

– Ну, я тоже вроде рожать не собираюсь. Хочу найти мужчину, который стал бы мне другом, и мы совершали бы разные путешествия.

После этого разговора Таня размышляла: «Не всё потеряно! Просто он разочарован. Не нужно спешить ему понравиться, требовать от него. Он такой хрупкий, как цветочек… Милый Гришенька… Самое главное – он явно не отталкивает меня».

Гриша часто катался на катамаранах вдвоём с коротко стриженным мужчиной. Таня тоже хотела кататься, но не знала, с кем. Предложила Грише, он согласился, но долго не предоставлялась возможность: то нигде его не видно (наверное, в домике или отправился на прогулку куда‑то далеко), то испортилась погода, а то уехал на экскурсию. А потом Гриша вдруг заявил, что кататься с ней не будет, «чтобы не давать повода для надежд».

Однажды Таня каталась с Наей, но далеко уплыть не удалось: крутились на одном месте, не зная, как справиться с управлением, да к тому же обе покрылись гусиной кожей от ветра и холода (на воде в сто раз холоднее, чем на суше!).

В экскурсиях пришлось разочароваться: они действительно за дополнительную плату, причём, немаленькую. Самый дорогой – двухдневный поход на водопад Учар – тот самый, который рекламировала женщина в автобусе, – стоит аж полторы тысячи с человека! Таня думала сначала вообще отказаться от любых экскурсий, но потом решила побывать на Серебряном источнике и Магнитных камнях за 700 рублей (почти все её деньги).

Гриша отправлялся на Учар – расставание на два дня. Туристы – и те, кто на Учар, и кто на источник – сели на яхту с опущенными парусами (эта яхта обычно стояла у берега перед столовой) и поплыли вперёд, а потом налево. Сошли на берег и забрались в крытый кузов грузовика, которым управлял алтаец‑шофёр по кличке Шумахер. Он очень смешливый и не любил, когда его обгоняли, хотя обгонять‑то здесь вроде некому. Он нёсся по бездорожью как угорелый, болтая и перетряхивая визжащих туристов.

От места возле кабины водителя доносился повествующий голос гида Владимира Петровича. Внезапно он отвлёкся и призвал взглянуть в окна:

– А вот вы видите остатки древнегреческих галер!

Туристы проезжали над бурным течением реки. А гид под «галерами» подразумевал вытянутые нагромождения из камней и палок на воде. Для чего‑то эти нагромождения нужны и, конечно, они никакие не галеры и тем более не древнегреческие. Таня это поняла, но всё равно изумлённо переспросила:

– Неужели?! Правда, что ли?! А как сюда попали древние греки? Да вы шутите ведь!