Троецарствие. Герцог

И главное, не сказать, что я был таким опытным любовником. Что там того опыта – несколько интрижек в студенческие годы, оказавшейся неудачной женитьба плюс некоторый объем (всего‑то пара десятков гигабайт!) увлекательной теории, почерпнутой из интернета. Но! Это по меркам моего просвещенного двадцать первого века. Здесь же, в Китае конца второго, секс не то чтобы табуировался – просто оставался за скобками.

О нем не говорили. То есть разудалые гусары, вроде моего Пирата, и вообще мужчины, особенно накидавшись сливового вина, сплетничали. Но очень общими фразами, намеками и высокохудожественными образами. Типа – с этой низко висящей ветви плод сорвал бы любой! Ну и я не прошел мимо!

Справочная литература тоже имелась. Трактаты – как же, блин, без них. То есть книги, понимаете? Некоторые даже с рисунками. Первые были полны иносказаний, и там без пояснительной бригады можно было всерьез запутаться. Вторые представляли собой застенчиво прорисованные контуры, в которых при должном воображении действительно можно было угадать девичий стан или, например, грудь с задорно торчащим соском.

Другими словами, техническая сторона данного вопроса в этом мире‑времени была раскрыта на троечку. И в моем лице Юлька нашла весьма толкового учителя. Сперва, конечно, у нас было очень много сцен со стыдливо опущенными глазами, горящими щеками и тонкими пальчиками, вцепившимися в ткань одежды. А потом… как‑то пошло дело! И до того пошло, что меня порой посещали мысли – нечасто, но бывало! – чтобы завести себе еще один шатер. Где можно иногда, чисто разнообразия ради, лечь спать сразу.

– Такая у нас, Стратегов, доля! – провозгласил я пафосно.

Неуловимая тень скользнула с постели мне за спину. Пальцы пробежались по спине, по шее, нырнули под верхний халат.

– Мой господин утомлен дневными трудами, – уха коснулись горячие губы. – Позвольте мне позаботиться о вас!

Оказавшаяся очень талантливой ученицей Юлька часто начинала именно с этой игры. Такая вся из себя раболепная китайская жена, единственная цель которой – служить своему супругу. Но вот эти ее интонации, голос, полный нескрываемого возбуждения, невесомые ласки – черт! Я порой из халата выпрыгивал, чтобы побыстрее начать. Но нет! Моя принцесса уже знала толк в этих делах.

Одежда с меня была медленно снята. Пропитанная ароматическими маслами влажная ткань прошлась по шее, по спине и груди. Спустилась ниже, к животу…

– Юэ!..

В такие моменты, полагаю, любой нормальный мужчина выглядит забавно. В смысле – вот я весь из себя полководец, четко очерченная линия скул, сурово сжатые губы и полный мудрости взгляд. Картины пиши просто и рассылай потом по музеям для поднятия боевого духа! Еще по рекрутским центра – стань пикинером, спаси Хань!

И всего несколько минут в компании с любимой женщиной делают из этого образцового альфа‑самца кусок сырого теста. Из которого тонкие пальчики лепят все, что их хозяйке угодно.

А еще этот вот стон – Юэ! – ну что это такое?! Беспомощный! Так себя ведут победители по жизни, а? Подобный скале, которую не склонит никакой, даже самый яростный ветер, я пришел в этот мир доминировать и повелевать! Но как, черт возьми, сделать это, когда ее руки и губы заставляют меня учащенно дышать и вздрагивать?

Впрочем, когда двое становятся одним, никого не интересует, как это выглядит со стороны.

Спустя… не знаю сколько времени, мокрый, с лицом, на котором застыло выражение обожравшегося сливками кота, я бездумно смотрел на сходящиеся потолочные стропила шатра и… Да никаких «и», если честно! Просто лежал и смотрел.

В ухо что‑то нежно мурлыкала Юлька – не знаю, я ни слова не мог разобрать, да и не вслушивался, если честно. Может, она про наши акробатические этюды сейчас говорила, а может – женщина же! – предлагала потолок в шатре покрыть тканью другого цвета.

И такая полнота на меня вдруг свалилась! Вот прямо с неба, сквозь ткань, сквозь стропила! Я лежал и понимал – не думал, а именно понимал, – что нахожусь на своем месте. В паре тысячелетий по временной шкале и в десятке тысяч километров от того места, где родился – а дома! Впереди у меня битвы, за плечом – верные друзья, а рядом – прекраснейшая из женщин! И как‑то вот пофиг, что я сам при этом китаец.

С тем я и вырубился. Знаю – некрасиво. Дама, возможно, желала поговорить. Но против естества не попрешь! На пике такого абсолютного умиротворения и счастья попросту невозможно удержаться в реальности и не заснуть.

– Ты бы улыбочку эту с лица стер! – насмешливо проговорил вдруг до боли знакомый, но уже очень давно не слышимый голос.

Я открыл глаза. Нет, неправильно – они и не были закрыты. Я – или моя проекция, неважно – находился сейчас в до боли знакомом месте. В нигде и в никогда. Никогда – у кого я это слово, кстати, встречал? Очень точно определяет временно‑пространственные координаты, в которых я находился. Астральный или духовный мир, где раньше я частенько встречался с Милосердной Тысячеликой Богиней по имени Гуаньинь.

– Вот с чего бы? – ворчливо отозвался я. – Имею право, знаешь ли, быть счастливым в браке.

Серебряные колокольчики смеха раздались сразу со всех сторон. Богиня, только что выглядящая как почтенная матрона, мать и хозяйка, вдруг превратилась в смешливую девчонку с веером в руке. Обошла меня по кругу, оценивающе оглядывая. Я вдруг вспомнил, что попал сюда без одежды, и тоже бросил взгляд вниз. Все было в порядке – на мне был вполне себе строгий, можно даже сказать, официальный костюм Стратега.

– Давно не виделись, Алексей, – произнесла девушка. – Скучал?

В ответ я пожал плечами.

– Знаешь, если честно, не до того было. Все эти сражения, марши, управление фракцией. Так что, если честно говорить, нет. Не скучал. Даже, признаться, не вспоминал. Не обидел?

– Вовсе нет.

Какая‑то она сегодня приветливая и необидчивая. Не к добру это, ох не к добру. Мы с ней, конечно, здорово поработали над отношениями, она перестала считать меня бессловесным рабом, а я ее – бездушной сукой. Но все равно ощущалось неравенство. Ну, типа, она всемогущая богиня, я смертный человек. Разные уровни. А тут она прямо из кожи лезет, чтобы показать свое расположение.

Последний раз так было, когда она меня в сеттинг «Троецарствия» зазывала. Будет круто, говорила она. Интересная жизнь – сплошное веселье. Не соврала, кстати. Хотя и скрыла довольно много существенных деталей.

– Не пойми меня неправильно, милосердная. Но с чего у нас с тобой вдруг свидание? Насколько я помню, твои деловые партнеры, которые боги, постановили полный запрет на общение со мной.

Было такое, да. Все интриги Короля Ада – Янь‑вана. В китайской версии, к слову, он вовсе не Сотона, а просто глава загробной корпорации «Искупаем грехи. Можно дешевле». То есть такой чиновник, следящий за тем, чтобы исправления пороков у каждого человека в его бесконечной цепи перерождений происходило в соответствии с планом.

Но не все так просто. У него с Гуаньинь имелись некоторые шероховатости. Моя покровительница была одержима некой идеей – спасением магии в этом отдельно взятом мире. Глубже я не копал, но цель признавал достойной и помогал, как мог. А вот господин Янь‑ван придерживался другой концепции. Не то чтобы прямо против был, а считал, что развитие во всех версиях мультивселенной должно идти самостоятельно и без вмешательства таких могущественных существ, как боги.