Убийство в городе без имени

– Вопрос простой: нет ли у вас каких‑нибудь предположений? Ваш отец ни с кем не враждовал, не был замешан в какой‑то истории?

– Ни о чем подобном не слышала, – сразу же отвергла это предположение Маё.

– Прошу вас немного подумать.

Маё медленно покачала головой:

– Пока я ехала сюда, всю дорогу думала. Я и представить не могла, что отца могут убить; думала, может быть, кто‑то ненавидел его из зависти или обиды, размышляла так и эдак… Но так ничего и не придумала. Это может быть только беспричинное, случайное убийство.

Сдерживая эмоции, она замолчала и посмотрела в лицо Какитани. Полицейский слегка кивнул.

– Хорошо вас понимаю. Тогда изменю вопрос. Дома у господина Камио – то есть у вас дома – были какие‑нибудь очень дорогие или редкие вещи? Так сказать, нечто, что могли бы украсть?

Маё широко раскрыла глаза:

– Вы хотите сказать, что это могло быть ограбление?

– Такую возможность мы тоже не исключаем… Так как же?

Похоже, были признаки, что в дом кто‑то проник. Какитани сказал, что, осматривая дом, он нашел в телефоне адрес Маё. Если б дом был заперт, злоумышленник, наверное, не стал бы входить без разрешения. От мысли, что кто‑то устроил в доме разгром, женщина еще больше помрачнела.

– У меня нет никаких догадок. По крайней мере, ничего такого я в доме не видела.

– Ясно… Но я могу попросить вас проверить, не пропало ли что‑нибудь?

– Я не против. Прямо сейчас?

– Уже поздно; как насчет завтрашнего утра?

– Хорошо. Мне приехать прямо туда?

– Нет, мы за вами заедем. Вы уже решили, где будете ночевать?

– Да, в гостинице «Марумия».

Днем Маё попросили по телефону пока не прикасаться ни к чему в доме, так что она сразу же забронировала номер. Так или иначе, сделать это в туристическом районе было нетрудно.

– «Марумия», понятно… – Какитани сделал пометку в блокноте и поднял голову. – Кстати, вы не знаете, какие планы были у господина Камио на конец прошлой недели? Не слышали, может, он собирался куда‑то пойти или с кем‑нибудь встретиться?

– Нет, не слышала. Мы не особенно перезванивались.

– Ладно… – Какитани опять бросил взгляд на начальника. Как будто в этом вопросе заключался какой‑то глубокий смысл.

Под конец он расспросил, когда Маё последний раз встречалась с отцом и о чем они тогда говорили. Та отвечала, что она думала об этом в морге, но не может вспомнить точно; наверное, это было, когда она последний раз приезжала из Токио. И о чем разговаривали, тоже не помнит.

После этого пришлось соблюсти некоторые формальности. Они касались согласия на проверку мобильного телефона Камио, на изъятие удостоверения личности и документа о регистрации места жительства. Маё покоробило, что полицейские будут копаться в частной жизни отца, но в итоге она сказала себе, что это нужно для следствия.

Убирая смартфон во внутренний карман после звонка в диспетчерскую такси, Какитани с извиняющимся видом склонил голову.

– Вы, наверное, устали? Извините, окружили вас целой толпой… Убийства случаются не так часто, поэтому начальство в напряжении.

Видимо, тот важный человек был начальником отделения.

– Да нет, – коротко ответила Маё.

– Догадываюсь, вы сейчас думаете, как все это ужасно, как жестоко… Это невыразимая трагедия – бессмысленное убийство такого известного человека. Я тоже всем сердцем ненавижу этого преступника.

Маё взглянула в лицо Какитани.

– Вы хорошо знали отца?

– Конечно. Я тоже здесь родился. Камио‑сэнсэй преподавал нам японский в средней школе.

– Ах вот как…

– Я обязательно поймаю преступника, обещаю вам.

– Спасибо большое. – Она хоть немного почувствовала чью‑то поддержку.

Наконец приехало такси. Отъезжая от здания полиции, Маё наконец вспомнила, какими словами они обменялись с Эйити в последний раз. Тогда она рассказала ему по телефону о программе свадебного торжества. Прежде чем повесить трубку, отец произнес: «Ну вот, ты стала невестой. И обязательно будешь счастлива!»

 

4

 

Раздался звонок будильника, и Маё открыла глаза. Протянув руку, достала смартфон, лежавший рядом с подушкой, и отключила сигнал. Было семь утра. Через щель в занавесках ярко светило солнце.

Наконец‑то настало утро.

Ночью Маё несколько раз просыпалась. За окном было совершенно темно; она снова пыталась заснуть, но это ей никак не удавалось. Сейчас ее сознание было ясным, но вставать не хотелось, и она продолжала лежать, свернувшись под одеялом.

Но вот, собравшись с духом, сбросила одеяло и села. Она давно не ночевала на татами и, может быть, поэтому спала чутко. Перед глазами стояло лицо Эйити, лицо ее отца, которое она увидела в морге.

Одновременно одна за другой в памяти всплывали сцены из прошлой счастливой семейной жизни, когда отец был жив, и в эти мгновения ее с новой силой охватывала грусть. Маё винила себя за былую беспечную уверенность в том, что отец всегда будет здоров.

После туалета она умылась. Недосып вызвал тяжесть в голове. Синяков под глазами не было, но отражавшемуся в зеркале лицу явно не хватало свежести. Маё похлопала себя по щекам, пытаясь вернуть бодрость коже и духу.

Завтрак входил в стоимость номера. Есть совсем не хотелось, но она все‑таки решила сходить в ресторан. Сегодня предстоял долгий день. Если не перекусить, сил не хватит.

Когда Маё протянула руку к смартфону, пришло сообщение. От Кэнты.

«Привет! Поспала хоть немного? Может быть, мне стоит к тебе приехать?»

Вечером Маё позвонила Кэнте и рассказала о разговоре в полиции. Узнав, что произошло убийство, тот был поражен. Его, конечно, беспокоило, что же делать со свадьбой, но он ничего об этом не сказал. Наверное, посчитал, что для этого сейчас не время.