В гостях у Перуна

– Прекратите,– вмешался в нашу перепалку Сергей Анатольевич, в котором проснулся следователь.– Нужно вытащить его и посмотреть, может, у него документы, какие с собой имеются.

Он, Алексей, Иван и два наших проводника, не раздумывая, шагнули в воду и вытащили его на песок, повернув лицом к небу.

– Мужчина,– сделала вывод из первого, поверхностного осмотра, Света.

А никто и не сомневался. Мы лишь встали чуть поближе к покойнику, но не настолько, чтобы уткнуться в него голыми пальцами своих ступней.

– Саш, ты бы увела Мишку с Натальей. Не надо бы им этого видеть,– перегородила я собой вид нелицеприятной для обычного дня и для детей картины.

Саша кивнула и, не говоря ни слова, потянула за собой с берега к лагерю детей.

– Мам, я хочу посмотреть,– послышалось из‑за кустов, как канючит Мишка.

– Я сказала: «нет»,– словно обрубила Александра, воспользовавшись правом матери.

Но на мальчика, подростковая любознательность которого пересиливала страх, это не оказало воздействие, потому что его стенания еще какое‑то время слышались издалека, пока, по мере их удаления от нас, не стихли совсем.

– Вы специально, да?– очнулась от потрясения Софочка.– Специально подбросили мне утопленника, чтобы испортить мне настроение? Мстите?

Небольшая пауза, возникшая по причине общего столбняка, создала короткую заминку, в течение которой все смотрели на женщину. Особенно это проявилось у двух гидов, глаза которых округлились до размера блюдца.

– Не понял,– очнулся Гриша, встряхнув головой, словно сбрасывая остатки общего гипноза.– Специально? Что? Мертвяка подкинули?

– Вы серьезно?– не верил в происходящее и Виктор, не в силах не смотреть на Софочку в упор.

Я и друзья, как один, безмолвствовали, приняв решение пока не вступать в беседу, взвалив ответственность за нее на наших проводников. Софочку мы знали, поэтому ее претензия относительно подброшенного мертвеца, никого из нас не удивила.

– Подождите. Объясните мне, пожалуйста, что вы этим хотели сказать?– не мог поверить в услышанное заявление женщины, Гриша.

Софочка, до которой дошло, что она сморозила глупость, поправила прическу, покашляла в кулак, поправила футболку, натянув ее низ на выпирающий живот. Потом снова поправила прическу, покашляла в кулак и произвела то же действо с одеждой. И когда она пошла на третий круг, Гриша не выдержал.

– Да, что же это такое,– завопил он фальцетом.

Понимая, что затягивать больше нельзя, иначе мы просто лишимся одного из гидов, который либо сбежит, либо вздернется на березе, удар на себя взял Сергей Анатольевич.

– Ладно. Давайте осмотрим тело,– присел он на корточки, в поисках карманов на одежде утопленника и, обнаружив их только на брюках, произнес.– Ничего. Пусто.

Следователь поднялся. Все, включая Софочку, опять уставились на неизвестного, мертвого мужчину, разглядывая его сверху.

– Рубаха у него какая‑то странная,– заметила Марина.– Старинная. Такие рубахи носили славяне во времена, наверное, аж, Царя Гороха.

И действительно, верхняя часть одежды покойника бросалась в глаза тем, что такие рубашки давно вышли из обихода и не были частью гардероба современного мужчины. Длинная, почти до колен, она имела вышивку по длине всего подола. Воротника, как в нашем представлении, она не имела, а горловина и неглубокий разрез на груди, так же были обрамлены тем же узором, что и низ рубашки. Задранные сейчас выше локтя рукава, наверняка, тоже были не короткими, и тоже были украшены вышивкой.

– Точно,– стукнул себя по лбу Виктор, то ли наказывая себя ударом за воспоминания, то ли вознаграждая.– Тот мужик, что затоптал наш костер, тоже был в такой же вышитой рубахе. Может, они из одного племени?

– Роду‑племени,– зачем‑то исправила я его.

– Не знаю,– пожал плечами Виктор.– Вполне возможно, что они и братья и их одна мать рожала. Только рубахи у них точно одинаковые.

Я скосила глаза к небу и вздохнула, подумав: «Трудновато нам придется».

– Откуда он?– спохватился Алексей.– Из прошлого что ли? Может, где‑то в лесу есть портал, через который он к нам свалился из прошлого?

– И падал, судя по пострадавшей рубахе, без парашюта,– то ли пошутила, то ли высказалась серьезно Марина.

И я обнажила в улыбке зубы, сдерживая желание рассмеяться в голос.

– Смотрите, она же в клочья,– добавила она же, пока я боролась с приступом смеха.

– Да какой портал?– слегка задел обувь мертвеца Иван, которая была в наличии только на одной из его ног.– На это посмотри. Это же кроссовок.

– Да. И носки из нашего времени,– согласилась с ним Света.– Нет, это наш современник.

– Вы еще трусы проверьте,– фыркнула в презрении Софочка.– Следопыты, то же, мне.

Снимать штаны мы, конечно же, не стали, да и не собирались, но обсуждать странности в облике нежданной находки не перестали.

– Трусы трусами, а штаны тоже не портки какие, а самые обыкновенные джинсы,– не осталась в стороне и я.

– Может он из ансамбля какого? Есть же такие, исполняют народные песни в костюмах. Может, ехали они на гастроли, ехали, и перевернулись.– Алексей подбросил новую версию, за которую мы тут же уцепились.

– На чем ехали? На катамаранах?– хмыкнула я.

– Почему на катамаранах? На автобусе,– развел руки по сторонам Алексей.

– Тогда их больше должно быть, раз ансамбль. А он один приплыл,– резонно резюмировал Иван, разбивая вариант Алексея в пух и прах.

– С ума сошли!– воскликнула Света.– О таком так спокойно размышлять. Ансамбль покойников!

Но к сестре никто и не подумал прислушаться.

– Тогда, может, его коллеги его же и убили, и сбросили,– брата посетила муза идей, которая привела с собой вдохновение.

– За что?– не удовлетворилась Марина ролью слушательницы.– За то, что не ту ноту взял? Сфальшивил?

– Молоденький, какой?– проявила сострадание Ирина, пока единственная из всех.

– Так,– взял, наконец, слово, уставший от нас, Сергей Анатольевич.– Судя по множественным и характерным ранам на лице и руках, он, похоже, либо бежал по кустам и ободрался, либо катился по склону, что более вероятно. Один из кроссовок он потерял, судя по всему, по той же причине.

И он замолчал, повесив в воздухе интригу.

– Почему?– не сдержала любопытства Света.

Я его, конечно, тоже с трудом сдерживала, но, все же, прикусив губу, терпеливо ждала, когда следователь продолжит.