Выжатое сердце

Эгерли тоже начала записывать в свою тетрадку.

Сосед по парте, не отвлекаясь, писал, и Эгерли шёпотом спросила:

– Кстати, как тебя зовут?

– Уилл Шолец. – ответил, еле оторвавшись от тетрадки мальчик – А тебя?

– Патриция Эгерли.

– Необычное имя! Приятно познакомиться – улыбнулся Уилл.

Это знакомство было началом крепкой и долгой дружбы.

Патриция и Уилл сидели вместе и на других уроках, помимо математики, и сильно сдружились.

После школы они вместе гуляли и играли.

Маленький Уилл даже смастерил Патриции дудочку, как он и умеет. Патриция же была на седьмом небе от счастья. Было видно, как Уиллу стало приятно, он, видно, очень любит что‑то дарить своим близким.

Ребята покупали после школы пирожочки в ларьке по‑соседству со школой. Пирожки были румяные, аппетитные и так и таяли во рту, а ребята каждый раз уплывали в блаженство от такого вкуса.

Эгерли видела Уилла своим лучшим другом и считала его своей родственной душой.

Однажды, в школе, как и всегда после уроков, Эгерли и Уилл собирались идти домой вместе.

После звона школьных колоколов, означающих, что уроки окончены, Уилл сообщил Эгерли, что забыл свою книжку в коридоре верхнего этажа, когда читал её на перемене. Эгерли принялась терпеливо ждать его. Мимо проходили и толкались ребята, вот мимо прошли смеющиеся мальчишки. Эгерли продолжала ждать и когда все вышли из класса и поуходили, осознав, насколько долга она его ждёт, не выдержала и пошла за ним.

Быстро поднявшись по лестнице наверх, она вышла в коридор 3 этажа, где увидела прижатого к стене Уилла и двух хохочущих, упырчатых мальчишек перед ним.

Быстро подходя к ним, она заметила лежащий на полу истоптанный портфель Уилла.

– Эй вы! – такими громкими и угрожающими словами она подошла к задирам.

Те же повернулись к ней и тут же усмехнулись, заметив перед собой девочку.

– Чего тебе? – с усмешкой спросил один из них.

Этот задира был пухлый и низкий. Он постоянно поправлял пухлыми ручонками прядь русых волос, падающих на лоб.

– Чего вы к нему пристали? – спросила раздражённая Эгерли.

– А тебе то какое дело? Иди куда шла! – вступился уже второй, весьма угрожающего вида задира.

– Отвалите от него! – стояла на своём Эгерли.

– Проваливай! – хором сказали остальные.

– Эй, не приставайте к ней! – вмешался Уилл. – Она каратистка и за раз вас обоих отделает! – уверенно, выставив грудь вперёд, сказал Уилл…

– Она‑то? Каратистка? – усмехнулись задиры.

– Да, еще какая… – продолжила слова Уилла Эгерли – И не вздумайте ни на минуту, что я вас пощажу.

Она говорила это уверенно, стиснув от агрессии зубы и сжав плотно кулаки, а горящие глаза запугали задир так, что они даже не смотрели ей в глаза, а уставились в пол.

Да и высокое, хоть и детское, но высокое для третьеклассницы тело Эгерли, вносило свои краски страха задирам. Те молчали и не могли сказать ни слова. Один из задир, тот, что высокий, поднял глаза, открыл рот и набрал воздуха, дабы сказать что‑то, но его перебила грозная Эгерли словами:

– Проваливайте!

– Дуйте отсюда, если не хотите отхватить! – продолжил Уилл.

Задира захлопнул рот и, стиснув зубы, толкнул своего друга по плечу и вскоре они оба удалились.

Уилл спокойно выдохнул. Детский страх оппонента восторжествовал.

– Неужели они ушли отсюда… – сказал спокойно Уилл.

– Да, а ты чего испугался‑то? Самые обычные болваны!

– Да они… – растерялся Уилл – Они меня запугали. Я бы с двумя давящими на меня задирами не справился.

– Ладно, проехали. А почему ты им наврал что я хожу именно на карате?

– Ай, да я даже не знаю. Это первое, что пришло мне в голову.

– Но это было хитро!

– Правда?

– Да! Ты молодец! Хорошо придумал.

– Я польщён.

– Слушай, а почему бы мне действительно не записаться на карате… – задумчиво промолвила Эгерли.

– Что?

– На карате. Может мне и правда ходить на карате, чтобы давать всем хулиганам отпор? – повторила Эгерли.

– Да к тебе же они не пристают.

– Но пристают к тебе.

– Так это ты ради меня? – удивился Уилл, приподнимая веки.

– Ну да, почему бы и нет? Ладно, давай пойдем уже, а то больно я пирожков хочу.

– По традиции?

– Да, в наш ларёк.

– Ура!

 

Патриция действительно записалась на карате.

Додзё было комфортным местом, несмотря на то, что там обучали лупить и защищаться.

Она изучила все карате‑термины, самые базовые карате‑приёмы и даже пыталась чему‑то обучить Уилла. Но Уилл более тихий мальчик и не особо любит решать проблемы кулаками, и если дело пойдет дальше разговоров, он однозначно проиграет. А эти обучения приёмам были, скорее, просто весёлым провождением времени, нежели серьезным обучением, так как Уилл в них в общем‑то и не вникал.

Эгерли изучала много разных тем и пробовала самые разные занятия. Она – человек быстро скучающий и не может заниматься чем‑то определённым долгое время.

Эта черта раскрывалась всё больше и больше по мере её взросления. Занимаясь любимыми занятиями, она вносила в свою жизнь больше красок, занимаясь наряду с этим другими.

Так, она окунулась в карате с головой и даже начала играть на пианино в возрасте 14 лет.

Но помимо этого, ради интереса она занималась живописью.

В возрасте 15 лет её отец подарил ей серанфийскую именную скрипку, на которой она также училась играть.