Заснувшая вода

Старец потер морщинистый лоб: «А может, и правда мама пришла за мной? Кто знает? Только что об этом может знать моя внучка? Она ведь еще так молода! А что могла знать о жизни моя мать в свои 16 лет?»

– А какой она была? – вдруг спросила Лейла.

– Кто? – отозвался Таиб, оторвавшись от размышлений.

– Моя прабабушка – Па́чи, – уточнила Лейла. Таиб оторвался от дерева и выпрямил спину.

– Красивая, смелая, сильная! – гордо произнес он, глядя на внучку, – а еще очень добрая и отзывчивая! – Таиб отвел взор и на мгновенье задумался, будто вспомнил о чем‑то важном, – Почему ты спрашиваешь? – поинтересовался он.

– Про нее ходят легенды, но все передают их по‑своему, – ответила Лейла. – Ты знал ее лучше всех. Расскажи, как все было на самом деле. Прошу тебя! – взмолилась она.

– Всё, что ты слышала, – это всего лишь людские домыслы! Я никому о ней не рассказывал! – рассерженно ответил Таиб.

– Почему?! – не унималась Лейла.

– Потому что она бы этого не одобрила, – заключил Таиб.

Лейла опустила глаза, не сказав ни слова. Она все поняла и больше ни о чем не спрашивала. Просто сидела молча, опустив голову, думая о чем‑то своем. Некоторое время оба просидели вот так безмолвно, не тревожа друг друга. Лейла изредка украдкой поглядывала на деда, тот сидел неподвижно, то опуская, то поднимая тяжелые веки, пока вдруг не решил прервать это молчание.

– Скоро рассвет, тебе лучше вернуться в дом, – сказал он, участливо глядя на внучку. – И я скоро пойду, только передохну немного. Я и впрямь неважно себя чувствую, чего уж тут скрывать!

Лейла кивнула головой и поднялась со скамейки.

– А скоро настанет новый день, посмотрим, что он с собой принесет, – добавил он. Лейла пристально посмотрела на деда, в глазах сверкнула надежда.

– Иди уже! И не беспокойся: со мной все будет в порядке, – заверил Таиб.

Глядя вслед удалявшейся внучке, Таиб думал о том, что она, по сути, еще совсем юная девушка, так тонко прочувствовала смятение в душе уже довольно пожилого человека. «А ведь мне очень много лет, – размышлял про себя Таиб, – но не уверен, что в свои восемьдесят два я понимаю эту жизнь лучше, чем эта девочка сейчас, больше, чем моя мать в ее возрасте. Судьба, случай, стечение обстоятельств… Назови как угодно, истина неизменна: мы принимаем эту жизнь, как только можем, и не стоит корить себя за это».

Оставшись один посреди пустого двора, слушая предрассветную тишину под биение собственного сердца, Таиб растворился во времени. Меж тем ночь торопливо отступала, звезды бледнели, одна за другой исчезая вовсе с небосклона, солнечный свет пробивался сквозь горные хребты, растянувшиеся в дали. Приближалось время утренней молитвы, и старец, медленно поднявшись со скамьи, семеня ватными ногами, поспешил в дом.

Утро наступившего дня Таиб проспал как убитый. Старика разбудила Лейла, осторожно постучав в дверь его комнаты.

– Дади, ты уже проснулся? – тихо спросила она, замерев в ожидании ответа.

«Похоже, про меня забыли все, кроме этой девочки», – подумал Таиб, глядя в окно, в которое ярко светило солнце, приближаясь к зениту.

– Родители прислали меня узнать, не нужно ли тебе чего, – словно прочитав его мысли, сказала Лейла.

– Иди передай родителям, чтобы не беспокоились, я уже встаю, – отозвался Таиб, поднимаясь с кровати. Шурша подолом юбки, Лейла медленно удалилась от комнаты деда.

Таиб умылся, оделся и вышел на крыльцо дома сделать глоток свежего воздуха. Он посмотрел вдаль, и его взору открылся знакомый с детства горный пейзаж: величественные горные цепи с выдающимися вершинами – то в каменном обличье, то покрытые зеленью, а то и вовсе заснеженные. Лишь только окинешь взглядом эту вековую красоту, ощутишь свою родовую принадлежность к этим бескрайним просторам, душа наполняется светлой радостью и счастьем, оттого что в этом огромном мире у тебя есть свое место и оно так прекрасно…

Во дворе все были заняты своими делами. Заметив Таиба, сразу засуетились вокруг него, пытаясь угодить.

– Вот так умру, а вы и не заметите! – будто обиженный ребенок, обратился к окружающим пожилой мужчина. К нему тут же подошли сын со снохой – поздороваться и спросить о самочувствии. Сын внешне походил на отца, но был выше ростом и с густой черной бородой. Его жена была крупной высокой женщиной, сродни мужу. Ответив на их приветствие, Таиб с радостью подался к внукам, которые друг за другом спешили к деду, обнимали его и отходили в сторонку. Уделив всем внимание, довольный старик, улыбаясь, глядел на своих наследников, частью которых являлась семья его старшего сына. Затем, не сговариваясь, все домочадцы неспешно вернулись к своим привычным занятиям. Девушки хлопотали на кухне, женщины возились с домашней птицей и скотиной. Мужчины – кто постарше, работали в поле, другие и те, кто помоложе, помогали по двору или выполняли иные поручения вне дома.

Быстро позавтракав, Таиб послал за Лейлой, памятуя о ее вчерашней просьбе. Внучка не заставила себя долго ждать.

– Ты звал меня, Дади? – терялась в догадках взволнованная Лейла.

– Собирайся, прогуляемся немного! Тут недалеко, – скомандовал Таиб.

– Хорошо! – радостно отозвалась Лейла. – Я только скажу маме.

– Я буду ждать тебя в саду. Поторопись! – сказал Таиб, нарочно делая акцент на последнем слове. Воодушевленно закивав головой, Лейла побежала в дом…

Ожидая внучку, Таиб прохаживался среди плодовых деревьев, с любовью высаженных заботливыми хозяевами. Широкие яблони, стволы которых были похожи на растрескавшуюся от засухи землю, тонкие, устремленные ввысь сливы, стройный абрикос, дикая груша, вишня с черешней, а по периметру ровные ряды черной и красной смородины…

Таиб потянулся к поспевающей черешне, и тут же больная поясница дала о себе знать, но упрямый старик завершил задуманное, полакомившись сладкой мякотью и сплюнув маленькую твердую косточку.

Лейла появилась через несколько минут. Молча они прошли через сад и направились к лесной поляне – той самой, что Таиб видел ночью во сне. Лейла шла чуть позади деда, осторожно осматриваясь по сторонам.

– Что ты сказала матери? – поинтересовался Таиб, заглядывая через плечо.

– Правду! – не колеблясь ответила Лейла. – Ты решил прогуляться, а я буду рядом на случай, если тебе что‑нибудь понадобиться, да и веселее вдвоем, – заверила девушка.

– А что ты взяла с собой? – спросил старик, указывая на небольшой холщовый мешок у нее в руках.

– Да так, ничего особенного: воду, несколько кукурузных лепешек, сыр. Вдруг ты проголодаешься или тебя замучает жажда, – невозмутимо ответила она. Таиб одобрительно кивнул головой, и они устремились вперед.

«Замечательная внучка у меня подросла, а я и не заметил, – подумал Таиб поглядывая на Лейлу. – Жизнь течет своим чередом, как вода в горной реке: то бежит, сметая все на своем пути, то замедляет ход, набираясь сил для нового рывка за следующим поворотом».