Заснувшая вода
– На днях помогала женщинам валять шерсть для войлочного ковра‑истинга[1] и ободрала кожу на локтях! – ответила Лема, скорчив жалостливую гримасу.
– Это тяжелый труд! – понимающе, подтвердила Пачи. – Я не раз смотрела, как, уложив лоскуты шерсти на плотную ткань и свернув ее в рулон, женщины катают его, обнажив руки по локоть, порой, раздирая кожу до крови!
– Вот‑вот! – Лема кивала головой, соглашаясь. – О чем я только думала? – закатив глаза, вздыхала она.
– Но девушек особо не занимают такой работой! – удивилась Пачи.
– Я решила попробовать, – ответила ей Лема. – Когда‑нибудь и моя очередь придет – надеюсь, не скоро!
Пачи потянулась к Леме и обняла подругу за плечи, нежно поглаживая по голове.
– Позвала бы меня на помощь!
– Ты была далеко, – улыбнулась Лема, – мы навещали родню по материнской линии в другом селе.
– Вот почему я не видела тебя несколько дней, – подметила Пачи, разводя руками.
– Я не успела предупредить, – оправдывалась Лема, – да и ты нечасто показывалась на улице последнее время.
Пачи отвела взор, дабы не выдавать своих чувств к прекрасному юноше, что мешали ей вести привычный образ жизни с момента их нечаянной встречи. И девушка встряхнула головой, лишь на мгновенье погрузившись в свои мысли.
– Ты обработала рану? – участливо спросила она.
– Да, мама присыпала ее золой, – ответила Лема, – если не трогать, я почти не чувствую боли.
– Это хорошо, – обрадовалась подруга. – А что за рисунок будет на ковре? – отвлекая Лему, поинтересовалась Пачи.
– Возможно, он будет повторять петроглиф[2], высеченный на одной из их родовых башен[3], – ответила девушка, пожимая плечами. – Не знаю, женщины обсуждали разное, но, вероятнее всего, набьют пожелание прибавления потомства! Ковер готовят в подарок молодой семье.
– Наверное, – согласилась Пачи.
– Не рисунок же, предупреждающий об опасности? – рассмеялась Лема своему предположению.
– Тебе бы все веселиться? – улыбнулась Пачи в ответ, прикрываясь рукой от слепящего солнечного света.
– А чего грустить в такой красивый летний день? – сказала Лема, подставляя свое лицо солнцу.
Кругом раскинулись зеленые горные склоны, покрытые сочной травой и деревьями с густыми кронами. Меж склонов бежала бурная река, с шумом неся свои воды к равнинам. На ясном небе воцарилось солнце, снисходительно поглядывая на одинокие белые облака, неподвижно зависшие в ожидании ветра.
– Побереги свою белую кожу! – преграждая собой поток солнечных лучей, произнесла Пачи.
– Уйди, ради Бога, – шутя попросила Лема, отстраняя подругу, – не мешай мне радоваться жизни!
– Можешь радоваться, продолжая путь! – предложила Пачи, указывая рукой нужное направление.
– Жаль, что нельзя, забыв обо всем, просто гулять, наслаждаясь красотой вокруг! – проговорив с придыханием эти слова, Лема закружилась, широко разведя руки.
– Говори‑говори, будто нас и не ждут в доме у брата моей матери! – напомнила Пачи.
– Да знаю я, – поджав губы ответила девушка, – пойдем уже! – и она зашагала вперед, подхватив подругу за руку…
Войдя во двор своего родного дяди, Пачи выдохнула с облечением, увидев знакомые лица многочисленных родственников. В обычной жизни их не часто увидишь всех вместе, другое дело – такие вот значимые события, которые объединяют всю родню в одном месте. Можно пообщаться, увидеть тех, кого давно не видала. Пачи любила и почитала своих родных и всегда радовалась возможности побыть в их кругу – этой особенностью своего народа она гордилась больше всего.
Пачи с Лемой тут же окружили другие девушки, защебетали о своем, радостно приветствуя вновь прибывших. Улыбки не сходили с лиц. Перебивая друг друга, девушки быстро увлекли двух подруг в глубь двора к небольшому глиняному дому, облицованному неотесанным камнем, с маленькими, утопленными в стены окнами. Позади дома, шумя буйною листвой, возвышались деревья хозяйского сада, что открывался в широкое поле, за которым начинался густой лес. Разглядев среди присутствующих, занятых своей работой, родного брата матери, Солтама́ка, и его жену, Ма́рет, Пачи поспешила к ним навстречу, потянув за собой Лему. Крепкий мужчина и статная женщина средних лет в неброской одежде, на мгновенье отвлекшись от утомительных хлопот, радостно закивали, увидев племянницу и ее подругу. Широко улыбаясь, Пачи, как подобает, приобняла их по очереди: сначала дядю, затем его жену. Лема учтиво поздоровалась, обменявшись привычными заученными фразами о благополучии родных и близких. Спросив у хозяев, чем они могут быть полезны, и получив нужные указания, подруги поспешили к дому, где их дожидались остальные девушки. Громко переговариваясь, все вошли в дом. Здесь, бесшумно перемещаясь из комнаты в комнату, безраздельно хозяйничали женщины, занимаясь внутренним убранством дома.
В отсутствии невесты, которая вместе со старшими родственницами отлучилась недалеко для примерки свадебного наряда, Пачи с Лемой и другими девушками не спеша принялись разбирать приданое. Шутя и подначивая друг друга, девушки безмятежно смеялись каждому острому слову, брошенному невзначай. То вдруг начинали распевать песни, то замолкали, увлеченно занимаясь каждая своим делом. Пачи сосредоточенно раскладывала вещи невесты в большие сундуки, когда кто‑то со двора попросил сходить к роднику за водой. Она тут же растерянно посмотрела на Лему, памятуя о недавней встрече с теперь уже желанным юношей. Ей очень хотелось увидеть его еще раз, но она приняла решение больше не думать о нем. Так зачем мучить себя напрасными надеждами? «А вдруг он и впрямь будет там?» – терзалась сомнениями Пачи.
– Идешь с нами? – участливо спросила Лема, понимая тревогу подруги.
Пачи часто замотала головой из стороны в сторону.
– Нет, я лучше останусь, – делая Леме упреждающие знаки глазами, ответила Пачи, – вдруг Либи вернется.
– Навряд ли невеста будет скоро! – встряла высокая девушка с зычным голосом. – Примерка свадебного платья может затянуться надолго!
– И все же я останусь. – настаивала Пачи. – Вы и без меня справитесь, а я тут пригожусь и, может быть, сестру дождусь.
– Ладно, пойдем уже! – скомандовала Лема, уводя девушек за собой, а то нас сейчас пристыдят за промедление. Повернувшись к Пачи, она бросила на подругу беглый взгляд, та кивнула головой в ответ.
И девушки звонкой стайкой поспешили за водой…
[1] Традиционный ингушский цельный войлочный ковер с нашивным национальным орнаментом.
[2] Изображение, высеченное на камне.
[3] Каменные сооружения, уникальные памятники средневековой ингушской архитектуры, имевшиеся у каждого «рода» или тейпа‑ единица организации у ингушей и других вайнахских народов.
.
