Зоя. Часть 2: Америка

Зою немного коробило, что они, оказывается, были уже на «ты». Выяснилось, что Женя с мамой собирались переезжать в город Кливленд в штате Огайо, который находился совсем недалеко от Питтсбурга.

– Это замечательно, Лидочка. Мы будем часто видеться, – утверждала Зоина мама.

– Но ведь это же американская глубинка! И как мы там выживем? – сетовала Лидия Семёновна.

– Хоть и глубинка, но американская. Это же не какой‑нибудь Куйбышев. Я уверена, что даже самое жуткое американское захолустье куда лучше Москвы.

Зоя удивлялась, откуда у её матери появилась такая уверенность в Америке и в том, что их жизнь там наладится.

– Я еду только из‑за него, из‑за Женьки. Если бы не армия – ну сама понимаешь! Как тебе повезло, что у тебя девочка!

– Это ты права, Лид. Но мы тоже из‑за Зоеньки едем. Какое у неё здесь может быть будущее? – и тут они переходили на шёпот, означавший, что их разговор Зое слушать было не надо.

У Лидии Семёновны было много знакомых, и она умело управляла подачей документов, оформляла все бумаги и даже помогла Зоиным родителям купить авиабилеты в Питтсбург, что оказалось самым трудным этапом их переезда.

Все эти месяцы Зоя и Женя обсуждали, как они будут жить в Америке.

– Жень, ну я не знаю, ведь у нас хорошая школа, и живём мы в самом центре в Москве. А едем непонятно куда, – жаловалась Зоя. – Я вообще не знаю даже, где этот Питтсбург находится. Его и на карте не найдёшь.

– Да ладно тебе, в Америке все школы отличные, ты что? И мы уже английский знаем. С этим у нас проблем не будет.

– Да, но как ты там станешь краеведом? – недоумевала Зоя. Женя с детства мечтал стать краеведом или археологом и делился с Зоей историей Москвы.

– Краеведом? Не знаю. Но мама меня водила в кружок один… ну не кружок, а к одному знакомому в НИИ. У него компьютер есть, и он мне показывал, как можно программировать. Там такие картоночки… И знаешь, я попробовал, мне понравилось. Думаю, может, я программистом стану?

– Жень, каким программистом? Ведь ты всю жизнь хотел быть краеведом?

Зоя однажды уже видела компьютер у своей мамы на работе, и он произвёл на неё жуткое впечатление. Чёрный экран странно жужжал, а на нём блестели непонятные ярко‑зелёные цифры, от которых кружилась голова.

– Может быть, я бы и не смог стать здесь краеведом. С моей еврейской внешностью, – в последнее время Женя постоянно сводил разговор к своей принадлежности к еврейской нации.

– Жень, ты о чём? Ты ведь жил нормально, какая еврейская внешность?

– Вот такая. Меня могут на улице избить, меня могут и в институт не принять, потому что я еврей. Это тебе хорошо, у тебя всё чисто, и по виду ты совсем не еврейка.

– Да ладно тебе, никто тебя избивать не собирается. И потом, почему ты решил, что тебя в институт не примут? Ты ведь отличник.

– Мне мама рассказывала. У её знакомой сын – очень умный, окончил математическую школу. Так его на экзамене в Мехмат завалили. Задавали вопросы такие, что даже студент третьего курса не смог бы ответить. Потом этого парня взяли в МИИТ, а теперь он в Америке живёт, и его там сразу приняли в лучший университет, я название забыл. А всё потому, что парень – еврей.

– Ну мало ли, Жень. Может, он неправильно вопрос понял? Или что‑то ещё там было на экзамене. И потом, какая тебе разница, что какого‑то парня куда‑то не приняли? Ты у нас умный и талантливый, – улыбнулась Зоя. Ей нравилось делать Жене комплименты.

– Да ладно, – Женя отмахнулся. – Я вот что решил. Я должен изучить еврейскую культуру. Вникнуть, понять моих предков. В Америке есть специальные школы, там можно изучать иврит и Талмуд. Думаю, что мне туда надо. Там интересно будет.

– Талмуд? Это что?

– Да это еврейская наука, толкование Торы.

– А Тора что такое? – Зоя впервые слышала непонятные слова.

– Тора – это еврейский закон. Типа Библии. Короче, я решаю, может, в такую религиозную школу пойду учиться. И вообще в Израиль хочу ехать, но мать боится, говорит, что там надо в армии служить и что она меня туда не повезёт. Она всё переживает, что меня убьют.

– Понятно, – Зоя вздохнула.

Она вспомнила красивые брошюры, которые ей показывала Соня Коваль, её подруга и бывшая одноклассница, перед отъездом в Израиль. Израиль казался Зое гораздо привлекательнее Америки, там росли пальмы и ели вкусную еду под названием «фалафель», о которой Соня ей столько рассказывала.

 

Забег

Осень 1992‑го

Для поступления в хороший университет, как выяснила Зоя, помимо академических успехов, нужно было участвовать в разных кружках и проявлять активность на факультативах. Некоторые Зоины одноклассники занимались спортом. Плавали, играли в футбол, бегали. Зое всё это казалось совершенно дикой и неразумной тратой времени. Но она всё же решила попробовать и выбрала клуб бегунов, решив, что бегу специально учиться не надо и правил никаких особых нет. Клуб вела учительница химии, молодая женщина крошечного роста. Звали её мисс Донофрио. Для участия в клубе бегунов Зоя первым делом приобрела для соревнований фирменную ветровку зелёного цвета, потратив на неё тридцать долларов. Трата была значительной, но Зоя решила, что ветровка того стоила. Она видела их у нескольких ребят из школы. Перед первой же тренировкой Зоя переоделась, нацепила на себя зелёную ветровку и пришла в назначенное место. Там уже стояли, переминаясь, человек пятнадцать. Зоя обрадовалась, что у неё появилась возможность влиться в их сплочённые ряды и сразу же стать признанной спортсменкой. Началась разминка. Группка переговаривалась, смеялась, и Зоя не сомневалась, что сделала правильный выбор. И тут без предупреждения группа снялась с места и побежала. Зоя тоже побежала. Первые несколько секунд дались ей легко. Она стремительно неслась за другой зелёной ветровкой. Чувство восторга переполняло её.