Зоя. Часть 2: Америка
– Друзья мои, – начал ничего не подозревающий мистер Ндоку. – Итак, я очень рад, что у нас есть группа основателей французского клуба, Зоэ и Жак. Я предлагаю вам углубиться во французскую культуру и наследие. А ещё я надеюсь, что этой весной мы сможем поехать на экскурсию во Францию.
Зоя подумала, что ослышалась. Неужели они и правда поедут во Францию? Зоя сразу же решила, что поездка будет именно в Париж. Побывать в Париже по‑настоящему было Зоиной мечтой с тех пор, как она очутилась там «во сне», как она называла свои перемещения туда в марте 1989‑го. С тех пор её парижские сны больше не повторялись и казались ей чем‑то странным и сумеречным. Записки в дневнике, где она законспектировала объяснения Инны Львовны про временные ветки и параллельные аспекты, Зоя не перечитывала. И вдруг Париж, прекрасный и древний, снова заиграл яркими красками, как когда‑то, когда Зоя вдруг проснулась в квартире у своего двойника – девочки Зоэ.
Зоя тут же вспомнила Андрея. В первые недели после иммиграции Зоя писала Андрею каждый день, тщательно описывая детали своего быта, рассказывала о новых знакомствах, о своих впечатлениях об Америке. Андрей отвечал ей охотно и часто, также делясь с ней деталями своей жизни. Он учился в школе, которая, по его словам, была самой престижной во Франции, её окончили Мольер, Дега, Сартр и Гюго. Андрей называл имена ещё и других именитых французов, но Зоя их не запомнила.
Но потом его письма постепенно стали приходить всё реже и реже. Сначала Зоя объясняла это тем, что Андрей был очень занят. Ведь он готовился к поступлению в престижную эколь, куда брали только самых умных и достойных учеников после изнурительных экзаменов, устных и письменных. Когда Андрей рассказывал ей про процесс поступления в это учебное заведение, Зоя понимала, что сама она никогда бы не отважилась даже задуматься о том, чтобы учиться в таком престижном месте. Однако Андрей не сомневался в том, что сумеет поступить в École nationale d’administration – ENA, как называлось это место. По рассказам Андрея, все президенты и министры Франции оканчивали это учебное заведение. [1] [2]
– ЭНА! – с придыханием говорил ей Андрей ещё в Москве. – Я обязательно туда поступлю. Ты знаешь, это ведь самая элитная школа во всей Франции. Если я её окончу, то мне будут открыты все дороги.
– Какие дороги? Куда? – недоумевала Зоя.
– Ну как, связи, понимаешь? Это ведь очень важно. Мой отчим так говорит, – Зоя содрогнулась, вспомнив мерзкого де Виньи. Ей не нравилось, что Андрей стал часто упоминать страшного врача.
– У вас тоже связи? – спросила Зоя. – Я думала, это только у нас.
– Конечно, и нужно закончить престижный вуз. Это тоже важно. И потом, ведь теперь я де Виньи, так что фамилия тоже играет роль. Но потом – всё. Потом я уже на всю жизнь буду устроен. – Андрей выразительно смотрел на Зою.
– Фамилия?
– Ну да, фамилия. Аристократия, понимаешь? Это ведь тоже важно, когда тебя на работу принимают. Они на это смотрят.
– Я думала, что у вас была революция. Разве не так?
– Революсьон?! Ха‑ха! – засмеялся Андрей. – Конечно, была, но аристократия осталась, и уважение к происхождению тоже. Это никуда не делось и не денется. Мне очень повезло, что меня усыновил сам де Виньи.
– А почему она называется «школой»? – спросила Зоя, решив перевести разговор на другую тему.
– Не знаю. Так решил де Голль, – пожал плечами Андрей. – У нас все подобные учебные заведения называются «школами». Есть ещё школа мостов и шоссе, она тоже элитная, но для инженеров. А для таких, как я, – ЭНА.
Зое казалось, что Андрей говорил «ОНА» и что какая‑то незнакомая женщина, «ОНА», отнимала у неё Андрея.
– Понятно, – вздохнула девочка.
В последний раз Андрей написал ей почти год назад, зимой 1992‑го. Он прислал ей не письмо, а открытку, на которой было изображено красивое, но суровое бежевое здание с мозаикой. На обратной стороне открытки Андрей начеркал две строчки: «Теперь я учусь здесь!» Далее следовали многочисленные восклицательные знаки. Мелким шрифтом на обратной стороне карточки Зоя прочитала: «École nationale d’administration». Отвечать Зоя не стала. Некоторое время открытка пылилась на столе, а потом и вовсе потерялась. Но теперь, когда мистер Ндоку упомянул о поездке в Париж, Зоя загорелась идеей снова наладить контакт с Андреем.
«Ведь мы так хорошо общались! Мы ведь просто созданы друг для друга! – думала она. – Я приеду в Париж, мы увидимся, погуляем вместе, а потом…»
Что будет потом, Зоя не знала, но она знала, что ей обязательно надо увидеться с Андреем.
– Зоя, хелло?! Алё! – Зоя увидела перед собой красное, потное лицо Яши Сидельникова и содрогнулась.
Она огляделась и поняла, что с мыслями об Андрее совсем забыла про мистера Ндоку и французский клуб. Месье Ндоку всё так же сидел за столом и нежно улыбался, но очки он снял и, как показалось Зое, обеспокоенно их протирал тряпочкой. Зоя не могла понять, в чём дело.
– Зоя, ты что? Ты только что по‑французски что‑то очень быстро говорила, – сказал Яша. В его зелёных глазах отражался ужас, смешанный с удивлением.
– Я? А… да. А что я сказала? – спросила Зоя.
– Ну, милая, откуда я могу знать, что ты говорила? Месье Ндоку? – Яша вопросительно посмотрел на мистера Ндоку.
Яша и Зоя учились французскому вместе, несмотря на то что Зоя начала учить язык ещё в Москве. Записываясь на французский в девятом классе, Зоя побоялась пойти на продвинутый уровень. Она не верила, что занятия с Натальей Анатольевной дали ей достаточную базу. Но попав на первое занятие французским в Аллдердайсе, Зоя сразу же поняла, что совершила ошибку. В классе было безумно скучно. То, что они с Женей Куликовым выучили за неделю на факультативе у Натальи Анатольевны, здесь зубрили целый семестр. Но переводиться на другой уровень Зоя не стала. Ей не хотелось менять расписание, которое с таким трудом ей далось и которое одобрила сама Марша Тарп. Яков же сразу записался на продвинутый уровень языка. Ещё в самом начале учебного года он подошёл к Зое и хмыкнул, брызжа слюной:
– А я не знал, что здесь есть и другие русские.
Он вопросительно посмотрел на Зою. В Яшином взгляде чувствовался вызов.
– Где здесь? В Аллдердайсе много русских, – ответила Зоя и отодвинулась от Яши. От него исходил чуть ощутимый запах пота.
– На французском. Я думал, что все русские тут учат русский, – Яша презрительно ухмыльнулся.
В Аллдердайсе действительно преподавали русский язык, и почти все русские иммигранты записывались на эти занятия, чтобы получить лёгкую пятёрку. Зоя пожала плечами:
– Не знаю, зачем его учить? Я его и так знаю.
[1] От фр. «école» ― школа.
[2] Национальная административная школа (фр.).
