Ангел по имени Смерть

– Непременно займусь этим в свободное время, – буркнула она в ответ.

– Вот и хорошо.

Уже ощупывая рукой дверной косяк, Мира остановилась и кинула невидящий взгляд в сторону его голоса:

– Извините, сама не понимаю, что со мной творится, я не хотела Вас обидеть. Но и Вы должны поверить, что ни одни лекарства в мире не смогут мне помочь. Не спрашивайте ни о чём, просто знайте, что так и есть.

– Знаешь, – он подошёл так близко, что она уловила исходящий от него сладкий запах одеколона, – несколько лет назад я наблюдал одну женщину, которая была слепа от рождения. Находясь на восьмом месяце беременности, она очень переживала, что ребёнка ожидает такая же участь, и он родится слепым. И что поразительно, когда у неё начались схватки, а надо сказать, они были очень тяжёлыми и продолжительными, уже после того, как ребёнка извлекли из её тела, она стала видеть. Конечно, не так чётко как мы, но всё же видеть! Только представь: она увидела своего малыша!

Застыв в дверях и крепко сжимая мамину руку, Мира тихо спросила:

– Но как такое может быть? Это же просто чудо!

– Да, произошло самое обыкновенное чудо. А некоторые называют это Судьбой.

– Судьбой, – эхом отозвалась Мира. – А ребёнок?

– А что ребёнок? – улыбнулся Вадим Сергеевич. – На свет появился здоровый крепкий мальчик с огромными глазами, которыми он внимательно смотрел на непривычный для себя мир.

– Его встретил добрый белый Ангел, – Мира смахнула с глаз навернувшиеся слёзы.

Вадим Сергеевич развёл руки в стороны:

– Этого я точно сказать не могу, но, без всяких сомнений, Ангел этой женщины очень хорошо поработал.

– Спасибо Вам, доктор, за всё!

– Можешь звать меня просто Вадимом.

Усадив Миру, заведя машину и нервно постучав по рулю ногтями, мама спросила:

– Поедем ко мне?

– Нет, там я буду только мешать вам обоим.

– Ты моя единственная дочь, – в голосе мамы слышалась горечь, – как ты можешь так говорить?

– Но ведь это правда.

– Правда состоит в том, что я до сих пор не могу понять, откуда в твоём сердце так много льда? Порой мне кажется, что ты прекрасно сделанная механическая кукла. Иногда бывают моменты, когда в тебе что‑то переключается, ты становишься доброй и ласковой, но это бывает так редко. Скажи, что я делала не так? Чего тебе не додала?

Мира почувствовала прикосновение её ладони к своей щеке.

– Ну что ты, мамочка, – немного растерявшись, ответила она, – разве я не помню, как ты вытаскивала нас обеих и как старалась ради меня? Не обижайся, я и сама не очень нравлюсь себе, но я буду меняться, вот увидишь! Поехали к тебе!

– Вот и хорошо, любимая.

Несколько километров они проехали в полном молчании, а потом Мира спросила:

– Что бы ты сделала, оказавшись в подобной ситуации?

– Позвонила бы Антону, – моментально ответила мама, словно ожидала услышать именно такой вопрос.

– Антону? Зачем?

– Затем, что он один из немногих людей, которые искренне любят тебя.

Мира покачала головой:

– Разве ты забыла, что за месяц до свадьбы я отказала ему?

– Не забыла, но каждую неделю он звонит и интересуется твоей личной жизнью.

– Отчего не звонит мне?

– А сама как думаешь?

Мира откинулась назад:

– Но ведь я его совсем не любила!

Мама кинула быстрый взгляд в зеркало дальнего вида:

– Знаешь, когда‑то давно у меня состоялся интересный разговор с твоей бабушкой, моей свекровью. Я уже носила тебя, а отношения с твоим отцом были натянуты до предела. Так вот она сказала мне следующую вещь: выходить замуж надо не за того, кого любишь сама, а за того, кто любит тебя. Я была молода и только спустя много лет поняла, что она имела в виду: любящий человек на многое закроет глаза и многое простит, в то время как просто принимающий любовь всего лишь будет терпеть и подстраиваться.

– Хочешь сказать, что тот, кто любит, похож на слепца?

– Нет, он не слеп, но любовь позволяет ему видеть в объекте обожания только самое хорошее.

– Выходит, ты сильнее любила папу, чем он тебя?

– Выходит, так. Но если уж начистоту, он меня совсем не любил. Как теперь модно выражаться, я залетела, а он как порядочный человек женился на мне. Но моё счастье оказалось недолгим, и вскоре он ушёл к другой женщине. К той, которую любил.

– Наверное, у неё был третий размер груди, – вдруг не к месту вставила Мира.

– Причём тут размер её груди? – удивилась мама.

– Это я так, к слову пришлось. Мне один…

Мира замолчала, подбирая формулировку:

– В общем один человек сказал, что третий размер женской груди считается самым привлекательным.

Мама коротко рассмеялась:

– Видимо, он большой знаток этого дела.

«И не только этого», – подумала Мира.

А вслух громко добавила:

– Раньше ты никогда не говорила со мной об этом.

– Так и ты раньше никогда ни о чём не спрашивала, – парировала мама, – честно говоря, я даже удивлена, что ты так живо интересуешься нашей семейной историей.

– А ты когда‑нибудь видела его новую избранницу?

– Видела один раз на похоронах твоего отца. Я тогда так плакала, что боялась тебя уронить. Ты была совсем крохой месяцев шести. Передавая тебя свекрови, я случайно встретилась глазами с взглядом этой женщины, и меня поразило полное равнодушие, написанное на её лице. Тогда‑то я и поняла, что она совсем не любила его, позволяя любить себя. Да, будет, наговоримся ещё, приехали.

До вечера Мира ходила по маминой квартире, заново изучая её и пытаясь запомнить, где что находится.

Это было довольно утомительно, но Мира понимала, что теперь от мелочей, на которые она раньше не обращала внимания, зависит её личный комфорт.

Вадим Сергеевич приехал поздно, и пространство сразу наполнилось его зычным голосом.

– У меня для тебя подарок! – громко объявил он, когда они расселись за кухонным столом. – Выбирай любые.