Без права передачи

Андрей в это время молча упаковывал спиртовку и турку. Он Сусанина знал давно и, вероятно, предполагал, что и с этой подводной лодки можно куда‑то эвакуироваться.

Я продолжала стоять с кружкой кофе и вообще ничего не понимала. Какие гости и что за удары?

Впала в какой‑то ступор. Почему все отображают, что происходит, а я всё ещё с кружкой?!

– К вам, скорее всего, не ко мне! Бегом собирайтесь, бегом! – Сусанин уже был полностью готов и ожидал нас. – Двери нам ломают, а какие это гости, не знаю. Одно скажу, там железо, как в бомбоубежище, долго проковыряются.

Я наконец вышла из ступора, выплеснула кофе, засунула кружку в боковой карман рюкзака и подхватила «Вал». Блин. Посмотрела вокруг. Что я ещё распаковала перед отбоем? Да вроде ничего. Рюкзак, кружка, оружие. Что ещё?

– Долго или не долго, но ведь сломают же, да? – я ожидала, что ответит проводник.

– Конечно сломают рано или поздно. Нет ничего неломаемого, кроме того, что не ломается.

Проводник почесал бороду.

– Даже титановый лом можно уничтожить, если утопить его в ртути.

Он поставил карабин к стенке и почесал бороду уже двумя руками – ну да, она густая, её мыть постоянно надо.

– Только когда сломают, нас тут уже не будет. Готовы? – не дожидаясь ответа Сусанин шагнул к буржуйке. – Тогда по коням!

Он легко отсоединил трубу от печки, чуть сдвинув её вверх, а саму печку повернул в сторону. Под ней открылся неширокий лаз, уходящий ещё глубже.

– Плох тот сапёр, который не мечтает стать космонавтом! Фонари включаем и вперёд, я за собой дверь запру.

– Ты лучше дорогу показывай, а запру я, – Малыш отцепил гранату и уже доставал леску – явно растяжку собирался ставить.

– Толково! – оценил Сусанин. – Тогда за мной. Ну шо встали? Вперёд, я говорю!

Мы с Андреем переглянулись, и он молча сделал жест, мол, «после вас». Странный он какой‑то последнее время. Молчит постоянно. Явно голова чем‑то загружена. Обычно‑то не дурак поговорить. Не Звонарь, конечно, но всё же. А тут молчит, как рыба об лёд.

Я пожала плечами, нагнулась и шагнула вслед за Сусаниным в узкий и невысокий лаз. Он шёл ненамного глубже уровня пола. Скорее всего, хитрый проводник и запасный выход сделал, и не запаривался сильно, чтобы его по уму обустроить. Да и зачем? Главное, чтобы этот выход был. На всякий пожарный.

Сусанин резко остановился, и я едва не ткнулась ему в спину. Повернулся к нам.

– Фонари выключаем. До выхода ПНВ. На поверхности вообще светло, они не пригодятся. И, после того, как я открою выход, всем молчок. Даже шёпотом. Выход на поверхность от входа в убежище – всего метров пятнадцать. Там, главное, прямой видимости нет. Выйдем ниже входа, из боковой части холма, да и за кустами. Можете даже особо не пригибаться, – он помолчал. – Там пятьдесят на пятьдесят. Либо спокойно уйдём, либо нас плотно по кругу обложили.

Проводник снова сделал паузу. Потом продолжил:

– Но это очень плохой вариант. Потому что, если нас обложили, то придётся пробиваться с боем. А с боем пробиваться – вообще не вариант. Потому как те, кто к нам ломится – ребята серьёзные, скорее всего, дураки сюда не полезут. А я не вояка. К тому же, с нами девочка – она тоже не вояка.

Я фыркнула.

Проводник внимательно посмотрел на меня и повторил:

– Повторяю. Я проводник, а не боец. Барышня может издавать любые звуки, которые ей нравятся, вплоть до неприличных, но я ни в каких амазонок не верю.

Свободной рукой Сусанин почесал нос.

– Вот и выходит, случись шо, воевать двоим. Зрозумилы?

 

(Примечание: зрозуміли – поняли? (украинский))

 

Плюс – порви меня химера! В этом случае он Плюс! Не Андрей Мальцев, не мой муж, а сталкер Плюс, хоть и мой мужчина! – отодвинул меня в сторону и сказал:

– Слушай, Сусанин, ты, главное, нас вытащи со своей подводной лодки, потом можешь линять отсюда. А мы сами разберёмся. Разберёмся, кто тут амазонка, а кто крыса, бегущая с корабля.

– Ты, Плюс, в Зоне живёшь, – Сусанин провёл по носу пальцем. – А я шмыгаю туда‑сюда. Да, может быть, как крыса шмыгаю. Но я проводник. И воевать не нанимался. Шо ты мне здесь лекции читаешь?

– Сусанин. Просто. Вытащи. Нас. Отсюда. Дальше мы сами, – Андрей развёл руками. – Мы тебя воевать не нагибаем. Разберёмся, не писай кипятком.

– Тогда все за мной, – Сусанин выгнул шею. – Ты там сюрприз соорудил нашим гостям?

– Обижаешь, Сусанин, – Малыш нас догнал. – Я там не просто сюрприз, я там гарантированный «бум» оставил.

Сусанин выдохнул:

– Ну шо, тогда двинули. Сейчас открою выход на поверхность, после этого роток на замок. Молчать, пока не выскребемся.

Постоял. Выдохнул. Перекрестился.

– Уф!

Идти было узко, неприятно, и высоты подземного лаза не хватало нормально разогнуть голову. Мне. А Малышу?

Я шла следом, сразу за проводником. Плюс придержал меня за плечо, молча покачал головой и, отстранив в сторону, двинулся вслед за Сусаниным.

Хотела шагнуть вслед, но меня опять же за плечо придержал Малыш. Так же покачал головой и, отодвинув, шагнул дальше.

Шепнул:

– Прикрывай.

Ладно, нам, слабым барышням, место по остаточному принципу. Хотя, если честно, я, во‑первых, и возразить не успела, а во‑вторых, было очень приятно. Ну вот прямо вообще. Прямо распирало!

– Готовы? – Сусанин остановился и посмотрел на каждого. – Ну поехали.

Шагнул и снова остановился.

– Кстати, если кто хочет с кем‑нибудь попрощаться – самое время. Есть у меня нехорошее подозрение, что снаружи феерический пипиау.

– Почему пипиау? – спросил Плюс.

– Потому что у меня дочка так говорила, когда маленькая была. Готовы? Ну пипиау!

 

Глава тринадцатая

Плюс