Без права передачи

– Котики, егеря, я вроде всех знаю, таких не помню. А! – он защёлкал пальцами. – Ты, наверное, путаешь с этими, с теми, ну как бишь их…

Егоров усмехнулся.

– Ничего я не путаю и ни к какому подразделению сталкеры не относятся. Это, как бы вам объяснить, этакие искатели приключений. Они ещё не появились, наверное, хотя уверен, первые такие авантюристы, из которых выжившие и станут настоящими сталкерами, уже начали стекаться в Зону Отчуждения.

Александр сделал паузу. Чернобаев ждал продолжения.

– Вы не читали фантастический роман «Пикник на обочине»? Там речь идёт о подобной зоне. Передвигаться по ней могли только сталкеры. Аккуратно, минуя аномалии и прочие опасности. Сейчас у нас схожая ситуация.

– И где я тебе возьму этих сталкеров? – генерал вопросительно уставился на Егорова.

– Да нигде. Говорю же, первые только появляются. Ну даже не появляются ещё, но обязательно появятся. А вам надо своих воспитывать. Растить и пестовать. Создавать отряды военсталов – сталкеров на службе. Авантюристов, жадных до казённых денег, всегда хватает. Именно из них и можно сделать что‑то толковое. Можно начальную базу в Дитятках организовать – это самое удобное.

– Погоди, – перебил Сашу Чернобаев. – А ты что, ориентируешься там? Бывал что ли?

Егоров усмехнулся, снова вспомнив свои сны.

– Можно сказать, что бывал.

– Тогда давай принимай на себя. Ищи этих самых сталкеров, подбери людей, которые сгодятся на такое.

– Не‑не, Николай Николаевич, не торопитесь. Не смогу я найти тех, кто на это согласится. Надо там, на месте разбираться. Давайте так. Я пока согласия не даю, но диспозицию съезжу изучу. Мне только надо с парой человечков связаться – они почти готовые сталкеры. Думаю, они не откажутся.

– Из какого подразделения?

– Да ни из какого, – Саша махнул рукой. – Один журналист, вторая вообще девушка без опыта.

– Темнишь? Нахрена тебе такие нужны? Журналист и девушка, – генерал фыркнул.

– Просто сказать пока нечего. Но они, поверьте, могут стоить целого отряда спецназа, если им ещё не надоело. Хотя, – Егоров споткнулся. – Этим не могло ещё ничего надоесть. В общем, я на связи пока. Сообщу, как новости будут.

Он развернулся и вышел.

Уже сбегая по ступенькам, Егоров достал из кармана мобильник и полез в записную книжку. Ему срочно были нужны Плюс и Шутник. Но не столько Мальцев и Зимина, сколько сталкерский опыт их двойников.

 

Глава седьмая

Шутник

 

Я похлопала справа от себя рукой – никого. И только после этого начала окончательно просыпаться. Тело ныло – приключений выпало немало. Каждая такая нагрузка на организм воспринималась как последствие активной тренировки.

«Куда Плюс‑то опять умотал?» – лениво подумалось сквозь сон, и тут же пришло окончательное пробуждение.

Никуда он не умотал и не мог умотать. На тесном топчане, где мне пришлось встретить ночь, место было лишь для одного человека. Муж спал на соседнем, Малыш где‑то неподалёку. Я лежала лицом к стене и решила не поворачиваться. Сон сталкера чуток и краток. Начну ворочаться – разбужу остальных. Полежу, соберу мысли в кучку. Не горит мчаться куда‑то чтобы воспользоваться удобствами. Перед отбоем жидкостей не употребляли. Тут же вспомнила плакат с унитазом и рекламным слоганом: «Утро начинается не с кофе».

После того, как Сусанин помог нам вывести отца за периметр Зоны Отчуждения, и суток не прошло. Сначала переночевали у него в хате. Устали смертельно. Никаких дальнейших планов не обсуждали. Нам главное было за периметр попасть. Там планы как‑то сразу и нарисовались. Вернее, Сусанин обрисовал.

– Вам‑то за каким до Горностайполя‑то переться? – проводник почесал бороду. – Доставлю в лучшем виде. Провожу. Да и вернусь. Большой компанией вблизи периметра лучше не перемещаться – только подозрение вызывать. Да и во шо вас переодевать я не знаю, а в таком наряде только до первого патруля и дойдёте.

Доводы были разумными.

Я, как могла, тепло попрощалась с отцом. Занесла его нелёгкая в Зону Отчуждения. Впрочем, как занесла, так и вынесла. Не суждено ему было заполучить частицу Монолита, о которой он так мечтал.

Он неловко обнимал меня, словно боясь, что оторвётся и потеряет навсегда.

– Пап, у меня и правда всё хорошо, – я чувствовала, как глаза увлажняются. – Я здесь больше дома, чем дома. И у меня Плюс. Это моя опора, моя защита, понимаешь?

– Анд.. э‑э‑э, – папа оторвался от меня и шагнул к Плюсу. – Извините, Плюс.

Не доходя, перекрестил мужа и продолжил:

– Благословляю. Дочке повезло. Я очень много о вас знаю, ну так, по работе, – он смутился.

Тут муж меня удивил. Ожидала от него в ответ какой‑то скабрезной шутки. Он же просто подошёл к отцу, крепко обнял и сказал:

– Папой не назову никогда, извините. Но дочь вашу люблю. И отвечаю за неё. И отвечу. Хоть перед вами, хоть перед Хозяевами Зоны.

Взял отца за плечи, отодвинул от себя и повторил, глядя в глаза:

– Хоть перед Хозяевами.

– Но позвольте, Хозяева Зоны – это же фикция! – папа в очередной раз попытался вступить в полемику.

– Это у вас, там, в Москве – фикция. А у нас и русалки существуют, – Плюс усмехнулся и похлопал отца по плечу. – Так что человек предполагает, а Монолит располагает.

Он помолчал и продолжил:

– В общем, Умник, мы тут сами разберёмся. И с Хозяевами, и с прочим. Главное, не переживайте. За Катю головой отвечаю.

Папа посмотрел на голову Плюса, перевёл взгляд на Малыша – видимо сравнивал головы, которые за меня отвечают – и вздохнул. Головы впечатляли.

Отец с Сусаниным отправился в Горностайполь, откуда должен был добраться до Киева и оттуда дальше до Москвы. Мы зависли в доме проводника, коротая время за разговорами. Наговорились вдоволь. Всем было что рассказать. По большому счёту, мы впервые остались втроём и, наконец‑то, поделились приключениями, которые с нами произошли. Вот только что делать с осколком Монолита не обсуждали.

Я долго думала, рассказывать ли мужу и Малышу о том, о чём поведал мне контролёр. Но что именно нужно говорить, пока не представляла. Всё же ничего конкретного я от него не узнала, а делиться своими мыслями было пока рановато. Тем более, что я ничего не понимала, от слова «совсем», и все мои думки на эту тему были пока настолько не оформлены, что пока и делиться было нечем. Вот продумаю всё хорошо, сформулирую мысли, потом и обсудим. Все вместе.