Близнецы. Возвращение

– Тогда этот кто‑то сделает всё, чтобы захапать Перемещатель, – выдаю первое, что приходит на ум, и холодею от собственной догадки. – Боюсь, что за нашей семьёй ведётся целенаправленная охота…

Не успел договорить, что исчезновение папы с мамой, скорее всего, связано с этим. В зал вступили послы, и начался приём.

Тяжко было сидеть и слушать, как монотонно бубнит новый управляющий, назначенный вместо не оправдавшего доверия Саплина. Все мои мысли вертелись вокруг Перемещателя и создаваемого им эффекта омоложения. Чем больше я размышлял, тем сильнее убеждался в том, что если даже никто достоверно не знает о нашей тайне, догадываться могут многие. Взять хотя бы Вейнера с его безопасниками. Вон, какую работу провернули по нашей с Лизой идентификации. Чтобы всё понять, им достаточно сложить два и два. И я, дурак, сам дал подсказку, заикнувшись о замедлении времени. Да и Ланс, надо сказать, не выглядел слишком уж удивлённым, когда услышал нашу историю, пусть и без особых подробностей. На его месте я бы так и сыпал вопросами, пока бы во всём не разобрался. Нет же, Гай быстренько свернул тему. Якобы хотел поскорее заняться насущными проблемами. Ведь узнал меня, хитрец. Не так уж сильно я изменился. Разница между тем и этим Ником всего каких‑нибудь два года. А что такое пара лет для тех, кому нет и тридцати? Мизер, совершенно незаметный глазу. Ох, не к добру всё это, не к добру.

Мама с папой… Что же с ними случилось? Жертвами чьих интриг они стали? Опять эти закулисные игры. Как же хорошо было на Земле. Всё предельно просто – там враг, и ты должен его уничтожить. А здесь…

Послы сменяли один другого, приближаясь к подиуму, что‑то говорили, но я их почти не слушал. Отвечал автоматически, едва улавливая смысл сказанного. В основном отделывался дежурными фразами. Уж в этом я поднаторел за годы прошлого правления. Монотонный ход церемонии сломался, когда вперёд вышел олумянин в раскрашенном цветастыми узорами одеянии.

– Мой народ желает знать, – заявил он сразу после того, как представился, – долго ли Кадонская империя намерена блокировать систему Колма, по праву принадлежащую Братству?

Краснокожий гордо вскинул голову, словно готовясь принять мученическую смерть за свои дерзкие слова. Его седые косы, перекинутые на грудь, заметно подрагивали в такт учащённому биению сердца.

Явно боится, но продолжает гнуть свою линию. Молодец, уважаю.

– Видите ли, сударь… – начинаю медленно, чтобы собраться с мыслями. К тому же не могу припомнить имя посла, которое он произнёс буквально только что. Надо же так уйти в себя и пропустить всё мимо ушей. – Я, как вы слышали, возглавил империю только сегодня. Согласитесь, что вникнуть во все текущие дела за столь короткий срок попросту невозможно. Тем более, здесь кое‑кому пришлось доказывать легитимность моего пребывания на троне. Однако я уже наслышан о возникших проблемах и уверяю вас, что разберусь по каждой из них, в том числе и в отношениях между Кадоном и Гаангой. Наши родители всегда стремились жить в мире с другими народами. Насколько я знаю, год назад они летели на переговоры с вашим правительством. К сожалению, эта встреча не состоялась. – Олумянин чуть заметно напрягся, бросив мимолётный взгляд в сторону сидящего справа от меня Грега. Наверное, сын высказывал ему претензии по этому поводу, и дипломат опасался услышать их вновь. – Однако я намерен довести начатое ими дело до конца и по возможности исправить ситуацию. Мы ещё встретимся с вами, посол, и обсудим всё более подробно.

– Рад, что Кадонский трон занимает достойный сын своего отца, – витиевато выдал краснокожий и, поклонившись, занял своё место среди прочих послов.

Представленный перед ним Кейтанский дипломат был более сдержан, хотя ему тоже было что сказать. Я видел это по дерзкому взгляду и вызывающей позе. Только вот его слова нисколько не соответствовали манерам. Сладкие речи о дружбе и добрососедстве. Сплошное притворство. Ладно, с этим тоже как‑нибудь разберёмся.

Зато нигрийцы отрекомендовались подчёркнуто по‑деловому. Мол, им всё равно, с кем из глав государства работать, лишь бы не было войны. Подозреваю, что Саплину просто не хватило времени вплотную заняться чернокожими, не то бы и у них накопилась куча претензий. Могу его понять – тут бы на ближайших соседей добротный хомут накинуть, а в этом деле, как говорится, третий лишний. Он и без того допустил ошибку, интригуя сразу на два фронта. Куда спешил? Ему бы у земных политиков поучиться – сдружись для начала с одним врагом, чтобы сообща победить второго, желательно самого сильного, потом разберёшься и с бывшим союзником. А ещё лучше стравить их между собой, чтобы впоследствии добить поодиночке, когда те совсем ослабеют, а ты окажешься на коне.

Кстати, нигрийская раса представлена самым большим числом послов – целых семь. Всё потому, что каждого из них прислала отдельная звёздная система, заселённая чернокожими. Эти любители вольной миграции разбрелись в своё время по Галактике, освоив довольно обширную часть космоса, и теперь их системы слишком удалены друг от друга, чтобы составлять единое государство. В каждой своё самоуправление. Нет, связи с прародиной нигрийцы не теряли, но и родственных чувств к ней совершенно не испытывали. Каждый жил сам по себе, исходя из односторонней, сиюминутной выгоды. Обдурить, «кинуть» собрата им ничего не стоило. Азартные игроки и хитрецы, каких поискать, циничные и бессовестные. Зачастую ссорились между собой, зато никогда не воевали. Боялись идти на открытый конфликт. Их можно терпеть, как неизбежное зло. Аферисты – да, но не враги.

Последним перед нами предстал посол герцогства Берит, аристократ старой закалки лет восьмидесяти. Поджарый и статный, несмотря на почтенный возраст. Звали его Брай Танлок. Подслеповато щурясь, что, скорее всего, являлось частью тонкой дипломатической игры, он с ходу отвесил нам с Лизой незамысловатый комплимент:

– Ваши Высочества очень похожи на своих родителей… кхе‑кхе. – Со старческим покашливанием Танлок явно переигрывал. Прочистив горло, он продолжил: – Должен сказать, что ваши матушка с батюшкой весьма достойные правители. Мне жаль, если с ними случилось несчастье… кхе…

– Мы обязательно всё узнаем об их судьбе, сударь, – говорю нейтральным тоном, внимательно наблюдая, как отреагирует посол.

Может ли этот замшелый аристократ быть причастным к закулисной возне вокруг нашей семьи? Чёрт его знает. Я‑то с ним не знаком. При мне на Обители другие послы околачивались.

Танлок вежливо поклонился и отошёл, ничего больше не сказав. Дипломат, одним словом. По его непроницаемому лицу я так и не смог ничего понять.

– На какое время запланирована встреча с Ближним Кругом? – спросил я управляющего, когда послы покинули зал.

– Сразу после обеда, – ответила вместо него сестра, пока тот сверялся с записями в своём браслете.

– Нерасторопный какой‑то у нас управляющий, – вздыхаю, переходя на русский.

– Зато надёжный, – тоже по‑русски заговорила Лиза. – Сама проверяла.

Я усмехнулся:

– Протекция Вейнера?

– Нет. Но безопасники тоже дали добро.

– Ты им веришь?

– Не совсем. Поэтому и подстраховалась. А о чём свидетельствует единство мнений двух разных контор? О том, что их цели совпадают. По крайней мере, первичные… Может, пока обсудим наши текущие проблемы?

– Давай. Только пойдём ко мне. Грег, Троф и Милон с нами, – перехожу на арнийский. – Нам лучше пока держаться вместе.