Будущие, или У мечты нет преград

– Уволился? Никогда бы не подумала. Мне казалось, что работа для тебя так много значит. Если не всё.

– Сменились приоритеты.

– Понимаю.

Она даже не стала уточнять или спрашивать, просто приняла его фразу и замолчала. Пришлось заканчивать самому.

– За год до рождения Милисент.

Одетт сразу всё поняла. Алисет даже успел увидеть, как в глубине чёрных глаз промелькнуло что‑то и исчезло так быстро, что он не успел изучить, осознать, понять.

– Милисент – это ваша с Сильвией дочь?

– Да. Ей сейчас чуть больше года.

– Ну что ж, тогда прими мои запоздалые поздравления. Дети – это прекрасно.

– Спасибо. Знаешь, Сильвия очень переживала разлуку с тобой. Вы ведь так дружили, были близки.

– Да, она очень помогла мне в первое время после переезда в замок, когда Дерек только получил титул. Научила всему. Была очень терпелива и не стремилась превратить мою жизнь в кошмар. Но ты же сам понимаешь, Академия требовала слишком больших сил.

– Ты ни разу не приехала на каникулы домой.

Не то чтобы он следил. Хотя нет, следил – первое время. Хотел встретиться и просто поговорить. Но так и не вышло.

– Не видела смысла. Не думаю, что общество пережило бы моё появление, – добавила Одетт с горьким смешком, впервые открывшись настолько, что Алисет смог её почувствовать. – Хотя нет, оно пережило и воодушевилось возвращением подушки для битья. Я не была к этому готова.

– Прошло столько лет. Они забыли.

– Спасибо за попытку, но мы же оба понимаем, что это неправда… Крост сообщил, что вы проработали путь следования. Адония его уже видела?

Сменила тему, перешла на деловой лад. Так похожа на брата. Сет никогда этого не замечал. Этой деловой хватки. Знал ли он вообще когда‑нибудь свою бывшую невесту по‑настоящему?

– Да.

– Отлично.

Неловкая тишина. Алисет всё хотел что‑то сказать, добавить и впервые за столько лет не мог найти нужных слов. Или повода, чтобы остаться.

– У меня аудиенция у принцессы Петреи.

Они встали одновременно, с натянутыми улыбками на губах.

– Не смею больше задерживать. Рада была вновь тебя видеть.

– Я тоже рад.

Мужчина почти вышел, когда внезапно остановился и спросил:

– Коготь птицы роуг. Его тебе подарили?

– Нет, – отозвалась она немного удивленно. – Добыла сама. Во время практики на последнем курсе.

– Ты проходила боевую практику?

– Да. Я же знала, к чему стремлюсь.

– Понятно.

 

Одетт

Ушел.

На негнущихся ногах вернулась назад к дивану, падая и откидывая голову назад, позволяя себе расслабиться, отпустить ту пружинку, которая напряглась внутри.

Великие, это было сложно. Так сложно, что я уже решила, что не справлюсь. Почему стоит появиться этому человеку, как прошлые заслуги исчезают, а я ощущаю себя глупенькой девочкой, которая только и способна устраивать истерики.

Валкот изменился.

И не изменился вовсе.

Подстригся. И это неожиданно ему шло, делало моложе и безрассуднее. Добавились седые пряди на висках. Рассмотреть было сложно, но я углядела. Мелкие морщинки возле таких внимательных и пронзительных карих глаз.

Но смотрел в этот раз Алисет совсем по‑другому. Не как на несмышлёного ребёнка с пудрой вместо мозгов, а на как равную, интересную и незнакомую.

Шесть лет назад я бы многое отдала за этот взгляд. А сейчас… сейчас он лишь грел самолюбие.

Я поудобнее вытянулась на диване, закидывая руки за голову и не в силах сдержать усмешку.

А ведь не узнал. Точнее, узнал, но не сразу. Какой сюрприз, какой шок. Ох, если бы он видел своё выражение. Конечно, лорд Валкот отлично умеет держать лицо, но эта растерянность и недоверие будут долго радовать мои воспоминания.

Но своим триумфом я наслаждалась недолго, мозг уже начал перерабатывать информацию, полученную от бывшего жениха. Ту самую, которую я во время разговора спрятала как можно дальше. Пришло время покопаться в ней.

Я не солгала Валкоту, мы действительно переписывались с Селиной по её инициативе. Она не давала мне замолчать и спрятаться, укрыться в новой жизни, забыв о прошлом. О нет, невестка была крайне дотошна и вежлива, поэтому письма от неё приходили регулярно, и не отвечать на них я не могла.

Она отчего‑то считала себя виноватой в произошедшем. Говорила, что не досмотрела, не углядела и не смогла переубедить братца отсрочить свадьбу или даже совсем отменить её. Но мы обе слишком хорошо знали Дерека – упрямый баран, который всегда добивается желаемого.

Наверное, я никогда не признаюсь никому и тем более ей, что жду этих длинных писем. Долго и по несколько раз перечитываю, снова ощущая себя дома.

Селина передавала приветы от мамы, старшего брата, рассказывала о последних новостях, о проделках племянников, жаловалась на последнюю беременность, которая давалась ей тяжелее предыдущей. В общем, информации было много, но не касались мы лишь одного – Валкота.

Это правило было выработано сразу после моего переезда в Академию. Сначала было просто больно и горько, а потом… Потом стало еще больнее.

Селине пришлось смириться, что тема четы Валкот запретна. Однажды она забылась, и мы полгода не разговаривали. Не разговаривала я. А невестка забрасывала меня ежедневными короткими сообщениями через шкатулку де коле, пока я не сдалась. С тех пор Селина таких ошибок не совершала.

Именно поэтому я ничего не знала о рождении у них дочери и смерти бывшей подруги. Последнее стало настоящим шоком. Как бы зла я ни была на Сильвию, но смерти ей никогда не желала. Наоборот, большого счастья, но подальше от меня. И тут такая новость.

Я быстро встала с дивана и вышла на балкон, там свежего морского воздуха было больше, а мне так этого не хватало.