Бывшая жена бандита
– Можете, конечно, наказать меня. Пять лет для вас не давность. И уволить за это тоже можете, но так поступать – подло, Ильдар Каримович. Что бы там она ни сделала.
– Я у тебя оценку моих действий спросил?!
– Нет, – скупо ответил Марат. – Но и дать голодным мужикам надругаться над беззащитной женщиной я не мог.
– Что ты сделал?
– Что‑что… Сказал, что завтра вы вернетесь, и тогда каждый, кто успеет сделать свое дело, лишится члена, как минимум.
– То есть ничего не было? – с надеждой спросил я. Балашов неопределенно повел плечами.
– Не совсем. Они успели затащить ее на стол, когда я пришел. Напугали сильно, судя по состоянию. Она мало что соображала.
– Потом что было?
– Потом ваша жена попыталась уйти, но ей стало плохо – и я отвез ее в больницу.
– А дальше? Я, что, должен все клещами вытягивать? – злился я все сильнее.
– А дальше вы вернулись и заявили, что разводитесь. Как вы понимаете, мужики озверели от того, что я, получается, кайф им обломал, ну и подловили вечером, – Марат скривился. – Так что когда я очухался, жена ваша уже выписалась и пропала. А что было дальше – смотрите в папке. Что смогли – нашли.
– Свободен, – бросил ему, желая как можно скорее остаться одному.
В башке не укладывалось, что такое произошло. Как? Как, блядь? Тот вечер я помнил смутно. После того как перемахнулся с Варламовым, а точнее едва не забил того до смерти, напился. Пытался боль в груди заглушить. А когда заявился домой…
Чертова Лиля оправдывалась, плакала, кричала, что ничего не делала. Но я‑то все видел! Голос ее слышал!
Кажется, она пыталась меня успокоить, а я – оттолкнул ее, вроде. Несильно, но… Вдруг не рассчитал? Черт, в голове, словно в тумане все! А дальше… Вылетел из дома, как обезумевший. Охрану распустил и, взяв машину, уехал за город, к обрыву. Где всю ночь боролся с желанием надавить на газ и съехать к чертям вниз, чтобы отболело уж точно. Раз и навсегда.
Я не мог сказать тех слов… Попросту не мог!
Но нехорошее чувство не отпускало. А что, если мог? Что, если я и правда такая тварь, как сказала жена?
Пододвинув папку, решительно открыл ту. Надо было выяснить правду. Какая бы она ни была.
– 17 Ильдар ‑
Бумаги были прочитаны уже не раз и не два. Но факты оставались неизменны. И это не складывалось в общую картину.
Во‑первых, что случилось с Лилей пять лет назад, я так и не узнал – архив больницы в том городе, где мы тогда жили, полтора года назад затопило, и теперь в карте было лишь скупое упоминание, что пациентка поступила с внутренним кровотечением, и была сделана операция.
Все.
Никаких подробностей. Ничего.
Блядство.
Мысль, что я мог быть причастен к этому, не давала свободно дышать. Я надеялся, что Марат был прав, и что охранники не успели причинить вред ей, но… Но что, если нет?
Во‑вторых, тетя Лили. Александра Дмитриевна Широкова болела. Причем довольно сильно. Судя по тому, что было указано, ей требовалась не только серьезная терапия, но и срочная операция. Однако Лиля ничего не предпринимала, хотя явно имела возможности.
Ее воспитывала только мама. Отец ушел еще в детстве. Мать же скончалась почти сразу после нашей первой годовщины. Я и забыл, что у жены оставалась еще тетка. Которая жила в том самом городе, куда так вовремя меня отправил Владлен Игоревич…
Судьба, мать ее!
Видимо, Лиля переехала к тетке после развода. И судя по отчету, каких‑то связей с мужчинами у нее не было. Это тоже казалось странным.
Почему она не помогла тетке, если могла? Почему поперлась в клуб к Демиду?
В том, что бабки были, свидетельствовала выписка из престижного банка на очень круглую сумму, которую в несколько траншей перевел Варламов. И судя по срокам, все отлично сходилось.
Она спала с ним, сливала инфу и получала бабло. Неужели было мало того, что я давал?!
И все же… Что‑то не сходилось. Почему, имея такие бабки, они с теткой жили в простой двушке, и не использовали их для лечения?
Да еще и девочка из детдома… Попытка удочерения, и не одна… Все бы решили бабки – только сними их. Но она этого не сделала. Почему? Раскаялась? Пожалела о том, что сделала? Или, может… Может, это был просто спектакль? Может на тетку было плевать, а девочка – вообще просто блажь?
Слишком много неопределенностей было. К сожалению, хоть у меня и были немалые возможности, но здесь, на новом месте, все приходилось начинать сначала. А значит, нужен был кто‑то местный, кто‑то, кто помог бы достать больше информации…
Арес ответил быстро.
– Уже соскучился? – как всегда, усмехнулся тот.
– Не дождешься. Есть дело. Срочное. Можем встретиться?
– Что, даже не по телефону?
– Нет, – отрезал я.
– Давай в офисе, через полчаса. Идет?
– Вполне.
Пока ехал к Астахову, все пытался прокрутить, КАК объяснить ему мою просьбу. Делиться личным не хотелось. Я даже Мансурову тогда не стал рассказывать, в чем было дело, и почему я месяц бухал беспробудно, отказываясь делать хоть что‑то. И наверное, если бы не Владлен, давно бы уже допился до того, что вышел в окно или скопытился от отравления алкоголем.
Да, Арес был толковым мужиком и многое мог подсказать, но раскрывать перед ним все карты? А не перебор ли?
И главный вопрос – стоило ли оно того? Хотел ли я знать правду? Зачем она мне, если столько лет я спокойно жил и без нее?
Но что‑то не давало развернуться и поехать домой. Не теперь, когда Лиля обвинила меня в таком, что волосы шевелились на голове от ужаса.
