Чернокнижник

– Ратка, ты такой замечательный! – Элла обняла юношу.

Ратка тоже обнял Эллу и крепко прижал девушку к себе.

– Элла, ты создана для меня! Я тебя люблю!

– И я тебя люблю, Ратка, – прошептал девочка, она смутилась, покраснела и выбежала из комнаты.

Славич усмехнулся и положил на стол розу, которая вновь стала прежним увядшим цветком.

 

Глава 29. Шельдман хочет выгнать Ксанфа

 

Симон и Ксанф не отходили от Нармера, Ратка старательно помогал экстрасенсам, правда, когда он сталкивался взглядом с Синклером, то поспешно отводил глаза. На третий день Нармера перенесли уже в одну из лучших комнат виллы. Из окна виднелись заснеженные вершины Альп, создавая приятную атмосферу в помещении.

– Юноши, благодарю вас за все, – сказал верховный жрец, – дела мои с каждым днем все лучше и лучше.

– Здесь врач – Ксанф, – сказал Симон, – я лишь – подмастерье.

– Великий Сенкер снова с нами! Спасибо, – Нармер пожал руку Ксанфу.

– Это все не важно, кто я, – проворчал Ксаверий, он положил на разгоряченный лоб экстрасенса компресс, пропитанный лечебным бальзамом. – Вы много разговариваете, мистер Нармер.

– Не буду, – прошептал Нармер, закрывая глаз. – Одну фразу еще добавлю. Сегодня похороны Гримальди и Леони?

– Да, мистер Нармер, – ответил Симон. – И я, и Ратка – мы пойдем почтить память погибших друзей. Ксанф останется с вами.

– Мы решили, что так будет лучше. – сказал Ксаверий. – Я почти их не знал. Виделись всего два раза: на обряде моего посвящения и потом – в замке. Они были славными парнями и погибли, как герои. Симон и Ратка проводят их достойно в последний путь. Не беспокойтесь об этом. Волнения вам сейчас вредны.

Нармер облегченно вздохнул и вновь погрузился в сон.

– Иди, Сим, – сказал Ксаверий. – Тут все будет в порядке.

– С таким врачом, как ты, иначе и быть не может, – сказал экстрасенс. – Сама Судьба послала нам тебя.

– Ладно, ладно, все славословия потом, иди, а то опоздаешь. Передай от меня поклон нашим собратьям, и мертвым, и живым.

– Обязательно, Ксанф.

Симон вышел из комнаты, у дверей уже крутился Ратка.

– Учитель, Ральфсон сообщил, что все готово к церемонии погребения, – сообщил юноша.

– Спасибо, сейчас зайдем за мистером Шельдманом, возможно, он захочет поехать с нами.

Симон постучал в дверь кабинета покровителя.

– Сим, если это ты, входи, – отозвался Роберт Шельдман.

– Я, мистер Шельдман, – Симон вошел. – Мистер Шельдман, мы с Раткой отлучимся на несколько часов. Сегодня похороны Леони и Артура. Вы поедете с нами?

– Нет, Сим, эти люди не входили в число моих друзей. Я помню предательство Леони, как он работал против тебя, против нас, чтобы угодить своему отцу. А Гримальди и вовсе собирался тебя убить.

– Они были тогда под властью преступника Амсета и уже не один раз искупили свою вину. А когда появился Себаис, вступили в борьбу с ним. Они погибли, с честью исполнив свой долг служителей Вселенной.

– Да, все это так. Я сочувствую, скорблю, но не настолько, чтобы присутствовать на их погребении. У меня на сегодня много дел и я не любитель подобных мероприятий. А вы с Раткой, конечно же, идите. Леони и Артур, какими бы они ни были, – ваши собратья, жрецы Вселенной. Я разделяю твое горе, Сим. Ральфсон отвезет вас.

– Спасибо, сэр.

На старинном кладбище, окруженном резной кованой оградой, нашли вечный покой два человека, два экстрасенса, два служителя мира, служителя Вселенной. Тишина стояла средь облетевших осенних деревьев, словно в древнем священном ритуале они простирали к небу колючие ветви‑руки. Симон, Ральфсон и Ратка были в первым ряду, позади замерли члены Братства. Симон плакал, Ральфсон тихо вздыхал, даже замкнутый, всегда настороженный, Ратка еле сдерживал слезы. Самый великий и уникальный дар не защищает от ударов Судьбы. Нет ничего и никого в подлунном и надлунном мире, свободного от неизбежного Предначертания. Сейчас здесь, среди безмолвия и вечности, это особенно ощущал каждый из присутствующих на похоронах.

Нармер спал, Ксаверий сидел возле постели главы иерофантов. Шельдман осторожно вошел в комнату.

– Мистер Шельдман, вам нельзя сюда, – тихо проговорил Ксанф, вставая и направляясь к миллиардеру.

– Я на минуточку, лишь проведаю моего друга. – Шельмдан склонился над постелью больного. Нармер не шевелился, но дыхание его было ровным и спокойным. – Мне надо сказать вам пару слов, мистер Синклер. – Шельдман отвел врача в угол комнаты. – Я уже говорил вам, что ваше присутствие здесь нежелательно.

– Я не брошу моего пациента, моих пациентов, – отрицательно покачал головой Ксанф.

– Мы найдем другого врача.

– Меня нанял мистер Меровинг и только ему решать, стоит ли мне продолжать его лечение и лечение мистера Нармера, или нет.

– Я заплачу вам, чтобы вы покинули мой дом. Сколько платит вам Симон?

– Я уже сказал, мистер Шельдман, что не брошу моих подопечных, я являюсь личным врачом мистера Меровинга, а теперь я еще отвечаю за выздоровление мистера Нармера.

В это время Нармер застонал, его лицо сделалось красным, а тело странно выгнулось. Ксанф быстро подошел к жрецу и вытащил из‑под кровати судно.

– Мистер Шельдман, покиньте помещение, и впредь, прошу вас, не мешать мне исполнять мои профессиональные обязанности.

– Хорошо, я разрешаю вам проживать в моем доме, но, до тех пор, пока мистер Нармер нуждается в вашем уходе.

Шельдман направился к выходу, у самых дверей он обернулся, Ксаверий подавал судно находящемуся почти в беспамятстве экстрасенсу. Шельдман невольно отметил, с какой заботой и вниманием несет свою нелегкую службу этот, по сути, еще совсем мальчик, немногим моложе его Симона, чуть старше Славича. Грозный властитель мира ощутил что‑то вроде упрека совести. Шельдман поспешил покинуть комнату.

 

Глава 30. Симон успокаивает Ксанфа

 

Вернувшись с похорон, Симон отпустил Ратку, а сам сразу же пошел к Ксаверию. В комнате, где находился глава иерофантов, было тихо и спокойно. Нармер был в прострации или сне, Ксанф, готовый каждый миг оказать помощь, сидел возле ложа верховного жреца.

– Как здесь? – спросил экстрасенс.

– Ничего особенного, вполне стандартное течение болезни.