Цветок по-прежнему редкий. А вынуждала ли вас жизнь лгать?..
– Да ну? А не проще ли взять модельку поскромнее и слепить из нее то, что тебе надо, Джей? Заодно и нолики сэкономишь.
– Нолики не мои, не мне их и экономить, – смеется он.
– Ну да. ТЫ теперь, типа, за идею работаешь, Дорогуша?
– Берусь только за интересные проекты, ты же знаешь, Дорогуша. Тем более могу себе это позволить. И работаю только с теми, с кем хочу!
– Осторожней, корона свалится, – усмехаюсь я.
– Удержу, не переживай, – продолжает кривляться он, якобы придерживая корону. – И именно ты мне в этом поможешь! – тыкает он в меня пальцем.
– Да ты что? Ты решил за меня?
– Ты не раз убеждалась в моей интуиции, не так ли, сладенькая моя? К тому же, кому ты обязана своей всемирной известностью? Кто из тебя звезду буквально вылепил? – важно пыжится Джей.
– Ну ты наглый! – офигеваю я. – Сам же у меня вечно идеи тыришь, поэтому и любишь со мной работать.
Секрет успеха Джея заключался в умении слушать, выхватывать и присваивать себе также и чужие идеи в процессе работы, а не тупо упираться рогом, как обычно делали другие режиссеры, абсолютно убежденные в своей суперзвездной гениальности и неоспоримом профессионализме. Джей же всегда с интересом и удовольствием прислушивался именно к моим идеям, которые весьма часто и неожиданно посещали мою голову во время съемок «с дружественным визитом», как сказал бы Рыжий. Разница культур и мировосприятия, как ни странно, очень хорошо срабатывала в нашем с ним тандеме. У нас неплохо получалось креативить на пару. Странно, но иногда я ловила себя на мысли, что он мне чем‑то напоминает Ярика. Моего сумасшедшего, безбашенного любимого Рыжего, по которому я безумно скучала. Только абсолютно другой ориентации… и цвета кожи.
– Что? Я тырю? Наглая ложь и клевета! – пучит глаза Джей.
– Наветы врагов! – усмехаюсь я.
– А то!
– Ну вот и отцепись тогда! В модельном бизнесе нехватка моделек? – насмешливо смотрю я на него.
– Нет равных тебе, Шери́!!! – продолжает тот разливаться сиропом. – Я же тебе не раз уже это говорил и не устану повторять! Полюбить – так королеву! Дэвид не даст соврать, правда, Хани? – переключается он теперь на мужа.
– Ну для меня моя жена всегда была, есть и останется САМОЙ красивой и желанной, – привлекает меня к себе Дэвид. – МОЕЙ королевой! – влюбленно смотрит он на меня.
– Да уж, избаловал ты ее, Дэйв! Они все гораздо сговорчивей БЕЗ богатых мужей… – усмехается Джей.
– Моя жена вольна делать то, что хочет. В общем и целом, – улыбается Дэвид, обнимая меня.
– Спасибо, Любимый, – улыбаюсь ему и я.
– Э, нет! Так не пойдет!!! Дэйви, Ханечка[1], ты просто обязан мне помочь! Убеди ее, пожалуйста, чего она брыкается? – молитвенно складывает руки Джей. – А я со своей стороны… Я все для тебя сделаю! Проси чего хочешь! Я стану твоей золотой рыбкой! Твоим Джинни! Буду рекламировать твою фирму! Хочешь? Перенаправлю к тебе сотни косметических фирм, если они до сих пор не с твоим программами работают.
– Спасибо, Джей, конечно, но это уж явно лишнее. Мне со своими контрактами разобраться бы. От клиентов отбоя нет.
– Ну вы и зажрались, дорогие мои! А сколько людей в мире умирают с голода, если задуматься на минутку?
– Угомонись, Джей! В проекте «We are the world, we are the children»[2] мы тоже участвуем. Вместе с Майклом, – смеется Дэвид.
– Ну так давайте ЕЩЕ и ЕЩЕ помогать миру, друзья мои! Делать его лучше и КРАСИ́ВЕЕ, буквально! Как в нашем с вами всемирно модном случае!
– О господи, его в дверь, он в окно, – смотрю я устало на мужа.
– Ну так, может, проще впустить, Дорогая? Или ты больше не хочешь с ним работать? Или работать вообще? Будешь теперь примерной домохозяйкой? – смотрит на меня муж с интересом.
Я вздыхаю и молчу некоторое время, глядя в сторону. Странно, но я ощущаю какое‑то чувство тревоги, какое‑то нелепое ощущение дежавю от этого разговора. Как будто нечто подобное в моей жизни уже было однажды…
George Michael – Killer – YouTube
Я действительно отклонила несколько предложений.
Я долго думала над словами Славки. Они сильно напугали меня поначалу.
Я не хотела потерять все то, что имела. Меня вполне устраивала моя комфортная жизнь. Пусть без любви. Но я уже привыкла к этому. Мне было хорошо и спокойно с Дэвидом.
Но все равно, сердце было не на месте. С одной стороны, я не хотела потерять все то, что имела, с другой, мне ужасно хотелось увидеться с Кириллом.
Я и безумно хотела увидеть его… и боялась этого до одури одновременно.
Нет, я не думала, что он появился, чтобы отомстить. Хотя кто его знает?
Пересмотрев всю найденную о нем в Интернете информацию и его фильмы, я поняла, что что‑то изменилось в нем навсегда. Появились какая‑то холодность, жесткость во взгляде, а в фильмах какая‑то скрытая агрессия, жестокость по отношению к женщинам. И я прекрасно понимала, что или, вернее, КТО является причиной этих перемен… И от осознания этого бросало в дрожь. Становилось страшно!..
Но, боже мой, как же хотелось верить, что это всего лишь имидж, образ, воплощаемый на экране, а на самом деле он все такой же. Нежный, добрый, ласковый и любящий, каким был тогда… в той моей прошлой жизни в России. Мой ласковый и нежный зверь…
Страх удерживал меня дома. Целыми днями я занималась сыном. Мы вместе играли, гуляли, смотрели мультики и читали книги. Я разговаривала с сыном только по‑русски. Дэвид настаивал, чтобы наш сын говорил на двух языках. Дэвид тоже весьма преуспел в изучении Великого и Могучего. Он всегда держал свое слово и очень гордился этим.
В общем, в семейной жизни царила полная идиллия. Мне было хорошо в своем маленьком, закрытом мирке. И совершенно не хотелось выбираться из него в большой и ставший снова опасным мир. Но он настойчиво звал и манил меня снова.
[1] Производное от английского Honey – Милый, Любимый (дословно медовый, сладкий).
[2] Мы – это мир, мы его дети (песня М. Джексона и его проект‑акция в помощь детям Африки).
