Цветок по-прежнему редкий. А вынуждала ли вас жизнь лгать?..
Двери лифта закрываются.
Calogero – En Apesanteur – YouTube
– Ты? – смотрю я на него во все глаза. – Что ты здесь делаешь? – запахиваюсь я поплотнее в кардиган, чтобы спрятать ставший уже весьма заметным живот.
– А что делают в гостиницах обычно? – пожимает он плечами. – А ты что думала, тебя преследую, что ли? Много чести, не находишь?
– Чья б корова о чести разглагольствовала.
– Тебя можно поздравить, слышал?
– С чем?
– С разводом, – усмехается он. – Что, муж все узнал?
– Твое какое дело?
– А я ждал этого момента. Не представляешь себе даже, КАК.
– Чего именно ждал? Как с мужем меня разведешь?
– Как снова посмотрю в твои глаза. И не почувствую при этом ничего. Больше ничего! Не думал только вот, что ТЫ отважишься смотреть в МОИ после всего содеянного, Хани…
Он холодно и слегка презрительно смотрит на меня.
– А ты святой типа? Как вообще назвать то, что сделал ТЫ?!
– Расплата по долгам, Дарлинг.
– Ты прибыл типа должок стребовать через пять лет?
– Не имел права? Сколько ты меня мурыжила? Сколько я ждал тебя? Ждал, пока ты там со всем своим зоопарком в голове разберешься! Любил… Не трогал… На руках носил… И каков был результат… моей любви… с твоей благодарностью?
Я молча смотрю в эти столь некогда любимые глаза.
Понимаю, что в чем‑то он прав. Я и ТОЛЬКО Я во всем виновата. Когда‑то я сама все разрушила. Если бы я тогда осталась с ним, мне не пришлось бы сейчас проходить через этот ад. Ничего этого не было бы. Да и он не превратился бы в это чудовище.
Мы бы просто ЛЮБИЛИ друг друга, жили бы в любви, согласии и понимании с нашим сыном. Ребенок рос бы с отцом. Со своим отцом. Я бы никогда его не потеряла. Не потеряла бы своего сына. Нашего с ним сына. А сейчас со вторым будет то же самое. Еще один его ребенок будет расти без него. А может, Мира права и он имеет право знать о малыше? Тем более, раз Дэвид обманул меня, значит, теперь и я свободна от своих обещаний!
– Кирилл, – начинаю было я.
Он опять усмехается.
– Кирилла больше нет. Он умер. Тогда, пять лет назад. Вернее, это ТЫ его уничтожила.
– И кто же ты теперь?
– Cyril – the Beast[1]. Знаменит тем, что калечу соперников на ринге. И больше меня это не волнует. Мне это теперь даже нравится! Да и Бисту весьма по вкусу. Да и всегда было. И на фига я его сдерживал? – самодовольно усмехается он.
– Не верю.
– Вот как? Не убедилась еще разве, что я теперь ДРУГОЙ?
– Никакой ты не другой. Ты пытаешься спрятаться в свою шкуру чудовища. Но рано или поздно она станет тебе мала. И ее придется сбросить. Сбросить и оглянуться на разрушенный мир вокруг себя. ТОБОЙ разрушенный.
– Да что ты? Даже так?
– Именно так. Оглянешься и ужаснешься однажды. Только поздно уже будет…
– Чья б корова мне мораль читала…
– Ну я‑то через это уже прошла. А тебе еще предстоит много чего понять и осознать в СВОЕЙ жизни, – вглядываюсь я в его глаза.
Within Temptation – Bittersweet – YouTube
– Решила опытом сделанных гадостей поделиться?
– Кому про гадости разглагольствовать, как говорится. Сам‑то как низко пал. Зачем все это? Ты же приехал сюда ради меня.
– Ясен пень, из‑за тебя, но не ради.
– Не отрицаешь больше?
– Проверить кое‑что хотел.
– Проверил?
– О, да.
– Удовлетворен?
– Вполне!
Я молча смотрю на него. Смотрю и не узнаю.
– Зачем ты так?
– Как?
– Да мерзко все это. Более чем мерзко…
– Абсолютно с тобой согласен, Дарлинг! Только КТО всю эту мерзость начал?
– Да, я не имела права так с тобой поступать, но то, что сделал ТЫ…
– Урок усвоила, надеюсь? – перебивает он меня, недовольно морщась.
– А ты типа Господь Бог, чтобы уроки мне преподавать? – начинаю вдруг заводиться я. – За этим пожаловал?
– Главный закон Вселенной в действии тебе продемонстрировать.
– Продемонстрировал? Полегчало? Спать теперь спокойней будешь?
Он насмешливо смотрит на меня. Цинично ухмыляется.
– Буду! Со всеми подряд причем! Не морочась на чувства! Рыжий был прав абсолютно – лучше без них. И БЕЗ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ!
– Но ему‑то как раз Вселенная изменила мнение по этому поводу.
[1] Кирилл – чудовище/монстр.
