Дэурумы. Тёмный ритуал
– Да‑да. Все знают, он приёмный был. Его взяли из детдома имени «Святой Макоши», когда ему ещё и семи не было. Такой талантливый мальчик оказался. Умный, спортивный. И семья им гордилась, и школа. Самые красивые девчонки за ним всегда бегали. Даже моя Светка, тьфу ты на неё, прости господи! Внучка моя, – сморщивается бабуля и сплёвывает на землю. – А он такой гордый был, всё нос воротил. Тоже мне, птица высокого полёта! Бегал всё время в приют, каждую неделю, у него там друзья ещё оставались. Связался с этими шалопаями. Они же будущие разбойники, эти безотцовщины!
Бабуля мне резко перестаёт нравиться.
– С чего вы взяли, что все сироты – будущие разбойники? – спрашиваю я недовольно.
Она меня, конечно, уже утомила своей глупой болтовней, но в этом потоке старческой ереси есть информация. Значит, Алексей был приёмный и друзья у него были не только в школе.
– А то вы сами не знаете? Вы же в полиции работаете! Почти все преступники имеют психические заболевания, потому что матери у них нет или отца. Вот я вам скажу, подружка у него там была, Оля, сиротка. Так и выросла в этом приюте, никто её не удочерил. Он её всё время сюда водил. Вроде любовь у них была. Жуть! А я всё знаю, мне Светка всё рассказала.
– Боюсь даже спрашивать, что же она вам рассказала…
Бабуля останавливается, заставив меня сделать то же самое. Со своего небольшого роста она подтягивается ко мне, поднимаясь чуть ли не на цыпочки, пытаясь достать до моих метр шестидесяти восьми, и заговорщически шепчет:
– Оля эта, детдомовская, – проститутка. Работает в «Золотом Гепарде». Вот! Такого мальчишку соблазнила! Гордость района!
Я закрываю глаза и набираю в лёгкие воздух, чтобы успокоиться. Бабуля меня изрядно достала.
– Всё ясно, спасибо за информацию. Это очень поможет в расследовании, – отвечаю я и уже собираюсь уйти от неё подальше, но она хватает меня за руку.
– Может, из‑за неё его и убили! Вы её проверьте, эту чертовку.
– Обязательно проверим. Всего хорошего.
Распрощавшись с надоедливой бабулей, я быстрым шагом удаляюсь от неё и теряюсь в толпе людей. Осадок, конечно, остался неприятный после этого разговора, но бесполезным его не назовёшь. Если эта девочка Оля существует, хорошо бы с ней поговорить.
Все уже собрались вокруг вырытой в земле ямы. Слева родственники погибшего. На их бледных уставших лицах застыла боль, проложив синяки под глазами. Скорбь, страх перед смертью, горечь потери. Вот всё то, что отражают их покрасневшие глаза. Родители, дяди и тёти с детьми.
Справа друзья из школы, соседи и ребята со двора. Людей много – по всей видимости, Алексей был общительным парнем. Среди одноклассников есть несколько ребят батоксиканцев и айтианцев[1]. Скорее всего, ученики по обмену.
В самом центре у края могилы – жрец Марены, богини смерти. Высокий мужчина с седой бородой, одетый в длинную белую рясу в пол, расшитую золотыми нитями. На его груди висит толстая золотая цепь с амулетом, символом Мары, самой богини. Это косой крест, символизирующий смерть солнца. Поскольку именно Марена, то есть Мара, ведёт души умерших в подземный мир, то именно её жрецы проводят ритуалы захоронения.
Жрец величественно поднимает ритуальный посох вверх и начинает читать молитву:
Моленьями нашими, Мара, прошу,
Душу его забери,
Через Огненную реку переведи.
Не дай с моста Калинова сорваться,
В мёртвой воде средь белых костей оказаться.
Не дай невинной душе в тени Навии скитаться.
А ты, мать сыра земля, возьми тело своего убиенного дитя.
Ты его сотворила из глины и праха,
Живым питала, любовь давала.
Слёзы тоски своей удержи,
Родниковой водой его напои,
А кровавые раны плотью своей излечи.
По узкой дороге, расположенной между другими могилами и скульптурами, помощники жреца, братья, несут гроб с погибшим. Подле него шагает девушка, одетая в костюм невесты. Чёрное платье и ожерелье из жемчуга вокруг шеи. В руках она держит букет сухоцветов. Глаза опущены вниз и скорбное выражение лица спрятано за чёрной фатой.
Вот значит как. Алексей умер молодым, и семья, испугавшись за его душу, заказала в ритуальном бюро девушку, которая сыграет его супругу. Это хороший ход. После похорон она как бы становится вдовой, а его, как только он попадает в подземный мир, встречают как мужа, то есть взрослого мужчину. Так его душа имеет больше шансов обрести покой, и тело не будет подвергнуто нападению нечистой силы. Это довольно тёмный ритуал и дорогостоящий. И не каждая девушка согласится на такое. Видимо, ей очень сильно нужны золотые.
Когда церемония бракосочетания окончена, братья помещают гроб на дно ямы. Затем жрец предлагает родственникам и друзьям бросить по горстке земли. Кто‑то бросает землю, кто‑то цветы, а кто‑то даже что‑то из личных вещей.
Когда они заканчивают, наступает полная тишина, и все взоры устремляются на меня.
– Полицейская, – шепчут в толпе.
– Будет тут всех опрашивать! Такое горе у людей, а она пришла беспокоить родственников!
– Ведьма! У неё на форме знак.
– Ведьма…
Я игнорирую все эти слова, медленно подхожу к могиле. Достаю из кармана амулет Мары. Но не такой, как у жреца. В моих руках тонкая нить, на конце которой крошечный сосуд в форме песочных часов, два соединённых треугольника. Внутри свежая кровь, моя кровь. Такие дары принимает Мара от магов. Кровь на вес золота в мире мёртвых. Мара любит кровь живых.
Мои бабули говорят, что я должна использовать свою магию для защиты людей, зверей, земли, но строго запрещают использовать собственную кровь в ритуалах. Ибо это слишком сильный и опасный ингредиент. Но я их не всегда слушаю. В конце концов, имею я право хоть на какую‑то импульсивность? Не всегда же играть роль хорошей девочки. Можно и нарушить правила разок‑другой, тем более во благо другим.
[1] Жители планеты Батокс и Айта.
