Долг

– Твой корыстный отец скоро умрёт. Вино и пиво не сулит ему хорошего здоровья, – серьёзно выдал мужчина. – Если бы я начал выбивать из него деньги, то он бы скопытился сразу же. А я щедрый оборотень, который добродушно согласился взять его «обожаемую» дочурку себе в любовницы, вместо уплаты долга. Я во всей этой истории добродетель.

Новость о скорой смерти отца слегка взбодрила меня. Я это и так знала. Папа и так выпивал всегда хорошо, а после маминой смерти так вообще закладывал по‑страшному. За последний год он ненормально набрал вес, словно надулся. Постоянно потеет, лицо красное, нос тоже. Глаза чаще всего заволочены какой‑то пеленой. Горничные сплетничали, что лекари сулят ему пару лет. Может, поэтому перед смертью он решил снюхаться с этими существами, ещё и денег занять? Может, думал, что не доживёт? Но да, после всего, что он со мной сделал, горечь‑таки обуяла мою голову. А вот и возмездие. Скорое.

– Всё равно это ничего не меняет, – в моих словах проскользнуло упрямство, – от меня нет никакого толка.

Тот опять прищурился и приблизил своё лицо ко мне. Я чуть ли дыхание не задержала от нахлынувшей паники.

– От девушек всегда есть толк, – его горячее дыхание опалило мои губы. – Всегда.

Кончик его языка чуть коснулся моей нижней губы, и я тут же дёрнулась. Быстро отвернула голову в сторону. Презрение – это теперь то, что чуть ли не выплёскивается из меня. Урод.

– Вы об этом пожалеете, – процедила я сквозь зубы. – Отойдите от меня немедленно.

Он вновь тихо засмеялся, и дыхание его прожгло мою щёку.

– Поездка будет весёлой, – проговорил он, – леди.

Он быстро разжал пальцы, выпуская мою шею, но ухватил руку, которой я за него держалась. Он поднёс её к губам и с таким издевательским видом поцеловал, что я еле удержалась от презрительного выражения лица. Он быстро её отпустил и ушёл.

Я ещё какое‑то время стояла, пытаясь прийти в себя. Все те восставшие чувства медленно утихали во мне. Поговорили. Теперь я хотя бы знаю больше, чем раньше. Стало чуточку легче.

Подойдя к коню, я подняла свою сумку и тоскливо бросила взгляд на разбитый пузырёк с маслом. Либо врёт церковь, либо ликаны далеко не порождения Хаоса. В принципе, как ни странно, я на стороне Этих. Церковь наша прогнила. Они слушают моего отца. Налоги там как‑то делят и подаяния горожан. Наверняка могли и со всем остальным напортачить.

В лагерь уже все вернулись. И Виер, видимо, рассказывал отсутствующим, что случилось за это время. Это я ещё сплетница после этого. Ушла обратно к своему месту. Села на плащ и облокотилась на стену. Я была как бы в стороне, но всё равно вместе со всеми. Не хочу сидеть там. Отсюда я видела разгорающийся костёр. Кстати, те двое ходили за хворостом. Куда я не знала. Наверное, какие‑то потайные места знают, тут ведь горы повсюду. Хотя о чём это я? Они же ликаны. Волки, собаки, олени – неважно, все бегают по лесу и всё тут знают.

В скверном настроении находиться мне было недолго. Я высыпала камушки, которые так любила собирать. Расставила ноги и начала перебирать их. Рассматривать и вспоминать какой откуда. Просто камни и стекляшки. Но красивые и чем‑то меня зацепившие. Я взяла в руку любимый. Оранжевый с белыми прожилками. Всё‑таки думаю, что это стекло или засохшая смола. Одно время даже хотела проделать дырочку и повесить на шею, как талисман. Нашла его на обочине дороги, рядом с пожухлыми листьями. Оттёрла от грязи и забрала к себе в коллекцию. А вот другой. Это точно камень, но в нём был голубой слой! Красивый и прелестный. Камень словно служил окантовкой или каким‑то стражником этого голубого великолепия. Дура я, наверное, но мне они так дороги, что я готова всех их повесить себе на шею. Это же то, что я сама нашла. Бесплатно. Это моё по праву. Я никому за них не обязана. Какая‑то глупость, конечно, но я быстро и бережно сложила их в холщовый мешочек и затянула узел потуже, чтобы ничего не вывалилось.

Ощутив усталость, завязала сумку и положила её под голову. Легла на спину и уставилась в небо. Ноги согнула в коленях и положила одну на другую – так удобней. Знаете, что я больше всего люблю делать? Мечтать. Представлять другие миры, сказочных существ, волшебников. Так здорово погружаться в вымышленный мир и забывать про свой. Я могла часами просто лежать с закрытыми глазами и путешествовать по собственно созданным вселенным. Даже стихи писать начала. Немного нескладные, но всё же. И да, одну песню. Самой стыдно стало за себя. А что? На кифаре я играть умею, а слова сами собой сложились. Там выучить‑то надо пару аккордов. Сиди, перебирай струны и вой в своё удовольствие. Говорю же, от скуки творила всё, что в голову приходило.

 

– Богдана? – услышала я и распахнула глаза.

Виер стоял рядом со мной.

– Да? – тут же села я.

Они обычно просто так не ходят.

– Идём к костру, – предложил он. – Мясо будет готово не скоро, но ты можешь погреться у огня.

Ага, конечно. Сидеть в их «тёплой» компании и опять выносить их оценивающие взгляды? Нет уж, мне и тут удобно, к тому же я нагрела себе местечко…

– Спасибо за предложение, я, пожалуй, останусь тут, – даже сдержанно улыбнулась ему, давая понять, что всё в порядке.

Парень уходить тоже никуда не собирался. Он сразу как‑то нахмурился и поджал губы.

– Богдана, к сожалению, это не просьба, – чуть неуверенно произнёс парень. – Не заставляй его приводить тебя.

Я тут же плавно поднялась. Всё итак понятно. Зачем тогда спрашивал?! Что за ерунда?

– Мог бы сразу сказать, как есть, – поправила я рубашку.

– Не хотел тебя принуждать, – пожал Виер плечами и улыбнулся мне. – Прошу.

Устало вздохнув, я пошла к костру. Нашла свободное место. Рядом с Мориком. Он вроде нормальный, не считая его бороды и усов. Поэтому я осторожно присела, предварительно отряхнув местечко от пыли.

– Ну что, красавица, что расскажешь? – низкий голос мужчины сулил мне сплошные развлечения.

В придачу ко всему он хлопнул меня по плечу. От неожиданности я пошатнулась, но на месте усидела. Это… чёрт! Заметив это, мужчины заухмылялись.

– Прошу Вас, – осторожно отсела от усача чуть подальше. – Я не настолько сильна, чтобы держать Ваш удар.

Говорила тихо и вежливо, чтобы вдруг не сложилось ощущение, будто я их не уважаю.

– Ох ты, как загнула! – пробасил он, продолжая посмеиваться надо мной. – Ты ругательства какие‑нибудь знаешь?

Над огнём эти умельцы соорудили вертел, который иногда крутил шатен. Запах, конечно, ни с чем несравнимый. Сок иногда капал на угли, и приятное шипение ласкало слух. Давно же я нормально не ела.

– Мне не положено, – ответила я.

Усатый важно цыкнул, видимо решив от скуки поиздеваться надо мной. Лорин смотрел вообще куда‑то в сторону, явно размышляя о глобальных делах.

– Да брось! – он вновь меня пихнул, только теперь я пошатнулась в бок. – По глазам твоим оленьим видно, что ты остра на язык!

Приподняв брови, покосилась на него. Это на кого я похожа? На оленя? Что‑то не задумывалась о цвете глаз этого животного. Может, потому, что я видела его редко? Один или два раза в жизни.