Две судьбы Джаннет. Лучик солнца впереди

Мурат был своенравным человеком, который мог меняться по мере своего настроения. В любом случае его требования всегда должны были выполняться, несмотря на настроение или условия, притом что он не любил учитывать свои обязательства по отношению к жене или семье. Но Джаннет все вполне устраивало, более того, она и не знала, что бывает по‑другому. Чтобы сравнить другие ситуации, ей нужно было знать происходящее между другими парами, чем она совершенно никогда не интересовалась. Даже личные отношения своих братьев с женами ее не интересовали. Она считала неуместным лезть в душу. Ее так воспитали: «Живи и следуй обстоятельствам жизни, выполняя свои обязанности, не смотря на других и не сравнивая свою жизнь с другими». Вот и все. Вся ее жизненная позиция, которую ей внушили. Поэтому даже из‑за обид на Мурата она себе долго плакать не позволяла. Вполне возможно, будь на ее месте другая особа с более твердым характером, и Мурат и его семья были бы другими и относились бы к невестке по‑другому. Не то чтобы он плохо относился к жене и не любил ее, любил наверняка по‑своему, но не настолько, чтоб, например, учитывать ее мнение при решении какого‑либо вопроса, даже касающегося их семьи, ребенка или ее самой. Не настолько, чтобы переживать за ее чувства или спешить к ней, зная, как она его всегда ждет.

 

Глава 5

 

На следующий день Джаннет с дочкой отправились к ее родителям с ночевкой. Не слишком часто он позволял ей навещать их, основываясь на том, что ее дом уже там, где он, и часто ходить к родителям не статно для замужней женщины. Ее семья очень обрадовалась, увидев Джаннет во дворе. Мама, Амина, племянники направились встречать ее. Брата и отца не было дома, другие братья жили отдельно, но почти каждый вечер собирались у родителей.

Женщины стали все вместе готовиться к ужину. Выпечка, мясное – все готовилось дружно и оперативно.

– Как у вас жизнь, дочка? Какие новости? – между делом обратилась мать к Джаннет.

– Да все как обычно. Хорошо все. Новостей как таковых нет.

– Почему ты мне не сказала, что Анисочка ножку порезала, да еще швы наложить пришлось?

– Не хотела, чтобы ты беспокоилась. Ведь все хорошо с ней, ничего серьезного не произошло, а ты беспокоилась бы, не видя ее, – спокойно объяснила Джаннет матери.

– Я хочу знать, тем более о таких ситуациях. Как здоровье Айшат? Она ходит? Как ее ноги?

– Так же. Неплохо.

– Она старая женщина, Джаннет, здоровье у нее уже не то. Смотри за ней хорошо, она тебе вторая мать.

– Мать ведь и относиться должна соответственно – искренне, с добротой, – вырвалось у Джаннет.

– Разве она плохо к тебе относится? – удивленно спросила Асият.

– Нет‑нет, – словно очнувшись, ответила Джаннет. – Лучше, чем могло быть.

– Ты ничего не скрываешь? У тебя точно все хорошо? Ты мало говоришь всегда. Мы мало с тобой общаемся, дочка.

– Нет, мамочка, все у меня хорошо. Не переживай, – с улыбкой добавила девушка.

Джаннет не привыкла жаловаться. К тому же и причин‑то не было, как она сама считала. Все, что, в принципе, нужно для жизни женщины, у нее было, ведь здесь немного другие порядки. Здесь законы установили горы много веков назад, и ей оставалось только подчиняться этим законам, корни которых уходят глубоко в историю предков.

К вечеру собрались все братья, отец, невестки, племянники и племянницы. У старшего были две дочки, у второго два сына и двое у Рустама: мальчик и девочка.

Семья общалась за ужином. Кто‑то шутил, кто‑то просто общался, все проводили время весело.

Тем временем, узнав, что Джаннет нет дома, Рабия поспешила навестить мать и брата. Разговор Самиры посеял сомнения в ее голове, чего та и добивалась. Не зная, с чего начать тему, она начала говорить сначала про мать, ее здоровье. Слово за слово, и каким‑то образом разговор перешел на группу крови всех членов семьи. Перечислив группы свою, матери, сестры, она перевела разговор на брата, спросив, какая группа крови у него. Он сказал, что у него 1‑я положительная. Тогда Рабия перешла на Джаннет и Анису.

– У Джаннет я не помню, если честно, а у Анисы 2‑я отрицательная, – недоумевая, к чему весь этот разговор, ответил Мурат.

– У девочки кровь совершенно не совпадает с твоей. Она на тебя ничем не похожа, – невинно добавила сестра. – Огромные голубые глаза, как у нашего ассистента Али. А‑ха‑ха, – рассмеялась Рабия.

– Что у тебя за темы, дочка? – одернула ее мать.

Девушка перевела тему, обращаясь к матери. Все сидели спокойно на стульях на веранде. И только Мурат, обеспокоенный, призадумался. Чуть позже мать поднялась со стула и зашла в дом, на веранде остались только брат с сестрой

– О чем ты задумался? – спросила она парня.

Мурат как будто, смотря в никуда, не услышал ее вопроса.

– Мурат. Мура‑ат!

– А? – спросил он.

– О чем задумался, я спросила?

– Да так… Ты знаешь, а ты не первая мне говоришь об этом, – с какой‑то немалой тревогой сказал он.

– О чем? – как бы не понимая, о чем речь, спросила Рабия.

– О том, что Аниса совершенно не похожа на меня. Совсем другая и т. п.

– Ты знаешь, Мурат, ты не подумай ничего такого, я просто как‑то призадумалась. Больше всего боюсь, что моего единственного брата унизят.

– Нет, ты тут ни при чем. Я сам тоже об этом думал с недавних пор.

Рабия озадаченно посмотрела на него:

– И ты думал?

– Да. И я думал. Выяснить бы… – промолвил он и остановился.

– Что ты хочешь выяснить? – спросила она.

– Ничего, ничего. Закрыли… – прервал он разговор.

– Ты… Про… м‑м‑м. ДНК‑тест?» – несмело спросила Рабия.

Он резко посмотрел на сестру в недоумении. «Откуда у нее такие мысли и знания?» – подумал он.

– У тебя, я вижу, есть опыт в этом деле? – кинул ей брат.

– Нет, конечно. Просто я точно знаю, что на этот вопрос сможет ответить только этот тест.

– У нас не делают его, – разочарованно сказал он.

– В соседней республике делают. И нам повезло, в очень хорошей платной лаборатории работает моя давняя подруга. Мы в университете учились с ней вместе, – Рабия точь‑в‑точь повторила слова Самиры.

Парень задумчиво долго смотрел на нее, казалось, ему было мерзко от самого себя, что он мог так подумать о своей жене, и ему было стыдно признаться в этом сестре.

– Почему бы и нет, – переборол он себя. – В конце концов, мы ничего не теряем, а у меня развеяться сомнения. Да и Джаннет об этом незачем знать.