Его сумасшедшая

Глава 2

 

Вам знакомо чувство, будто галстук вас душит, а близкие, как упыри, пытаются выпить из вас все соки? Нет? Пять лет назад, когда Игорь Василевский согласился войти в долю в бизнесе своего друга, он тоже понятия не имел, что так будет.

С тех пор многое изменилось.

Первое время Игорь просто упивался работой. Ему нравилось, что у него все получается. Что договоры – а значит, и деньги – сами идут ему в руки. А когда не идут, он придумает, как привлечь их.

Нравилось, что конкуренты опасаются с ним связываться, что компания ширится и плодит дочерние предприятия. Что его слово – закон для всех сотрудников, и ему без преувеличения смотрят в рот, ожидая очередного гениального распоряжения.

Так продолжалось долго. Когда он купил матери с сестрой несколько особняков (и не все в России), оплатил Анжелике дорогостоящее обучение, а матери приобрел небольшой туристический бизнес, о котором она мечтала, он все еще наслаждался.

Был на коне и радовался бешеной скачке.

Кто бы мог подумать, что он так разгонится – простой парень, даже не из среднего класса. Тот, кому не пророчили ни больших денег, ни положения в обществе.

Все случилось много позже. Он неожиданно начал задыхаться. Галстук начал жать, воротники строгих стильных рубашек – душить, а очередной каприз внезапно разбогатевших родственниц – вызывать отвращение. Он затосковал по тем дням, когда всего этого не было. Но было другое, куда более ценное, – свобода.

По тем дням, когда он мог, не думая о делах, взять рюкзак и отправиться в горы с друзьями. Он и сейчас пытался найти на это время, но ничего не выходило. Проклятущие наполеоновские планы рождались в голове именно тогда, когда его былая компания с шутками и весельем (а также с рюкзаками, кошками и альпенштоками) садилась в самолет или поезд.

Он скучал по тем дням, когда утром он мог надеть не строгий костюм, а свитер и джинсы, а из планов было лишь отработать день менеджером в спортивном магазине и сходить на свидание с очередной симпатичной студенткой.

Сперва Игорь ослабил галстук. Потом вовсе перестал его носить. Отказался от пиджаков и заменил на – рубашки бизнес‑стиля. Выкроил время и съездил с друзьями на Тянь‑Шань. Потом – в Австралию покататься на доске.

Не помогло. Вернее, помогло лишь на время, ненадолго.

Теперь, когда благодаря высоким доходам для него был открыт весь мир, все казалось пресным. Он словно провалился в другое измерение. Обычные, нормальные люди были где‑то там, с их радостями и горестями. С их настоящей жизнью. А он застрял в мире больших денег, дорогих машин, подчеркнуто‑вежливых улыбок и славного капиталистического коварства.

В итоге помогло другое. Однажды у Игоря сломалась машина. Ехать на служебной он почему‑то отказался. «Кто их разберет, этих начальников», – подумала тогда секретарша. Распорядившись, чтобы автомобиль отогнали в ремонт, а если не выйдет – срочно предложили ему новые варианты для покупки, попросил Сашу вызвать такси.

По какой‑то причине Саша воспользовалась обычным приложением – приложением яндекса, более того, совершенно случайно нажала не на «бизнес‑класс» или «люкс», а на самый обыкновенный «эконом». Просто ошибка разнервничавшейся девушки, когда шеф, и без того последнее время не слишком добрый, рвет и мечет и клянет на чем свет стоит всю эту BMW с их, якобы, идеальными машинами.

Эта ошибка и предопределила дальнейшую жизнь Игоря. Он несколько удивился, когда от здания корпорации его забрал ярко‑желтый простенький хендай и дядечка водитель не высказал никакой вежливости, лишь посетовал, что парковка «у вас тут никуда не годится, небось директор денег пожалел нормальный подъезд устроить, а нам мучиться». Но одновременно Игорь вдруг ощутил себя в прежней жизни, где люди не стесняются высказать недовольство незнакомцу и даже не подозревают, что собеседник, на чей счет они проходятся с сарказмом и рядом интересных выражений, может оказаться одним из сильных мира сего.

Всю дорогу дядечка увлеченно болтал с Игорем, рассказывал о себе, расспрашивал, как ему удалось устроиться на работу в такое престижное место, много ли платят и прочее. А генеральный директор «Стальресурс инкорпорейтед» искренне наслаждался.

Разумеется, это было путешествие инкогнито. Так здорово, когда собеседник принимает за своего и запросто делится подробностями своей повседневной жизни.

Тогда Игорь и понял, что делать.

Спустя две недели у него была машина «для яндекса», лицензия на ведение деятельности таксиста и прочее необходимое, чтобы в свободное время работать в яндексе и ситимобил.

Мать, к счастью, не знала о новом увлечении сына, полагая, что Игорь ходит по бабам и злачным клубам. Ругалась, призывала остепениться: в тридцать два года уже не помешает! Но Игорь лишь добродушно улыбался в ответ. Ведь узнай она правду – и сочтет его увлечение куда более опасным, чем женщины и пьяный угар.

Начальник охраны сетовал, что теперь обеспечить безопасность Игоря Александровича куда сложнее. Но тоже ничего не мог поделать. В конечном счете начальником действительно был Игорь. Его слово – закон.

 

* * *

 

«Этот‑то что здесь делает?» – пронеслось в голове у Нади.

Нет, она не узнала мужчину‑водителя. Видела его в первый раз. Просто представить себе не могла, что водитель такси может выглядеть как дорогая фотомодель.

Не то чтобы Надя разбиралась в моделях, разве что мельком видела на обложках журналов. Но это лицо ассоциировалось именно с такими мужчинами: подчеркнуто‑красивыми, ухоженными, умеющими себя держать. Теми, для кого внешность стала способом жить и зарабатывать.

Молодой, лет тридцати, темный шатен с аккуратной классической стрижкой, но волосы зачесаны наверх и придают облику то, что любят называть «изящной непринужденностью».

Строгие, но не резкие черты лица, мужественные: прямой, достаточно длинный нос, чуть нависающие брови, четко очерченный рот, волевой подбородок.

На губах – легкая улыбка, доброжелательная, приятная, можно заметить крупные идеально белые зубы, контрастирующие с загорелой кожей. Она словно зависла у него на лице с тех пор, как он улыбнулся Наде в первый раз.

Глаза теплые, карие. Карие глаза бывают теплые, горячие или злые. У него были теплые.

Только вот взгляд не соответствовал улыбке и цвету глаз: цепкий такой, как будто пытается пронзить насквозь. Даже какой‑то невежливый.

В сущности, этот взгляд и привел ее в чувство, Надя засмущалась, что – застыла, разглядывая водителя – и словно вынырнула.