Эфириус. Восхождение

– Та‑дам, я снова с вами! – пафосно сообщил Тим, оказавшись вблизи лунного кратера, где сидели девчонки. – Даниэль, не забудь сохранить последние изменения в интерьере! Я бы не прочь ещё раз у тебя помузицировать… Даниэль!

– Что? – растерянно пробормотал друг. – А, да… Сохранить последние настройки! – громко выкрикнул он, не отрываясь от своего занятия, и в следующий миг раздался компьютерный женский голос:

– Последние настройки сохранены.

– Отлично! – произнёс донельзя довольный Тим и присоединился к девчонкам.

Плюхнулся на плед около Майи и принялся нахально рыться в корзинке Мари с провиантом. Вытащил оттуда тост с творогом и клубникой в вакуумной упаковке, деловито покрутил в руках, а потом швырнул в мою сторону:

– Кара, лови! Тебе не помешает… О, а это мне! – Он энергично накинулся на тост с ароматным беконом и, чавкая, уточнил: – Девчонки, вы же не возражаете?

Они переглянулись и прыснули.

В этот момент по сфере Даниэля снова разлетелся компьютерный женский голос:

– Госпожа Маринова просит разрешение войти.

– Разрешаю! – выкрикнул Даниэль, и мы полетели к стыковочной площадке.

А спустя пару минут к нам присоединилась хмурая Лиза со стаканчиком эспрессо в руках.

– Бездельничаете, как обычно? – бросила она вместо приветствия и направилась к нам с Даниэлем. – Кара, хорошо, что ты здесь. Тебя искала Кристина.

– Да? – встрепенулась я. – Что‑то случилось?

Лиза создала себе кресло на колёсиках, плюхнулась в него, покрутилась, но оно было втиснуто между нашими с Даниэлем, и недостаток личного пространства её не обрадовал.

– Тебе надо подписать договор. Загляни в юротдел, как доешь.

– О, спасибо! – В два укуса я дожевала тост, залпом допила холодный чай и подскочила со своего кресла. Его тут же заняла Лиза и принялась удовлетворённо потягивать кофе, параллельно о чём‑то расспрашивая Даниэля. – Ребята, до встречи!

– Кара, постой! – спохватился Тим. – Мы с Максом выйдем с тобой. Лиза права: хватит бездельничать.

Пока Макс спускался с Сатурна, его братец энергично распихивал по карманам батончики, позаимствованные из всё той же корзинки, которая пустела на глазах.

– Ну всё, мы готовы! Идём!

Двери сферы открылись, и мы втроём оказались на стыковочной площадке. Вместе вошли в лифт. Но стоило лишь остаться с братьями наедине, как Макс по‑свойски меня приобнял и небрежно спросил:

– Ну что, Кара, колись! Что делают на тех работах? Мы с Тимом изнываем от любопытства! – Тот согласно кивнул.

Невольно вздрогнула, напряглась.

– Ребята, давайте не будем об этом…

Тим покачал головой.

– Кара, ты пойми, мы же не только для себя стараемся. Все наши друзья беспокоятся, спрашивают, что да как, а мы только пожимаем плечами…

– …Даниэля на новом месте тоже не тормошит только ленивый, – продолжил за брата Макс. – Он говорит спрашивать у тебя. А ты своим молчанием только подогреваешь всеобщий интерес! Кара, ну сколько можно ломаться?!

– Просто мне нечего вам рассказать, – соврала я, памятуя о недавней угрозе Штольцберга. – Работы как работы.

Двери лифта с тихим писком открылись, и я выскочила как ошпаренная из кабинки. Припустила к кабинету юристов, на ходу бросив:

– Извините, я тороплюсь!

В юротделе царила ужасная суматоха. Специалисты носились с какими‑то документами, тяжёлыми папками, что‑то скороговоркой и по‑деловому сухо обсуждали. Вокруг них крутились творцы. При таком столпотворении и галдёже было не удивительно, что меня не заметили.

Ан нет, всё же заметили.

– Госпожа Грант! – окликнула меня госпожа Ринсте – строгая женщина среднего возраста в сером костюме и очках в роговой оправе. – Хорошо, что вы сами пришли! Идите сюда! – Она энергично замахала рукой, подзывая к своему сенсорному столу, над которым висели голограммы с разного рода текстами.

Стоило мне оказаться подле него, как госпожа Ринсте размахнулась и влепила сенсорной перчаткой печать Пантеона внизу какого‑то документа.

– Присаживайтесь.

Я, словно школьница на экзамене, осторожно уселась на краешек стула, сложила на коленях руки.

– Так… – Госпожа Ринсте разом свернула висевшие в воздухе файлы и, порывшись в папке, открыла новый. Пробежалась по нему глазами. – Договор номер шестьсот восемьдесят один… Хм, аномальные зоны… Смело.

Я закусила губу, напряглась, благо отвечать ничего не пришлось. Моя собеседница склонилась над стопкой бумаг, лежавшей на правой половине стола, и извлекла из неё документ, отпечатанный мелким шрифтом.

– Вот ваша копия. Подпишите вот здесь и вот здесь. – Она протянула мне сенсорную ручку.

– М‑м‑м… Я бы хотела сначала всё прочитать…

Госпожа Ринсте приспустила очки, окинула меня задумчивым взглядом.

– Читайте. Кто вам мешает?

Я быстро пробежалась глазами по договору.

Исполнитель – Кара Грант… Заказчик – Пантеон… Экскаватор… Срок исполнения – три месяца…

Перелистнула страницу.

В случае невыполнения – штраф в размере пяти процентов от стоимости заказа за каждый день просрочки… Дорого. Но всё же намного меньше, чем в прошлый раз. Кристина сдержала слово.

Однако пункты про возможность перекупки договора третьими лицами и возможной замены проекта в случае неуспеха лишь с разрешения заказчика насторожили. Пантеон был детищем Штольцберга. Его бесценной собственностью и, вероятно, тем кровавым трамплином, благодаря которому он обрёл почти безграничную власть в стране. А моя жизнь зависела от его воли…

– М‑м‑м…Я бы хотела внести некоторые коррективы в пункты три и четыре…– начала осторожно, но меня перебили:

– Госпожа Грант, это стандартная форма договора для работников Пантеона вашего уровня. Вот выбьетесь в верхнюю десятку, тогда сможете диктовать ваши условия…

Она резко осеклась, но окончание фразы «как господин Феррен» буквально повисло в воздухе.

– Понятно, – мрачно ответила я и расписалась сенсорной ручкой на голограмме.

– Хорошего дня! – натянуто улыбнулась госпожа Ринсте. – Следующий!

Я медленно встала со стула и, читая свою копию договора, покинула переполненный кабинет. Но стоило лишь переступить порог юротдела, как на меня живой стеной двинулись Макс с Тимом.

– Боже мой! Вы меня напугали! – выпалила я, чуть в них не врезавшись. – Нельзя так подкрадываться!