Эфириус. Восхождение

– Я и не ожидал, что вы мне поверите сразу. Но, повторюсь, вашим жизням ничто не угрожает. Мы просто хотим расспросить вас про рудники.

От этой фразы сердце в груди болезненно ёкнуло, а интуиция врубила красный уровень опасности.

– Какие рудники? – непонимающе переспросил друг и растерянно посмотрел на меня.

Я мотнула головой.

– Не важно. Нам с ними нечего обсуждать.

– Я же говорил, что они на стороне Штольцберга! – выпалил недовольно Морт. – Элита… – Он брезгливо скривился и сплюнул на землю. – Мать родную ради эфириуса продадут…

– Да как вы смеете! – не сдержалась я. – Это вы чудовища! Вы! А не мы!

– Подожди, Морт, – отмахнулся Бокас от слов приятеля. – Эти должны быть ещё неиспорченными… Они просто не понимают, что происходит… Послушайте, Кара, – обратился он снова ко мне. – Я не представляю, что Штольцберг вам рассказал про нас, но… мы не чудовища, которые из ненависти или зависти уничтожают писателей. Эфириус разрушает наш мир: лишает людей работы, превращает в рабов, истощает полезные ископаемые… Мы просто хотим его спасти и просим вас о небольшой помощи.

– Хотите, чтобы мы в это поверили? – фыркнула я, но уже менее яростно. – С чего вдруг?

Бокас прищурился. Задумчиво оглядел нас с Даниэлем. Потом смежил веки на миг и тихо сказал в пустоту:

– Вы уверены?.. Понял.

Он не был здесь главным! Команды! Он получал их от кого‑то другого!

– Карина, Даниэль, мои слова не имеют для вас силы, – произнёс собеседник, снова глядя на нас. – Но, возможно, вы прислушаетесь к доводам одного из ваших коллег.

– Серьёзно? – удивился Даниэль. – Хотите сказать, что писатели вас поддерживают?

Бокас криво ухмыльнулся.

– Не просто поддерживают, а возглавляют.

В этот момент толпа расступилась, и из образовавшегося прохода неспешно выплыла… госпожа Мариам!

 

Глава 8 Выбор

 

– Дориан? – выдохнула я чуть слышно. – Так вы с ними?

– Не ожидала, Кара? – усмехнулась она.

– Вообще‑то да....

Дело в том, что госпожа Мариам в топ‑100 лучших писателей Либрума занимала почётное третье место. Выше неё были только Торнтон и Шон. Дориан купалась в славе и деньгах, пользовалась авторитетом у работников Пантеона и хорошо зарекомендовала себя перед власть имущими Либрума, которые регулярно заключали с ней выгодные сделки.

– Но… зачем?

– Видишь ли, Кара, как писатель я уже реализовалась. Теперь хочу реализоваться и как человек, – невозмутимо ответила она. – Глупо растрачивать свой второй шанс на пустое, согласна?

Не согласиться я не могла. Но всё же…

– Откуда мне знать, что это не хитрый трюк? Не уловка властей Эдема, призванная развязать мне язык? – хмуро спросила я.

Госпожа Мариам задумалась, потом безмятежно улыбнулась и пожала плечами:

– Ниоткуда. Но это правда. Мы наблюдали за вами, Кара, после возвращения в Пантеон, хотели договориться о встрече, но вы избавились от моего подарка.

– Серебряный лист и ручка‑перо?.. Так они были от вас?

– Да, моя дорогая. Полезная вещица для тайных посланий… Теперь таких осталось лишь две. Жаль… С ней было бы проще уладить вопрос. Не пришлось бы пугать вас и похищать. Но раз уж вы всё равно здесь, давайте вот как поступим: я расскажу вам, кто мы и чего добиваемся, а вы сами решайте, стоит нам доверять или нет.

– Хорошо.

Госпожа Мариам опять улыбнулась и нараспев сказала:

– Вот и отлично. Итак, Кара, Даниэль, люди, которых вы видите, официальные власти Эдема называют бунтовщиками, представителями радикально настроенных меньшинств, террористами. Но на самом деле это обычные жители ФФЗ, у которых эфириус отобрал дом, работу и будущее.

Я прищурилась, снова пробежалась мимолётным взглядом по рядам бандитов. Они согласно кивали, но из уважения к госпоже Мариам не решались что‑либо произнести вслух.

– Дело в том, что после Второй мировой войны писатели, способные оживлять фантазии, стали для этого мира даром богов. Поначалу они материализовали машины, которые разгребали завалы, тушили пожары, помогали засеивать землю и собирать урожай, а также придуманных зверей, чтобы поднимать настрой окружающим. Без закрепителя такие фантазии держались недолго: от нескольких минут до получаса – всё зависело от таланта писателей. Но польза от них была велика. Они не только помогали наладить быт уставших от войны людей, но и вселяли в них надежду на лучшее.

– Да, господин Штольцберг об этом не раз говорил, – сухо заметил Даниэль.

 

Конец ознакомительного фрагмента