Экспаты. Правдивая сказка о гедонистах Аравии

A тем временем администрация отеля и глубоко любимый отдел кадров в частности в борьбе за честь женского населения решили отcелить оное от мужского из совместного общежития. Причиной данных манипуляций послужили участившиеся и неконтролируемые случаи заболевания беременностью среди лиц филиппинской национальности, последний из которых чуть было не стал криминальным.

Наша восемнадцатилетняя дуреха‑официантка поняла, что беременна после двух месяцев отсутствия естественного женского гормонального цикла. Попыталась было возвратиться на родину, но, узнав, что стоимость билета придется оплачивать самостоятельно, решила воспользоваться советом друзей, так скажем, местного разлива.

Друзья же юной искательницы приключений посоветовали чудодейственные таблетки с незатейливым эффектом. Но девушка слегка переборщила в своих исследованиях и была найдена на полу общественного туалета с значительной кровопотерей и едва не лишившись жизни. Вы, наверное, спросите: а стоило ли так рисковать? Ведь можно сделать простую операцию? Но в Эмиратах подобного рода операции считаются незаконными, делаются только замужним женщинам и только по специальной рекомендации врача, в противном случае и под суд можно попасть. Говорят, существует и подпольная медицинская помощь, но с соответствующими неопределенными последствиями, как когда‑то во времена CCCP, когда cекcа не было вовсе, и подразумевалось, что внебрачных залетов, соответственно, тоже.

Как бы то ни было, жизнь девушке спасли, и при всей неясности своих будущих материнских перспектив она уже через пару дней была вполне довольна жизнью и даже не была уволена.

Эти и подобные происшествия каким‑то образом отразились на репутации ни в чем не замеченных европейцев.

И первой группой леди, съехавших со старой коммуны, стали три с половиной русских (половина – украинка, периодически забывающая свои украинские корни в обществе россиян: мол, все равно мы все из одной страны – хотя бы и в прошлом; ну да мы и не спорим), две румынки, одна француженка и две кубинки, которые почему‑то искренне считаются европейками. Каждому из еврогруппы жилье досталось по контракту. На новехонькой вилле неподалеку от отеля, с просторной общей кухней и шестью жилыми комнатами. И я стала одной из трех счастливых обладательниц однокомнатного жилья с личной ванной, остальные девушки проживают в шеренге по два человека. Тем не менее, про соседство с милыми филиппинками можно на время забыть, так как вилла для них еще не достроенa. А мне по истечении года наконец можно забыть о ежедневном аутотренинге и убеждении себя, что это не я скоро стану лысой, что ежедневно появляющийся из ниоткуда в туалете ковер волос не мог принадлежать мне одной; что неравномерно размазанная по раковине зубная паста – всего лишь часть декоративного узора ванной, а не чья‑то очередная небрежность; и уж конечно, крошки от чьего‑то бутерброда уже не окажутся на покрывале моей постели размера «кинг сайз».

Да здравствуют свобода, самоопределение, грешные филиппинки и даже отдел кадров! Наверное, сильно я иx достала. Наши чудо‑специалисты умудрились мне оформить необходимые документы для получения водительского удостоверения, за которое, впрочем, пришлось побороться.

 

Водительские права

 

И пошла я …учиться в школу водителей Арабских Эмиратов. Сразу отмечу, что система аттестации прав на вождение автомобиля здесь иная. В России, например, насколько мне известно, существует огромное количество частных школ, которые за определенную плату берут на себя все заботы по обучению и оформлению соответствующих документов. Здесь есть всего одна инстанция в каждом более или менее крупном населенном пункте, полностью госструктура, несущая юридическое бремя всех необходимых сертификационных мероприятий за двести долларов первоначального взноса.

Вот в такую чудную школу я и попала. Начну с того, что рассчитывать на английскую коммуникабельность местных аборигенов мне не пришлось, а именно они в госучреждениях забытого цивилизацией Аль‑Айна и водятся.

В первую очередь мне предстояло «открыть файл» – процедура, занимающая три часа утомительного ожидания неизвестно чего в местном то ли полицейском отделении, то ли РОВД по‑арабски. При себе у меня имелись все необходимые документы и даже те, что, в общем‑то, были не в тему, но по совету умных людей захвачены мною на всякий пожарный случай. Однако и этого оказалось недостаточно, и мне таки пришлось совершить увлекательное путешествие туда‑ обратно в попытках собирательства никому не нужных штампов и подписей, доказывая несговорчивым арабам, что сибиряки, в общем‑то, редко сдаются, особенно обладая широким опытом в делах общения с бюрократизированными государственными структурами.

С третьей попытки мне удалось открыть так называемый «файл»; дело на меня пока не шьют, но теперь у меня имеется зеленая пластиковая карточка с жуткой фотографией и множеством арабских надписей, дающая право совершать поездки на специализированном авто с водителем‑инструктором в качестве сопровождающего.

Аттестационная сессия, в общем‑то, оказалась несложной и состояла из трех экзаменов для таких чайников, как я: теория, парковка и вождение на улице. В общем‑то, я предполагала, что при открытии файла мне будет положена хоть брошюрка какая‑нибудь, что ли, с содержащейся в ней информацией о том, что, собственно, мне нужно делать для того, чтобы заполучить заветный кусочек пластика. Ан нет, тетенька в приемном отделении была зла и несговорчива, более того, я всерьез подозреваю, что она только делала вид, что знает английский, но на самом деле ей вроде бы больше нравится общаться по‑арабски. Таким образом, получив на руки заламинированное разрешение властей ОАЭ на обучение искусству управления автомобилем, я с трудом себе представляла, что, собственно, мне нужно делать дальше. Пришлось принять меры и провести блиц‑опрос среди экспатриантов, которые уже отмучились. Выяснилось, что несговорчивая тетенька послала меня не так уж далеко, а всего‑навсего в отделение школы, где вождению учат теоретически. Насколько мне помнится, в Pаше теория вождения отнимает что‑ то около двух или трех недель, a здесь – всего четыре дня. Слегка негативный оттенок приняло само преподавание, которое велось на языке, мало походящем на английский, a все больше напоминавшим хинди.

Да, совершенно верно, учитель был индус, и об особенностях индо‑ английского я, кажется, уже упоминала, вот и вышло скучновато, но я была не единственная, кто спал на уроках. По истечении четыреx дней меня ждал экзамен, на который я убегала с работы как могла, день тогда выдaлcя неадекватный. Я была единственной представительницей женского пола, столь несерьезно отнесшейся к мероприятию, находя от вопроса к вопросу чувство юмора составителей теста все более привлекательным, хихикая и прыская сдавленными смешками. И посмеяться было над чем.

 

Вопрос первый, к примеру: «Почему минимальный рост пассажира первого сидения должен составлять 140 см.?»

Варианты ответа:

1) чтобы дорогу было лучше видно;

2) чтобы помогал дергать за рычаг передач;

3) чтобы при аварии не удушился собственным ремнем безопасности.

 

Вопрос второй: «Почему нельзя управлять автомобилем в нетрезвом состоянии и что нужно сделать, чтобы минимизировать риск?»

Варианты ответа:

1) человек неправильно видит впереди себя, пара чашек кофе – и все пройдет;