Эмпатия

Глава 3

 

На следующее утро меня разбудили стоны и крики из соседнего номера. Вырвавшие из глубокого сна вопли были настолько громкими, что казалось, глумящиеся находятся в той же комнате, что и я. Мне не хотелось вставать. Однако девушка за стенкой не унималась и стонала всё громче и громче. Чёрт! Я попыталась не обращать внимания, но все‑таки открыла глаза и уставилась в незнакомый потолок с жёлтой люстрой. Почему она жёлтая? Она же совсем не подходит к интерьеру. Я понятия не имела, где нахожусь, но затем вспомнила.

Гостиницу удалось снять не с первого раза. Из‑за спортивного фестиваля, проводившегося в эти дни, понаехало много туристов. Пришлось несколько часов подряд колесить по городу, чтобы найти хоть что‑то похожее на приличный отель. К тому же нужно было забронировать ещё место Тому.

Ещё немного полежав на жесткой кровати, я уютно закуталась в одеяло. Вставать не очень то и хотелось. Простуда всё же настигла, и сегодня я чувствовала себя намного хуже, чем вчера.

Надо вставать. Вечером я почти ничего не ела. После того, как удалось раздобыть гостиничный номер, я подумала, не принять ли душ, но на это уже не хватило сил. Я лишь проглотила пару таблеток аспирина, антибиотик и сразу легла спать.

Аппетита до сих пор не было. Поесть было необходимо, иначе не будет сил. Ладно, может, когда спущусь вниз в кафетерий, он появится. Я перевалилась на другой бок и натянула одеяло на голову. Каждый приступ озноба вызывал сомнения: стоит ли сегодня заниматься расследованием?

Несколько минут я словно в лихорадке дремала. Девушка в соседнем номере наконец то достигла оргазма и сразу же стихла. В какой‑то момент я провалилась в настоящий сон.

Взглянув на часы, обнаружила, что перевалило за девять. Нашарила рукой на тумбочке телефон и посмотрела входящие сообщения. Одно было от Тома. Он благополучно добрался и в 10:00 ждёт меня на завтрак. Слава Богу, я ещё успеваю.

Я осторожно села, спустила ноги с кровати и, выждав несколько мгновений, встала. Чувствовала себя выжитой, как лимон, но гораздо лучше, чем час назад. Следовательно, болезнь – недолговечный вирус, с которым справился принятый антибиотик или моя иммунная система. Если не перенапрягаться, через несколько дней буду в норме.

И вот теперь почувствовался настоящий голод. Для начала требовалось привести себя в порядок и встать под душ. Ванная комната миниатюрная, но спланирована хорошо и уютно, что нельзя сказать о самом номере. Стоя под горячими иглами воды, наслаждалась каждым уколом.

После принятой водной процедуры, чистая и слегка взбодрившаяся я переоделась в то, что было в машине. На такие случаи там всегда висит в запасе костюм и блузка. Посмотрела на часы, они показывали 9:50. Пора спускаться к завтраку.

Десять минут спустя мы сидели на крытой террасе уютного кафетерия. Том ел сэндвич с индейкой, а я яичницу с беконом, который дополнила бокалом апельсинового сока.

– Как добрался? – смущаясь собственного болезненного вида спросила я.

– Довольно быстро, – ответил Том.

– Удалось поспать?

– Немного. Что не скажешь о тебе, – он посмотрел на меня поверх бокала, из которого отпил кофе.

– Видимо, в офисе подхватила вирус.

– Мда… Джимми заболел первым и перезаразил половину отдела. Капитан не очень хотел отпускать меня из‑за нехватки людей. Многие взяли больничный.

– Но ты справился. Ты же здесь, – улыбнулась я в ответ.

– Не мог же я бросить тебя одну в чужом городе! Тебе одной не справится. Надо бы сперва зарегистрироваться в местном участке, прежде чем приступать к розыскной работе. Перетолковать с местными полицейскими. Узнать, что им удалось найти на Мишель Эттвуд.

 

– Да, я как‑то позабыла про эти бюрократичные проволочки. По словам Криса Олдриджа, полиция сложила лапки и ждёт, что девушка с минуты на минуту заявится домой.

– Что ж, надеюсь, мы это исправим. Я рад, что выпал шанс поработать с тобой, – Том едва коснулся моей руки, накрыв своей ладонью сверху.

В растерянности я замерла и, кажется, перестала на несколько секунд дышать.

– Не говори глупостей. Вот увидишь, со мной не так сладко, как ты себе воображаешь.

– Ты удивишься, когда узнаешь, но некоторые молодые агенты говорят о тебе, как о легендарном персонаже.

Я не обратила внимания на комплимент, думая о своём: «Зачем он касается меня? Мы же договорились не торопиться. Может, Том воспринял приглашение побыть моим напарником в прямом смысле слова?

– Когда ты достаточно хорошо меня узнаешь, поймешь, что это не про меня, – сухо ответила я и высвободила руку.

Делая глоток из бокала подумала, что, возможно, слишком груба с Томом. Возможно, следует насладиться радостью общения с приятным человеком, возвращению к работе и перестать закапываться в собственных мыслях.

– Ты ведь живёшь в Рочестере всего год? – неожиданно спросил Том стараясь сменить тему.

– Да.

– И так и не нашла себе занятие по душе, кроме расследований?

– Нет. Я честно искала, чем себя занять. Не могу усидеть на месте. Ненавижу ничего не делать. Хождение в литературный клуб и вышивание меня не спасают. Может, слишком рано для таких дел.

Том улыбнулся и покачал головой:

– Но разве покой и гармония не приносят тебе удовлетворение?

– Кто тебе сказал, что я нахожусь в гармонии с собой? В моей чертовой жизни всё идёт не по плану.

Он вздохнул и засунул в рот последний кусок сэндвича.

– Ладно. Пора приступать к работе. Я пойду, переоденусь и буду ждать тебя в машине.

– Хорошо, – ответила я.

Том встал из‑за стола и вышел.

Я смотрела ему вслед. После ухода от Гейба, я пообещала себе, что никогда не заведу новых отношений. Я стараюсь, но жизнь кажется без любви очень одинокой. Однажды я пыталась переписываться в чате знакомств с парочкой незнакомцев, но все попытки закончились провалом. Я была несправедлива к ним, выискивая причину, по которой можно было прервать отношения. Если убедить себя в том, что, отталкивая мужчин на подсознательном уровне, я совершаю правильный поступок, всё было бы намного проще.

Доедая тост, подумала, что сама не заметила, как привыкла, кушать в одиночестве. Я не видела в этом ничего дурного и уже не обращала внимания на сочувствующие взгляды молодых парочек. В одиноких трапезах было что‑то сокровенное, к тому же одиночество помогало собраться с мыслями.

Мне не нравился шум офисного здания, поэтому всегда отдельный кабинет. Тихая работа заставляла более детально сосредоточиться на деле. Гейбу нравилась эта особенность, или он просто так говорил.