Сквозь тьму

ГЛАВА 4

 

 

На следующее утро меня разбудили стоны и крики из соседнего номера. Вырвавшие из глубокого сна вопли были настолько громкими, что казалось, глумящиеся находятся в той же комнате, что и я. Мне не хотелось вставать. Однако девушка за стенкой не унималась и стонала с каждой минутой громче и громче. Чёрт! Я попыталась не обращать внимания, но всё‑таки открыла глаза и уставилась в незнакомый потолок с жёлтой люстрой. Почему она жёлтая? Она совсем не подходит к интерьеру. Я понятия не имела, где нахожусь, но затем вспомнила.

Гостиницу удалось снять не с первого раза. Из‑за спортивного фестиваля, проводившегося в эти дни, понаехало много туристов. Пришлось несколько часов подряд колесить по городу, чтобы найти хоть что‑то похожее на приличный отель. К тому же нужно было забронировать место Тому.

Ещё немного полежав на жесткой кровати, я уютно закуталась в одеяло. Вставать не хотелось. Простуда настигла, и сегодня я чувствовала себя намного хуже, чем вчера.

Однако нельзя расклеиваться. Надо вставать. Вечером я почти ничего не ела. После того, как удалось раздобыть гостиничный номер, я подумала, не принять ли душ, но не хватило сил воплотить желаемое в действительность. Я лишь проглотила пару таблеток аспирина, антибиотик и сразу легла спать.

Аппетита до сих пор не было. Поесть необходимо, иначе не будет сил. Ладно, может, когда спущусь вниз в кафетерий, голод появится.

Я перевалилась на другой бок и натянула одеяло на голову. Каждый приступ озноба вызывал сомнения: стоит ли сегодня заниматься расследованием?

Несколько минут я как в лихорадке дремала.

Девушка в соседнем номере, наконец‑то достигла оргазма и сразу стихла.

В какой‑то момент я провалилась в настоящий сон.

Взглянув на часы, обнаруживаю, что уже перевалило за девять. Нашариваю рукой на тумбочке телефон и просматриваю входящие сообщения. Одно от Тома. Он благополучно добрался и в 10:00 ждёт меня на завтрак, в кафетерии. Слава Богу, успеваю.

Осторожно сажусь, спускаю ноги с кровати и, выждав несколько мгновений, встаю. Чувствую себя выжитой, как лимон, но гораздо лучше, чем час назад. Следовательно, болезнь – недолговечный вирус, с которым справляется принятый антибиотик или иммунная система. Если не перенапрягаться, через несколько дней приду в норму.

Зато теперь почувствовался настоящий голод. Для начала требовалось привести себя в порядок и принять душ.

Ванная комната миниатюрная, но спланирована хорошо и уютно, что нельзя сказать о самом номере. Стоя под горячими иглами воды, я наслаждалась каждым уколом.

После принятой водной процедуры, чистая и слегка взбодрившаяся я переоделась в то, что принесла с собой из машины. На такие случаи у меня всегда висит в запасе костюм и блузка.

Смотрю на часы. 9:50. Пора спускаться к завтраку.

Десять минут спустя мы сидим на крытой террасе уютного кафетерия. Том уплетает сэндвич с индейкой, а я яичницу с беконом и бокал апельсинового сока.

– Как добрался? – спрашиваю, смущаясь собственного болезненного вида.

– Довольно быстро.

– Удалось поспать?

– Немного. Что не скажешь о тебе, – он посмотрел на меня поверх бокала, из которого отпил кофе.

– Видимо, в офисе подхватила вирус.

– Мда… Джимми заболел первым и перезаразил половину отдела. Капитан не очень хотел отпускать меня из‑за нехватки людей. Многие взяли больничный.

– Но ты справился. Ты ведь здесь, – улыбаюсь в ответ.

– Не мог я бросить тебя в чужом городе! Тебе не справится в одиночку. Надо для начала зарегистрироваться в местном участке, прежде чем приступать к розыскной работе. Перетолковать с местными полицейскими. Узнать, что им удалось накопать на Мишель Эттвуд.

 

– Да, точно, совсем позабыла про бюрократичные проволочки. По словам Криса Олдриджа, полиция сложила лапки и ждёт, что девушка с минуты на минуту заявится домой.

– Что ж, надеюсь, мы это исправим. Рад, что мне выпал шанс поработать с тобой, – Том едва коснулся моей руки, накрыв своей ладонью сверху.

В растерянности замираю, и, кажется, перестаю на несколько секунд дышать.

– Не говори глупостей. Вот увидишь, со мной не так сладко, как ты себе воображаешь.

– Ты удивишься, когда узнаешь, но некоторые молодые агенты говорят о тебе, как о легендарном персонаже.

Я не обратила внимания на комплимент, думая о своём: «Зачем он касается меня? Мы договорились не торопиться. Может, Том воспринял приглашение побыть моим напарником в прямом смысле слова?

– Когда ты достаточно хорошо меня узнаешь, поймешь, что это не про меня, – сухо отвечаю и высвобождаю руку.

Делая глоток сока, думаю, что, возможно, слишком груба с Томом. Возможно, мне следует насладиться радостью общения с приятным человеком, возвращению к работе и перестать закапываться в собственных мыслях.

– Ты ведь живёшь в Рочестере всего год? – неожиданно спрашивает Том, стараясь сменить тему.

– Да.

– И так и не нашла себе занятие по душе, кроме расследований?

– Нет. Я честно искала, чем себя занять. Не могу сидеть на месте. Ненавижу ничего не делать. Хождение в литературный клуб и вышивание меня точно не спасут. Может, слишком рано для таких дел.

Том улыбается и качает головой:

– Но разве покой и гармония не приносят тебе удовлетворение?

– Кто тебе сказал, что я нахожусь в гармонии с собой? В моей чертовой жизни всё идёт не по плану!

В его глазах мелькнула тень понимания, будто он заглянул в самую суть моего сумбурного существования. "Не по плану" – мягко сказано. Моя жизнь напоминала американские горки, только без ремней безопасности и с постоянно ломающимися тормозами.

– У каждого свои представления о счастье, – произносит Том, отпивая кофе. – Возможно, тебе нужно не искать занятие, а найти причину. Причину двигаться дальше, ради чего просыпаться по утрам.

Его слова задевают за живое. Причина. Именно её я отчаянно искала год, блуждая по улицам Рочестера и копаясь в чужих грязных тайнах. Может быть, Том прав. Может, погоня за адреналином и разгадывание головоломок лишь способом заглушить внутреннюю пустоту.

– Легко говорить, когда у тебя всё хорошо, – буркнула я, чувствуя, как поднимается раздражение. – У тебя есть работа, признание, спокойная жизнь. А я… я просто пытаюсь не сойти с ума последнее время.