Сквозь тьму

Голова по‑прежнему была тяжелой, что часто случается от недосыпа, но после утреннего завтрака я почувствовала себя гораздо лучше.

Когда в утреннем выпуске новостей упомянули, что в штате Нью‑Джерси пропала девушка, а про подавшего в отставку детектива Глорию Берч не упомянули ни разу, настроение мгновенно поднялось.

Похоже, новости про «трусливого детектива» (так меня прозвали журналисты), которая засадила за решётку серийного маньяка, наконец‑то по прошествии года перестали интересовать репортеров, что не могло не радовать.

За окном занимался пасмурный день, когда я закончила с мытьём посуды. Было слишком рано. Идти мне некуда, и я заварила себе очередную порцию кофе, прикидывая, чем бы сегодня заняться.

В принципе, я продолжала заниматься любимым делом и по‑прежнему имела лицензию детектива убойного отдела. Однако возобновляться в местном полицейском участке не собиралась. Я просто занялась частной практикой. Такая подработка помогала оставаться мне в финансовом плане на плаву и не терять сноровку.

Пришлось продать свою небольшую студию на Манхэтоне и переехать в небольшой городок Рочестер, что находится в западной части Нью‑Йорка, на берегу озера Онтарио. Мне хотелось сбежать подальше от многолюдной толпы и шумного города. Прикупив маленький уютный домик с небольшим садиком на Ховард‑роуд, я попыталась начать новую жизнь.

Из всех уроков, которые преподнесла мне жизнь, я уяснила важный: без чёткой стратегии долго не продержаться.

Мне часто приходилось слышать об одиноких самодостаточных женщинах, которые посвящали себя различным интересам. Некоторые открывали литературные клубы, булочные, занимались живописью. Кто‑то пытался писать кулинарные книги. Я считаю такие способы отличным хобби, но, ни один из них мне не подходил, как бы я, ни пыталась отвлечься от расследований и преступлений. Да, теперь у меня нет допуска к обширным базам Нью‑Йоркской полиции, и так далее и тому подобное, но я нашла себя в практике частного детектива. Работа не пыльная. В основном: супружеские измены, пропажа собак или непослушных детей. Работа подобного характера держала мозги и тело в тонусе.

Для той, кто двадцать лет жизни носит пистолет в кобуре, найти другое занятие, которое сделало бы тебя абсолютно счастливой, невозможно. Вышивание не заменит волнение перед арестом. Консервирование овощей не вызовет мощного всплеска эндорфинов, как погоня за серийным маньяком, когда твоя жизнь висит на волоске.

Что бы я ни пыталась и ни пробовала, ничто не могло сравниться с той радостью, которую дарила работа детектива. Поэтому после нескольких месяцев безрезультатных попыток, всё же я осталось при своём. Клиенты стали сами находить меня. Для некоторых что‑то вроде прикола – обратиться за помощью к детективу, которая раньше была популярной и не сходила с экрана телевизора. Ещё бы! Глория Берч, та самая бывшая жена миллиардера, которая теперь живёт на краю Вселенной. Так считали люди, но не я. Да, первое время пришлось нелегко. Сначала было много алкоголя, я жалела себя, ни с кем не разговаривала, сменила номер телефона, оборвала контакты со знакомыми, друзьями и прочими. Мне не сразу удалось прийти в чувство. Только со временем, постепенно жизнь нормализовалась.

Муж, конечно, бурно воспринял мой уход, оставленные документы на развод и моё неадекватное поведение. Спустя пару недель он разыскал меня. Никто и не сомневался, что имея тугой кошелек, наёмные частные детективы перевернут каждый камень, пока не найдут меня. Впрочем, это не изменило ситуации, когда всё же им удалось меня отыскать. Я попросила Эндрю оставить меня в покое по средствам электронной почты. Его большой опыт в лечении душевнобольных людей подсказал, что в данной ситуации так и следует поступить. Он знал меня лучше всех, знал, как устроена моя душевная организация, когда надо нажать, а когда лучше отступить. Он написать в ответ только одно предложение: «Я буду ждать столько, сколько тебе потребуется».

Как же он ошибался. Я не могла его винить в наивности, ведь он не знал моего предательства. Пусть остаётся всё как есть. Время лечит, и оставалось надеяться, что меня он скоро забудет, как страшный сон.

Помимо работы, единственное, что доставляло мне удовольствие – поездки в тир. Пришлось выбрать не самый популярный и лучший, чтобы не давать очередным слухам распространяться среди местного населения. Парочка журналистов и так пронюхала, кто я и чем занимаюсь. Просили дать интервью, но были тактично посланы. Хотелось бы ездить в тир чаще, если бы не страх, что некоторые начнут видеть во мне копа в отставке, который пытается вспомнить лучшие времена своей карьеры. Разумный страх. Мне часто кажется, что именно так и происходит.

Двадцать лет. Я проработала в Управлении Департамента Нью‑Йоркской полиции двадцать долгих лет. За это время я принимала участие в более чем сотне облав и десятки раз, возглавляла расследования резонансных дел. Была хорошо известна аналитическим складом ума, скоростью, мгновенно могла найти выход из любой сложной ситуации.

Не буду лукавить о достаточно привлекательной внешности, которая не даёт покоя мужчинам и сейчас. Хоть мне и сорок два. Когда я пришла на службу в двадцать два, молодая, неопытная, совсем юная, ко мне сразу привязалось прозвище «куколка». Сегодня за такое легко получить по зубам, но раньше никто не обижался. Обычное обращение к женщинам‑детективам. Бывало, я выходила из себя, если кто‑то перегибал палку. Ломала носы коллегам, дралась, когда нагло лапали мой зад. Со временем мужчины научились уважать меня и видеть не только сексуальное тело, которое всегда старалась поддерживать в хорошей форме, но и за заслуги и усердную работу.

Сейчас, в сорок два, я чувствовала себя неудачницей. Год назад у меня было всё. И в одночасье всё потерялось. Я стала никем.

Поездки в тир – прекрасно, но оно блекло в сравнении с событиями прошлого. Я отчаянно пыталась забыться в чтении. В день я старалась прочитать любую художественную литературу. Мне нравились грамотно написанные триллеры Франка Тилье без супергероев копов. Не хотелось, конечно, превращаться в унылую, безэмоциональную одинокую женщину, просиживающую дни напролёт за чтением книг. Их набралось достаточное количество. Пришлось даже прикупить шкаф и начать собирать свою маленькую библиотеку.

В голове часто возникал вопрос: а для кого я это делаю? Детей нет, да я и не особо горю желанием их заводить. Эндрю, когда мы были в отношениях, всегда тактично намекал, что пора подумать о детях, полноценной семье, но я всё время пряталась за личиной крутого детектива. Всегда находился новый преступник и очередное расследование. Даже теперь одиночество не так меня пугает, как материнство. Возможно, связано с тем, что моя мать была проституткой и законченной наркоманкой. Она всегда таскала меня по притонам или же оставляла на несколько дней одну дома. Попросту, забывала про меня. Так однажды зимним холодным днём я оказалась на грани смерти. Благодаря доброй женщине, на третий день моего пребывания на улице меня отвезли в больницу и передали службе опеки. После, пошли приёмные семьи. С тех пор я не знаю, что стало с моей матерью (если, её можно так назвать) и отцом (которого я в глаза не видела, и полагаю, это был какой‑нибудь её очередной дружок‑наркоша). Как видите, тут есть над чем подумать. Скажем, у моего ребёнка будет не самая потрясающая генетика.

Погружённая в свои мысли о том, чего мне за последний год удалось достигнуть, я опустилась на кровать и просидела, не двигаясь, несколько минут. Взяв лежавший рядом телефон в руки, я стала просматривать сохранённые фотографии. Вообще не люблю фотографироваться, но несколько кадров у меня сохранилось в телефоне. На одном бывший напарник Брайан обнимает нашего общего друга коронера Эдриана Курта в его тридцатый день рождения, а я стою рядом с огромной коробкой, на которую нацеплен огромный красный бант. Перелистываю. Мы с Эндрю на Мальдивах, валяемся на песке, подставляя лучам солнца свои тела. Фотография сделана на пляже в разгар солнечного дня и отличается не лучшим качеством, но всегда греет душу. Остальные фотографии с работы: кадры, где мы заняты работой, празднования дней рождений коллег, я на вручении благодарности от сенатора, на тренировке и так далее.