Сквозь тьму

Я не сопротивляюсь. Да, не привычно ощущать чье‑то прикосновение, кроме Эндрю, но ведь нужно двигаться дальше. Мужская рука давно не касалась моей кожи, и теперь мне казалось, что после того, как Том уберет свою руку, на ней останется ожог. Да, настолько мои чувства обострены. Как оголенный нерв. Или не стоит давать Тому ложных надежд, пока я окончательно не разберусь в своих чувствах к бывшему мужу? Я терзалась вопросами, пока говорила.

– Ты прав, – отвечаю, опустив взгляд в пол. – Всё настолько очевидно?

Он мило улыбнулся.

– Это постоянно проскальзывает в твоей манере общения с людьми. Даже по твоим бесконечным вопросам о ходе расследования, которые я веду. Честно сказать, меня слегка это пугало при первой нашей близкой встрече. Помнишь, когда мы пошли за мороженым?

– Да, помню. Прости, что напугала. Ты заметил, что я не такая, как все обычные девушка. Со мной сложно и порой бывает нелегко. До сих пор удивляюсь, что ты не сбежал.

– Кстати о свиданиях, – произнес неуверенным голосом Том. – Можно пригласить тебя на ужин?

Я еле сдержалась, чтобы не сказать глупую шутку, что раз он заявился ко мне домой, то явно рассчитывает не только на ужин.

– Только не сегодня. Как‑нибудь в другой раз. Хорошо?

– Понял. Не буду торопить события. Извини.

– Ничего, нормально. Ты не должен подстраиваться под меня, Том. Мы взрослые люди, и я не собираюсь морочить тебе голову. Просто пока мне трудно разобраться даже в самой себе. Не хочется вовлекать тебя в какие‑то мои неопределённые дела, когда толком нет ответов на многие вопросы. Последние дни я много вспоминаю прошлое. Полгода назад пришлось давать показания в суде против серийного убийцы, который разрушил мою жизнь основательно. Я упрятала его за решётку в прошлом году. Даниэль Паркер‑Райт. Увидеть его вновь в суде и вспомнить детали дела – словно открыть дверь в прошлое.

– Не бери в голову на счёт меня, Глория. Я всё понимаю. Поэтому не тороплю. Работа детектива учит нас терпению. У меня его предостаточно. Плюс за плечами развод. Я как никто могу тебя понять и принять ту боль, которая сидит и съедает изнутри. Просто знай, если захочешь поговорить, я рядом.

– В этом‑то и проблема, – ответила я, заглянув в его тёмно‑карие глаза. – Ты слишком хорош для всего этого. Ты заслуживаешь лучшей женщины, спутницы, любовницы. Называй, как хочешь, но пока с моей стороны это «нет».

Он нахмурился, поднялся с кресла и, слегка коснувшись моей щеки, произнес:

– Это значит «нет» сейчас или «нет» насовсем?

– Не знаю… Давай разрешим времени расставить всё по местам и посмотрим, что будет дальше.

– Справедливо. У меня есть для тебя одно предложение. Только обещай подумать, прежде чем дашь ответ.

– Вся во внимании. Ты чертовски заинтриговал.

– Расслабься. Я потолковал со своим капитаном, и он предлагает тебе место у нас в отделе убийств. Линейным детективом. Прости, что не предупредил раньше. Не хотел заранее давать ложную надежду. Просто мы как то разговорились о стрельбе, и я ненароком проговорился о знакомстве с тобой. Слово за слово… сама понимаешь. Капитан обрадовался, что ты теперь живёшь в Рочестере, и сказал, что негоже в наше время разбрасывается такими ценными кадрами. От его имени он попросил меня зайти к тебе и поинтересоваться, заинтересует ли тебя подобная вакансия? Приступать можно прямо завтра, только загляни в отдел кадров, оформи бумаги. Кажется, твоя частная практика не приносит того куража, о котором ты мечтаешь?

– Ты серьёзно? – потеряв дар речи, вымолвила я.

– Абсолютно! Когда я шутил?

– Конечно, я согласна! Согласна! Господи, а я тебе битый час распиналась о своей жизни, думая, что ты пришёл навестить меня. Оказывается, ты принёс благую весь. Прости, Том, что поставила в неловкое положение.

– Глория, ты все мои сигналы распознала правильно. Ты действительно нравишься мне, очень. И я не против свидания, но не будем торопить события.

– Спасибо. Огромное спасибо за всё, что ты делаешь для меня, – от радости я готова была прыгать до потолка.

– Обращайся, – с улыбкой ответил он, спускаясь по ступеням крыльца. – Надеюсь увидеть тебя завтра в отделе!

Том улыбнулся и помахал рукой на прощание, а потом, неспеша, пошёл к машине, припаркованной на другой стороне улицы.

Я смотрела, как зажглись автомобильные фары, зашумел мотор, и как он удаляется, растворяясь в ночи полностью скрываясь за обочиной.

«Он милый», – подумала я.

Честно говоря, мне бы хотелось наладить личную жизнь и наслаждаться по полной. Дело во мне. Может, в очередной раз не стоит бросаться в бездну с головой и разрушать чью‑то очередную жизнь? С завтрашнего дня я смогу возродиться, как феникс из пепла. Место в отделе вернёт меня к нормальной жизни. Я благодарна Тому, то, что он сделал для меня бесценно. Это человек сумел распознать, в чём я нуждаюсь. Теперь главное попытаться заткнуть дыру в душе´ работой, а не компанией человека, которому я не безразлична.

Сегодня в первый раз за год я засыпала с улыбкой.

 

***

Спустя неделю.

Утром в четверг, 18 сентября, я приехала в полицейское управление злая, как собака. Я и сама не могла вспомнить, чтобы когда‑нибудь пребывала в таком скверном настроении. Злость даже оставила вещественный след – во время завтрака я порезала палец, и теперь на нём красовался пластырь.

Нехотя отвечая на утренние приветствия коллег, я быстро прошмыгнула в кабинет и захлопнула за собой дверь. Всё же личный кабинет – прекрасная привилегия для детектива с моим опытом. Можно не слушать весь беспредел, который твориться в холле.

С капитаном Берти Уилсоном мы сразу нашли общий язык, как только я появилась в отделе. Потребовалось меньше часа, чтобы оформить необходимые бумаги для получения значка и оружия. А потом всё закрутилось, завертелось, как на карусели. Погрузившись в текущие дела, за неделю я успела раскрыть одно несложное дело. Капитал Уилсон был в восторге. После этого мне выделили отдельный кабинет. Правда, он раньше предназначался под складом для хранения хозяйственных нужд, но за пару дней кабинет привели в рабочее состояние. Моей радости нет предела. Пока я числилась на хорошем счету. Меня ценили за упорство и сообразительность.

Нынче утром мной владела только ярость и растущее недовольство. Вчерашний вечер выдался из тех, какие хочется поскорее забыть.

Закрыв дверь поплотнее я уже как пять минут сидела за столом в кабинете и смотрела в одну точку. Надо приступать к работе. С большим трудом заставляю себя несколько раз сделать глубокий вдох‑выдох и, наконец, вновь перевоплощаюсь в полицейского.

На столе зазвонил теелфон. Том.