Энная параллель

Мы с семьей раньше много переезжали с места на место, прежде чем прочно обосноваться в столице России. Все переезды, сборы и суету я хорошо помню до сих пор, однако одно место я не могу забыть по сей день, место, которое украло у меня моего отца и наложило печать страха на меня. Место хоть и было временным, мы жили там всего 3 недели, но, когда начинаешь вспоминать события тех дней, кажется, что прожил там несколько жизней, абсолютно разных жизней. На этом месте сейчас находится целый район, станция метро Нагорная, станция, до и после которой находится много районов и микрорайонов. Здесь кипит жизнь, а наличие Макдоналдса лишний раз доказывает присутствие цивилизации‑ так уж у нас стало принято с появлением так называемой «демократии». Мы переехали в один из новых девятиэтажных домов, считавшихся роскошью по тем временам. В нескольких сотнях метров от дома был лес, что не могло не радовать. Переезжали в начале зимы, казалось, что попадаем в зимнюю сказку.

 

Глава 2. Вспышки прошлого

 

Темнота. Страх темноты одолевает каждого с детства. Кто‑то забывает о нем со временем, кого‑то он преследует всю жизнь, в своей новой форме, есть и те, кто в темноте себя чувствует намного лучше и спокойней. Интересно, что происходило во Вселенной до Большого взрыва? Находилась ли она в одной маленькой точке, размером в десятке раз меньше чем миллиметр или же «нас вывернуло наизнанку» какой‑то необъяснимой силой извне‑ эти и многие вопросы стали зажигаться во мне как спички в коробке еще с ранних лет. Ощущение не из приятных, когда в возрасте, предназначенном для знакомства с игрушками и изучением азбуки тебя терзает вопрос возникновения всего вокруг, например, возникновение света. Ведь, если свет появился откуда то, то тьма была всегда, получается, что тьма хозяйка тут, в месте, где существуем мы и может быть еще кто‑то в далеких галактиках. Почему ученые так уверены, что человеческий мозг способен работать намного продуктивнее и откуда они взяли эти 10‑15 %, которые, по их мнению, являются пределом нашего умственного процесса? Очень любопытно, но простой человек и ученый ставя себе вопрос о том, где они были до их рождения в один голос отвечают – нигде. Закрывая глаза перед нами появляется пустота, пустота на черном фоне, все вопросы, связанные с нашим появлением в этом мире и появлением этого мира вокруг нас, приводят всех нас на…черный фон, пустоту, в точку отсчета. Или же, может быть мы упираемся в какой‑то барьер в нашем сознании, именно сознании, но что же тогда подсознание?

–Андрюш! Ты меня слышишь! – громкий голос матери раздался в моей новой пустой комнате. – Выйди с собакой, он уже 6 часов не гулял.

–Да, сейчас мам. – встав с дивана я быстро накинул куртку и взяв поводок пошел искать нашу любимую всеми болонку.

Диван и куча книг от отца – все что находилось в моей новой комнате, в принципе это был постоянное содержимое моей комнаты, константа своего рода. Были и игрушки, хотя не так много – приходилось включать свое воображение на полную катушку чтобы не заскучать в компании двух машинок и солдатика времен «Войны и мира». Комната моя избивала мои глаза своим едким желтым цветом, поэтому выходя на улицу я долго не переставал щуриться, смотря на кристально белый снег. Родители суетились, занимаясь своими делами, пройдя по коридору я наконец то одел валенки, серые, мохнатые, от которых чесались ноги до верха коленных чашечек. Тихон стоял рядом, часто виляя длинным и пушистым хвостом, от осознания скорого избавления от переработавшегося обеда. Наконец натянув варежки, я вышел на лестничную клетку. Сверху и снизу доносились голоса рабочих и просто людей, въезжавших в то день. Мы приехали утром, все мои родители и родственники спали, кроме мамы с бабушкой, они расставляли мелкие побрякушки на шкафы и полки. Спускаясь по ступеням, я то и дело одергивал собаку, уж очень ей хотелось пометить вещи соседей, до сих пор стоявших у дверей. В подъезде неслабо попахивало краской. Зеленые стены, белые потолки, чистый пол и практически одинаковые двери на каждом этаже, за исключением одной. Яркий металлический блеск притягивал мой взгляд на 2 этаже. Судя по всему, там обитал человек уважаемый и востребованный. Выходя из подъезда, я принял дозу белой кислоты в мои глаза. Все вокруг было укрыто холодным белым одеялом. Голые ветки деревьев покорно склонялись под налипшим снегом, напоминающим слой пены из огнетушителя. Холодный воздух тяжким камнем ложился в мои легкие, заставляя вспомнить о моей проблеме с горлом. Лицо каждую секунду прокалывало тысяча игл, от чего моя физиономия принимала однообразно сбитый вид. Перейдя дорогу, я спустил собаку с поводка. Словно по волнам носился Тихон, по шею погрязнув в белоснежном снегу, от чего он становился практически невидимым. Мы шли по полю, неподалеку начинался лес, словно загипнотизированный деревянной материей, воткнутой в белый ковер, я решил разведать ближайшие его окрестности. Магия тишины завораживала меня, казалось я ухожу все глубже в какой‑то волшебный мир. Смотря вверх можно было представить себя маленькой блохой на чьей‑то голове, окруженный раздетыми деревьями, подобные волосам, которые стремились достать до облачного неба. За рядами берез я вдруг заметил движение. Поначалу я испугался, что это может быть лесной обитатель вроде медведя или волка, но присмотревшись я разглядел невысокого человека, укутанного в коричневую шубу. Перпендикулярно мне он направлялся в сторону дороги, как мне показалось. Вспомнив о собаке, я решил двинуться в обратном направлении и окликнув Тихона немного быстрее пошел к поляне. Мне казалось, что с каждой минутой на улице становилось холодней. Я решил немного поплясать по дороге, чтобы разогреться и поднять себе настроение. Шаг, второй, третий, поворот с захлестом ног и шлепок в ладошки – мой первый придуманный танец, который всегда поднимал мне настроение, под него я напевал модную в то время мелодию и жутко раздражал собаку, то ли частотой хлопков в ладоши, от которых она вертелась вокруг меня, начиная лаять с завываниями, то ли боясь быть опозоренной перед другими собаками наличием странновато ходящего хозяина. Шаг за шагом я почти вышел к поляне, от которой было рукой подать до дома. Шаг, другой, еще, поворот – я резко замер. Почувствовав на своей спине чей‑то тяжелый взгляд, я медленно повернул голову. В двухстах метрах от меня стоял человек в коричневой шубе, стоял неподвижно, опустив руки по швам. Было непонятно куда именно он смотрел, голова его была укутана то ли в белый шарф, то ли на его лице была какая‑то маска, на которую была надвинута шапка‑ушанка. Он стоял не на тропинке, брюки его были по колено в снегу.

–Здравствуйте! – крикнул я незнакомцу и помахав рукой развернулся, продолжив свой путь.