Эскиз нашей любви

– Это будет очень дорогая татуировка.

Моя спина мгновенно холодеет, ладони потеют, и мне уже хочется провалиться сквозь землю, сгорая от стыда.

Крепко зажмурившись, делаю глубокий вздох и оборачиваюсь. Кэмерон стоит в двух метрах от меня. Бормочу в трубку, что перезвоню и прячу телефон в карман. Что я могу теперь ему сказать? Или лучше просто собрать вещи и уехать за два штата отсюда?

– Ты что, – произношу я наконец, – следишь за мной?

Лучшая защита – это нападение, решила я.

Кэмерон не перестает улыбаться, а мне хочется понять, почему при разговоре со мной на его лице постоянно появляется это выражение удивления и желание рассмеяться.

– То же самое хотел спросить у тебя.

– Очень умно переводить стрелки.

Кэм молчит. Не отрывая взгляда от моих глаз, он медленно достает из кармана джинсовой куртки ключи с брелоком и, вытянув руку, нажимает на кнопку. Прямо за моей спиной раздается короткий писк сигнализации, а затем и щелчок разблокированных дверей автомобиля. Отныне это звук моего позора в квадрате.

– В данный момент это ты стоишь у моей машины и мечтаешь, чтобы я набил тебе тату.

– Это была всего лишь шутка.

– Я так и понял.

– Просто хочу прояснить, мне не нужны никакие татуировки.

Кэмерон делает несколько шагов и останавливается совсем близко. Легкий ветерок касается его растрепанных каштановых волос. Мыски наших кед упираются друг в друга, и я едва борюсь с желанием униженно извиниться и сбежать.

– Я понял тебя с первого раза, Энди. Иногда нужно уметь вовремя остановиться.

Кэм наклоняется еще ближе, так, что между нашими лицами остается не больше десяти сантиметров. Я мысленно отмечаю, что этот парень уже не в первый раз нарушает мое личное пространство, а я почему‑то и шагу в сторону не могу ступить.

– Позволишь? – тихо спрашивает он.

До меня не сразу доходит, что он просит меня отойти от его машины.

Опомнившись и покраснев, тут же отхожу в сторону.

– Эй, Банни!

Я торопливо оборачиваюсь, но тут же злюсь на себя за то, что откликнулась. Кэмерон стоит, облокотившись на открытую дверцу автомобиля.

– Тебе стоит только попросить, и я с удовольствием стану твоим первым, – он делает многозначительную паузу, – татуировщиком.

– Если и захочу, чтобы кто‑то набил мне тату, то я точно обращусь к другому мастеру, Клайд.

Кэмерон только смеется, а я быстро ухожу, даже не оборачиваясь.

 

Глава 3

 

Закусочная «Дядюшки Сандерса».

2.02.18. День.

 

 

Я, как обычно, ничего не успеваю. Наспех надеваю фартук, хватаю блокнот и принимаюсь разносить накопившиеся заказы, лавируя между красными диванчиками.

– Милая, будь так добра, – зовет меня мистер Бейли.

Сидя за барной стойкой, он пододвигает ко мне белую кружку, и в его огромных пальцах она кажется до комичного крошечной, словно великан решил поиграть с кукольной посудой.

– Конечно, – улыбнувшись, хватаю стеклянный кофейник и в очередной раз наполняю кружку ароматным кофе. – Что, – перехожу на шепот, – сегодня даже не добавите волшебного зелья?

Старик смеется. Мистер Бейли – постоянный гость «Дядюшки Сандерса»; здесь не подают алкоголь, но он всегда приносит с собой маленькую фляжку с виски и подливает его в свой кофе.

– Не сегодня. Это особенный день. Я жду кое‑кого.

– Свидание? – с улыбкой спрашиваю я. – Я начинаю ревновать, Джек.

– На это и рассчитывал.

Рассмеявшись, отталкиваюсь от стойки, а затем слышу звон от удара лопаткой по сковороде: Марк приготовил очередной заказ. Посетителей сегодня так много, что мы со второй официанткой Холли едва успеваем подойти ко всем. Из каморки выходит босс и ворчит по поводу нашей медлительности, снова обещая заставить нас надевать ролики, чтобы разносить заказы быстрее.

Мистер Бейли видит меня за стойкой и просит еще одну кружку для его гостьи. Улыбнувшись, выполняю просьбу и мысленно отмечаю, что он сидит с довольно молодой для него женщиной, на вид лет тридцати пяти. Они улыбаются друг другу, а затем старик накрывает ее ладонь своей.

– Энди, это моя дочь Лорен. Лорен, это Энди, и она иногда присматривает за мной.

– Очень приятно познакомиться, – Лорен протягивает мне руку. – Надеюсь, мой папа не докучает вам рассказами о своей юности?