Этим летом будет жарко
Иван плавной походкой обходит стол, убирает мои пальцы с техники и открывает её. Улыбается. Красиво. Ему идёт улыбка. Взгляд становится теплее, на щеках появляются ямочки. Длинные пальцы легко пробегаются по клавиатуре. Он открывает какой‑то сайт и разворачивает ноутбук ко мне.
– Вместо того, чтобы копаться в моей личной жизни, лучше бы занялись изучением проекта, над которым мы будем с вами работать, – заявляет этот наглец, стуча пальцами по фотографии клиники, видимо, той самой, которую Кравцов планирует открыть здесь у нас.
– Я… – щёки неприлично горят.
Ужас, как стыдно получилось. Даже не знаю, что ему ответить. И оправдываться глупо. Чувствую себя так, будто меня застукали за подсматриванием в замочную скважину.
– Составьте список вопросов, которые вас волнуют в первую очередь, – он наклоняется ниже, и я снова чувствую запах горькой вишни и мяты, исходящий от этого самоуверенного засранца. – Во второй половине дня я буду готов на них ответить. Заодно покажете мне приличное место, где можно пообедать. С утра ничего не ел, – расстроенно вздыхает он, отходит от меня и двигается к двери.
Смотрю на его сильную спину, которую вообще никак не скрывает рубашка, даже подчёркивает.
– Личные вопросы тоже можно, – оборачивается у двери и хитро подмигивает. – Мне нечего скрывать.
Глава 3
Евгения
У меня возникает проблема. Отойдя от первого шока, вспоминаю, что на обед с новым начальством пойти не выйдет. Мне вообще надо уйти, у меня вторая работа, и подвести там людей я тоже не имею права.
Иван у себя в кабинете. Сосредоточенно во что‑то вчитывается. Брови нахмурены, взгляд другой совсем. Парень сейчас мне кажется старше, чем он есть на самом деле.
Зажав кончик ручки между идеальными белыми зубами, листает папку и снова задумчиво вчитывается. Вокруг царит лёгкий хаос. На полу стоит пара картонных коробок. В одной из них чёрная глянцевая кружка с логотипом автомобиля её хозяина. Фотографии –обычные прямоугольные бумажные, небрежной стопкой лежат под одной из папок. На верхней успеваю заметить нашего Ивана с женщиной. Молодой, красивой, но заметно старше его. Может родственница? Тётя, например. Правда, они совсем не похожи, но такое тоже бывает.
– К‑хм… – вздрагиваю, отрывая взгляд от коробки.
– Извини… те. Я стучала.
Кивает мне на стул, развёрнутый почему‑то спинкой к столу. Убираю с него бумаги с чертежами, разворачиваю правильно и сажусь, поправив ладонями юбку на коленях. Он снова уходит в себя, точнее в документы. Смешно ерошит тёмно‑русые волосы. На голове теперь такой же хаос, как и в кабинете. Это вызывает у меня улыбку.
– Иван Александрович, – вынуждена вытащить его из задумчивости, – я поговорить хотела.
– До обеда не терпит? У меня крайне мало времени сейчас, – не поднимает на меня взгляд.
– Не терпит, к сожалению. Иван Александрович, дело в том, что до сегодняшних изменений я успела договориться в местной поликлинике о подработке. И сегодня у меня как раз смена на участке во второй половине дня. Мне бы уйти.
– Идите, раз договорились, – пожав плечами, берётся за мобильник, водит по экрану пальцем. Находит, удовлетворённо кивает собственным мыслям. Отрывается от него и вопросительно смотрит на меня. – Что‑то ещё?
– Что, вот так просто можно уйти? – спрашиваю с сомнением.
– Да. Отметьтесь в бухгалтерии, что отработаете сегодня только половину дня и с тринадцати часов можете быть свободны.
– Но…
– Что‑то не так? Или вы хотели за полную зарплату отработать только половину дня? Это так не работает, Евгения Фёдоровна. Если бы я не понимал причины такого решения, уволил бы. А так вы можете выполнить свою договорённость с коллегами, но в моей клинике получите зарплату за эти дни столько, сколько часов отработаете. Согласитесь, это справедливо.
– Соглашусь. Я тогда на завтра тоже сразу отмечусь. Завтра у меня первая смена в поликлинике, – поднимаюсь со стула.
– Угу, – кивает он и, нажав большим пальцем на экран, прикладывает мобильник к уху. – Привет, – звучит таким тоном, что я понимаю, мне здесь не место. Разговор явно личный и явно не с мужчиной. Так разговаривают только с небезразличной женщиной.
Взгляд машинально вновь цепляется за фотографию, всё также лежащую в коробке. В голову приходит одна очень странная мысль, но я сразу её отметаю и возвращаюсь к себе в кабинет. Иван прав, надо вплотную заняться изучением нового проекта, чтобы быть готовой к предстоящей работе.
Об отце нашего нового начальства знаю больше как о медике, но его деятельностью как бизнесмена особенно никогда не интересовалась. Не было необходимости. И вот сейчас открываю для себя Кравцова совсем с другой стороны. Оказывается, этот проект он ведёт давно, просто с годами его усовершенствовали, подстраиваясь под изменения в оборудовании, законодательстве, продвижении в фармацевтике.
Его семья строит новые и перестраивает старые больницы в провинциальных городках, типа нашего, и поселках городского типа. Цель проекта – сделать качественное медицинское обслуживание доступным для среднего жителя региона. Этот проект активно поддерживается государством. Листаю тендеры, изучаю информацию об уже открытых за двадцать лет клиниках. Потрясающе. Это правда потрясающе! Мне раньше думалось, что таким, как они, нет дела до таких, как мы. Понятно, что Кравцовы на этом зарабатывают, но вместе с тем они делают очень большое дело.
Поликлиники в регионах – это слёзы. Власти только кричат на каждом углу, что здравоохранение – это приоритет, а по факту мы на ремонт денег выбить годами не можем. Что уж говорить про такое необходимое современное оборудование или переобучение специалистов. На это денег для нас нет. И мне нравится думать, что теперь я буду так или иначе причастна к чему‑то важному и такому масштабному. Лишь бы этот мальчишка справился, потому что мне всё ещё кажется, что для него это просто дорогая игрушка от папы. А может доказать кому‑то что‑то пытается, как моя племяшка, которая недавно чуть не довела мать до заикания, предъявив ей татуировку в виде черепа на ягодице. Благо, татуировка оказалась обычной сводилкой, а Кристинка выхватила ремнем по этой самой заднице. Но ребёнок хотел самоутвердиться, показать, что она уже взрослая и может сама принимать решения в свои шестнадцать. Но то татуировка, а тут целая клиника, люди… Не могу перестать думать об этом.
Закрыв ноутбук, собираюсь на вторую работу. Точнее, теперь на половину работы. В плане финансов она оказывается бесполезна из‑за того, что здесь Иван мне зарплату урезал.
Спускаюсь на первый этаж. Зоя опять с расстёгнутой пуговицей.
Тяжело Кравцову придётся их перевоспитывать.
Увидев меня, девушка ныряет за стойку регистратуры, делая вид, что очень занята.