Эволет. Тайна императорского рода

Резко проснувшись, замерла, ощущая, что в комнате не одна.

«Это всего лишь мы», – голос Абсолона даже немного напугал. Сейчас, когда он стал чаще проводить время с Аланом, я начала отвыкать от него. Именно поэтому вздрогнула, когда он заговорил.

– Алан? – спросила, выбираясь из‑под одеяла и поворачиваясь лицом к двери.

– Я, – прозвучало как‑то странно. Неужели он пьян?

– Что случилось? Почему ты стоишь посреди комнаты, в темноте? – откинув одеяло в сторону, хотела встать и подойти к нему, чтобы посмотреть ближе. Честно говоря, такой Алан меня пугал.

Вот только встать с кровати мне не дали.

Алан быстро подошел и положил руку мне на плечо, чуть болезненно сжимая. Покосилась на руку, но промолчала, поднимая голову. Алан смотрел прямо на меня и, судя по глазам, был самим собой. Принюхалась. Вроде пахнет спиртным, но не сильно.

– В следующий раз никуда не ходи с этим мальчишкой, – тихо произнес он. – Я не знаю, что у таких, как он, случается, но насколько понял, в определенный период их зверям рвет голову из‑за желания с кем‑нибудь спариться, – Алан вздохнул, потер рукой глаза и сел рядом со мной. – По рассказам я представлял принца спокойным, уравновешенным парнем, а не вот таким, каким видел его сегодня. Да и встречался я с ним пару раз и могу сказать, что он вел себя сегодня, как совершенно другой человек. Император заверил, что это временно. Он сказал, что его внезапная страсть к тебе не имеет ничего общего с настоящей симпатией. Его зверь выбирает себе… ммм… самку по каким‑то там своим критериям. И ты подходишь, но это не значит, что сам принц испытывает что‑то к тебе.

Я не понимала, зачем Алан пришел посреди ночи и рассказывает мне все это. Конечно, было интересно услышать, но ведь разговор мог подождать и до завтра.

– Ляжешь здесь? – спросила, забираясь обратно под одеяло и сдвигаясь в сторону. – Кстати, хотела спросить. Почему в замке не принято, чтобы муж с женой спали в одной комнате?

Алан встал и начал раздеваться, даже не думая и секунды.

– Все просто. Это правило действует здесь с незапамятных времен. Считается, что в доме только хозяин имеет право спать со своей женой в одной комнате, остальные должны соблюдать приличия. Что‑то вроде: вы пришли ко мне домой, и я не желаю слушать, как вы занимаетесь любовью под моим носом. Конечно, не буквально, но, видимо, в прошлом были какие‑нибудь инциденты, связанные с этим. К тому же многих это вполне устраивает. Мужское крыло далеко от женского, так что мужья очень часто скрашивают свои ночи в объятиях тех же служанок. Да и жены не безгрешны.

– Мне это не нравится, – фыркнула я, ощущая накатывающее легкими волнами возбуждение. По мере того как Алан снимал с себя все больше и больше одежды, мне все труднее было сохранять спокойствие. Все‑таки мой муж очень хорошо сложен, и трудно остаться равнодушной при таком «домашнем стриптизе». – Если тебя никто не увидит, то ты можешь спать здесь.

– Ревнуешь? – спросил Алан, забираясь ко мне и сгребая меня в объятия. Его тело было сегодня особенно горячим, поэтому я невольно вздрогнула, ластясь к нему сильнее. По позвоночнику снизу вверх прокатилась волна жара от приятного ощущения.

– А ты нет? – поинтересовалась, выгибая спину из‑за того, что Алан провел по ней ладонью.

– Ммм, мне кажется, тебе ночная одежда сегодня не пригодится. Как думаешь?

Алан привстал на локте и склонился, целуя меня в губы. Я обняла его за шею, буквально подныривая под него. Поцелуй, начавшийся скорее как приветствие, очень быстро перерос в более глубокий, жаркий и мокрый. Алан не скупился на так любимые им укусы, не забывая при этом посасывать губы, облизывая их и сминать, как ему захочется.

– Я думаю, – выдохнула, снова изгибаясь в руках Алана, так как он второй свободной рукой принялся шарить у меня под ночной рубашкой, – что мне нравится твоя мысль.

Я шало улыбнулась и позволила Алану стянуть с меня ненужную сейчас одежду. Моя шея, ключицы, грудь и живот тут же были все покрыты поцелуями вперемешку с болезненными, но возбуждающими укусами.

Выпрямившись, Алан посмотрел на меня, а затем подхватил за ноги и развел их в стороны. Положив одну себе на плечо, он рукой провел между моих ног, заставляя меня сжать пальцами простыню и прикусить губу изнутри, чтобы сдержать слишком сильный стон.

– Влажная, – я повернулась. Перед глазами все прыгало и плыло от возбуждения. Хотелось, чтобы он скорее вошел. А от увиденного меня буквально тряхнуло.

Алан смотрел на меня каким‑то слишком диким, нереальным взглядом. И пусть его глаза оставались серыми, но ощущался он сейчас почти так же, как и Абсолон. Он тяжело дышал, и мне казалось, что сдерживается, чтобы не оскалиться. Просто его губы как‑то странно подрагивали. А еще позади него клубилась тьма. И непонятно было, что тому причина. Я сразу вспомнила ту демонстрацию перед императором. Казалось, еще немного – и оттуда выйдет Абсолон, который медленно откроет алые глаза, усмехаясь черными губами.

Но Абсолона сегодня почему‑то не было, лишь Алан, который, оставив одну мою ногу у себя на плече, склонился, целуя и одновременно с этим толкаясь в меня. Чувство наполненности вскружило голову. Не удержалась, застонала прямо в поцелуе, выгибаясь навстречу.

– Кажется, сегодня тебе снова нельзя слишком сильно кричать, – прошептала Алан, подхватывая одной рукой под ягодицу и выходя из меня, чтобы снова войти во всю длину одним мощным толком. – А жаль, – его голос звучал низко и хрипло. А еще та рука, на которую он опирался, немного дрожала. – Нам надо что‑то с этим сделать.

– С чем? – сбивчиво спросила, обхватывая руками его плечи и непроизвольно впиваясь в кожу ногтями. Алан даже не дернулся от такого, лишь толкнулся в меня глубже, сминая ягодицу так, что обязательно должны были остаться синяки.

– С твоим голосом, – прикусив кожу на шее, Алан прошелся носом по ней, словно пытаясь что‑то унюхать. – Если нас услышат, то это облетит весь дворец. Я так и слышу эти крики. Правила приличия никто не отменял! Какое бесстыдство, прямо в замке императора!

Алан тихо и коротко усмехнулся, между тем наращивая темп. Я бы тоже посмеялась, но между ног все горело и меня то и дело так и выгибало в разные стороны от разливающегося по всему телу удовольствия. Хотелось кричать, стонать, кусаться и выгибаться, подставляясь. На мгновение в голове даже мелькнуло, что я веду себя слишком откровенно, но эти мысли испарялись, стоило Алану толкнуться в меня.

– Постой, – попросила, задыхаясь. У меня в голове всплыли недавние слова Абсолона.

– Что? – Алан поднял голову и почти замер, толкаясь неглубоко и как‑то рвано. Казалось, что он и сам хотел бы остановиться, но никак не мог заставить тело прекратить. Толкнув его в грудь, чем весьма удивила, я заставила Алана лечь на спину, забравшись сверху. – Моя маленькая Эволет захотела все взять в свои руки сегодня?

– Да, – сказала, улыбаясь, а потом нырнула вниз. Алан охнул, стоило моему языку пройтись по всей длине его члена. А когда я взяла его в рот, муж и вовсе схватил меня за волосы, сам толкаясь глубже.

– Хватит, – прохрипел он. Я же зашипела, так как он по‑прежнему держал меня за волосы и за них же потянул, заставляя меня оторваться. Почти в ту же секунду меня поставили на колени и заставили прогнуться в спине так, что позвонки, кажется, жалобно заскрипели. – Я даже не знаю, то ли мне тебя наградить, то ли наказать за своеволие. Что ты предпочтешь? – Алан склонился и шептал мне прямо на ухо. От этого я вздрагивала, жмурясь.

– А ты чего хочешь? – спросила, облизнув пересохшие губы.