Если баба не захочет…

После тренировки девицы из нашей группы «Латина соло», одна за другой, выпархивали из здания, где находился фитнес‑клуб. Все были вдохновлены историей со счастливым концом. На крыльце стоял все такой же нахохленный от мороза Федя в ожидании своей богини. Он не мог понять, почему пользуется сегодня такой популярностью? Девушки и женщины радостно приветствовали его, показывали жест с пальцем верх и лезли обниматься.

А Эльвира никуда не торопилась. Спокойно переодевалась в раздевалке и болтала с девчонками. Мы с ней шли к выходу вместе. Возле зала, где проходили занятия на пилоне, Эльвира остановилась и засмотрелась на то, как лихо молодые девицы крутят пируэты на шесте. Похоже, в тот момент она подумала, что жизнь‑то налаживается, надо двигаться дальше и покорять новые вершины.

Видя ее решимость освоить новый вид фитнеса, я тоже почувствовала, что кризис среднего возраста отступает и надо продлить абонемент еще на месяц…

 

Смена имиджа

 

Читал и наслаждался. Блин, уморили! Автор, вы супер!

Коломенцы Коломна/Яндекс.Дзен

…Дело было в декабре, в провинциальном городе, традиционно демонстрирующем протестные настроения по отношению к действующей власти. Для снижения уровня протеста в город был направлен московский политтехнолог: парень лет 30, мешковатый, невысокий, с вьющимися кудрями до плеч. В его задачи входил инструктаж агитаторов, он должен был объяснить людям, как ходить по квартирам с агитацией и что отвечать протестно настроенному электорату.

«Московские замашки» заезжего политтехнолога сопровождались завышенными ожиданиями по поводу ведения отчетности. Он хотел, чтобы руководители агитаторов, так называемые бригадиры, вносили данные в таблицы Excel, Google‑формы и прочее. Пока он излагал свои требования на расстоянии, его никто не слышал и отчетность не предоставлял. Политтехнолог рассчитывал, что его личное присутствие простимулирует и бригадиров, и агитаторов, поэтому сразу после приезда он собрал актив в предвыборном штабе кандидата.

Политтехнолог хотел провести в провинциальном городе день, максимум два, и с чувством исполненного долга отбыть в столицу. Однако его уверенность поколебалась в первые же пять минут знакомства с местными агитаторами. Это были женщины, давно перешагнувшие порог «бальзаковского возраста», закаленные попытками выжить на мизерную провинциальную зарплату и годами не просыхающие от семейных разборок. Дресс‑код был соответствующим образу сильной провинциальной женщины: цветастые платья разной длины, дерматиновые сумки‑кошёлки, вязаные кофты ручной работы и яркая помада – этакая вишенка на торте, демонстрирующая всем присутствующим, что жизнь у них насыщенная и играет всеми красками.

Одной из этих женщин была 70‑летняя Эльвира. До 50 лет Эльвира вела разгульный образ жизни, работала на заводе и общалась исключительно на матерном языке. Потом в ее жизни случилась любовь, она остепенилась, другой язык учить не стала, но с удовольствием привлекалась к разной общественной работе, в том числе в предвыборных штабах.

Тетки внимательно выслушали инструктаж, с умным видом покивали головами на предложение политтехнолога вносить в таблицы Excel все данные по участкам. Политтехнолог предложил создать чат в Вацап для бригадиров. Одна из женщин достала кнопочный телефон, со знанием дела потыкала в несколько кнопок и уточнила, где тут этот самый чат может быть? Другие женщины разделили ее любопытство, тоже достали свои кнопочные телефоны и с явной заинтересованностью стали искать в своих средствах связи некий Вацап. Политтехнолог изумленно молчал. Он вцепился обеими руками в свои кудрявые волосы и мучительно соображал, что делать?

Эльвира, видя его замешательство, предложила другим бригадирам отвлечься от телефонов и заняться составлением таблиц с отчетностью. Одна из женщин деловито осведомилась, на какой бумаге чертить эти таблицы: на той, которую используют в печатных машинках, или лучше взять тетрадные листы в клетку? Политтехнолог прервал молчание и начал легко поскуливать. Он достал из рюкзака ноутбук, включил его и показал женщинам, что такое таблицы Excel. Если бы он снял штаны и продемонстрировал свои причиндалы, женщины бы оскорбились гораздо меньше, чем после демонстрации этих самых таблиц.

Парень был в шоке. Он понял, что парой дней в провинциальном городе не обойтись. Стал срочно искать секретаря в предвыборный штаб. Придумал организовать работу следующим образом: бригадиры приносят данные на бумаге, а секретарь уже вносит всё в таблицы на компьютере и отправляет отчетность в Москву. Надо отдать должное его организаторским способностям. Примерно через неделю процесс был худо‑бедно отлажен, и дело сдвинулось. Но политтехнолог откладывал свой отъезд в столицу, потому что в предвыборном штабе провинциального города то и дело возникали какие‑то проблемы, требующие его присутствия.

Через три дня одна сердобольная женщина‑бригадир принесла в штаб пластиковый контейнер с борщом, понимая, что заезжий специалист питается чем попало и на полуфабрикатах долго не протянет. Подсунула ему этот контейнер, завернутый в потрепанное махровое полотенце и приказным тоном сказала, чтобы паренек все съел. Тот не стал сопротивляться. На следующий день другая женщина заскочила в штаб и передала московскому специалисту пакет с домашними пирожками, посетовав на то, что паренек совсем, наверное, оголодал, и с протестным электоратом ему не совладать.

Через неделю политтехнолог, смущаясь и краснея, подошел к Эльвире и спросил, где в этом городе находятся приличные магазины с мужской одеждой? У него с собой был только рюкзак с ноутбуком, и дорогой одеколон, который, впрочем, уже не спасал его одежду от специфического запаха давно нестиранных вещей. Эльвира сразу прониклась проблемой политтехнолога. Ничуть не стесняясь, она прямо в помещении предвыборного штаба достала сигарету, закинула ногу на ногу и закурила. При этом она оценивающе посматривала на политтехнолога, прикидывая, видимо, каким брендам отдать предпочтение в вопросе обновления гардероба. Докурив, скомандовала парню: «Собирайся, поехали!» Тот вызвал такси и очень напрягся, когда Эльвира сказала водителю ехать на центральный вещевой рынок.

На улице был легкий декабрьский морозец, пронизывающий зимний ветер гонял по территории вещевого рынка целлофановые пакеты и фривольно гулял между голых ног московского политтехнолога. Скрючившись в три погибели на куске картонной коробки, лежащей прямо на снегу, паренек примерял теплые джинсы. Под скептическим взором Эльвиры, которая зорко следила за тем, чтобы талия у штанов не была заниженной, и щиколотки были прикрыты. Ее представления о красоте мужской одежды радикально расходились с представлениями заезжего московского специалиста. Но возражать он не смел. Атмосфера провинциального вещевого рынка абсолютно не вписывалась в его «зону комфорта», поэтому он смиренно соглашался купить все, на что ткнула пальцем Эльвира. А она придирчиво ощупывала понравившиеся ей вещи, деловито осведомлялась у продавцов из дружественных стран ближнего зарубежья: кто производитель? На слово верила киргизам, что вещи пошиты в Италии.