Если баба не захочет…
Когда паренек натягивал штаны на пятую точку, Эльвира недовольно качала головой и, не стесняясь, пялилась на его нижнее белье. Без всяких сантиментов она спросила, нафига мужику эти «веревочки», когда существуют нормальные, годами проверенные модели? Пока политтехнолог, стоя на картонке, соображал, что ответить, Эльвира отошла на пару метров от прилавка с итальянскими джинсами к прилавку с развалами мужского белья. На свой вкус отобрала три варианта с яркими цветами, проверила прочность резинки, качество швов. Потом передумала насчет цветочного принта и взяла с другого развала модели с геометрическими фигурами, решив, видимо, что политтехнологу по статуту цветочная тема не положена. Нужно что‑то более серьезное.
Когда политтехнолог, краснея и смущаясь, пытался возразить против такой радикальной смены имиджа, Эльвира пустила в ход главный козырь и договорилась с киргизами о 10% скидке на понравившиеся модели белья. Правда, купить пришлось уже не три экземпляра, а целых пять. Но политтехнолог понял, что сопротивление бесполезно, и деньги отдал.
На выходе с рынка, Эльвира приметила мужика, торгующего шапками‑ушанками ручной работы. Взяла одну из шапок, напялила на голову политтехнологу и сказала:
– Вот нормальная шапка, а не та вязаная «пидорка», которую ты носишь!
Политтехнолог изумленно молчал и больше всего на свете боялся, что «уши» ушанки Эльвира сейчас завяжет ему под подбородком бантиком и заставит в таком виде идти в штаб.
…Через пару недель в городе состоялись выборы. Протестный электорат внял всем способам оказанного на него воздействия и проголосовал так, как нужно было московскому политтехнологу. На итоговом заседании штаба он искренне поблагодарил женщин за работу, за отчетность, за материнскую заботу о его питании и гардеробе. Он посчитал, что этого достаточно и можно, наконец, смыться в Москву. Но у женщин‑бригадиров, приложивших поистине героические усилия, чтобы выиграть выборы, были свои планы. Они требовали, чтобы политтехнолог «проставился» и «накрыл поляну». Тот этих требований вообще не понимал. Он со всеми рассчитался, работу оплатил, все обязательства выполнил, какая поляна?
Однако сильные и смелые женщины, совладавшие с протестным электоратом, не хотели слушать никаких возражений. Они буквально загнали паренька в угол, в прямом и переносном смысле. Стрясли с него деньги и устроили в штабе пирушку.
Политтехнолог, не зная, как правильно поступить, сдался и даже разделил с женщинами трапезу и прилагающиеся к ней возлияния. К концу вечеринки он был уже в доску свой в этой компании. Каждая сердобольная женщина считала нужным приобнять его и поцеловать, оставляя на его лице следы своей яркой красной помады. Кто‑то, натрапезничавшись, по лицу не попадал и целовал паренька, куда придется. Его новый свитер с вещевого рынка был весь угваздан женской помадой.
Вечером он отбыл в аэропорт, чтобы, наконец, вернуться в Москву. И, поскольку был нетрезв, совершенно не понимал, что его дома ждет еще один «протестный электорат» в лице жены. Вряд ли она отнесется с пониманием к радикальной смене имиджа, в которой явственно чувствовалась женская руку. И еще меньше понимания она продемонстрирует, когда увидит на его новой одежде следы многочисленных поцелуев!
Ненормативная лексика
Вот спасибо, вот порадовали, я обожаю Ваши рассказы!
Татьяна/Яндекс.Дзен
Эльвира однажды сказала мне, что очень хотела бы найти подработку, так как пенсии катастрофически не хватает. А в городе тогда как раз были выборы в местный Совет депутатов, мне нужны были люди для агитационной работы. Я подумала: почему бы и нет?! Женщине хоть и 70 лет, но она очень активная, позитивная, работы не боится.
Сразу в агитаторы, которые ходят по квартирам с листовками, я ее взять не решилась, все‑таки тут требовался некоторый опыт. Предложила работу по так называемой «скрытой агитации». На дворе был сентябрь. В городе только‑только начался отопительный сезон. Он, как водится, проходил со сбоями. Люди постоянно жаловались на холод в квартирах и отсутствие отопления. Этим было грех не воспользоваться во время предвыборной кампании.
Технология такая. Эльвира подходит к двери подъезда многоквартирного дома, звонит в домофон во все квартиры по очереди, представляется помощником кандидата в депутаты Иванова Ивана Ивановича и вежливо интересуется: есть ли в квартире отопление? На самом деле, неважно, есть ли оно там или нет. Важно, что люди чувствуют на себе заботу некого Иванова И.И. и проникаются к нему доверием.
Технология замечательная. Всегда повышала рейтинг кандидатов и усиливала желание избирателей проголосовать за человека, проявившего заботу и участие. Но в случае с Эльвирой я не учла один важный момент. В прошлом Эльвира вела весьма разгульный образ жизни. Круг ее общения абсолютно не включал приличных людей, умеющих выражаться без матов. Поэтому Эльвира даже не понимала различий в русском языке: какие слова относятся к бранной лексике, а какие к нормативной. Плюс она долгое время работала в цехе на машиностроительном заводе, и там окончательно подзабыла литературный русский. В обычной жизни ей это вообще не мешало. Но вот в агитационной работе сразу пошли сбои.
Диалоги возле домофонов выглядели примерно так:
– Добрый день! Меня зовут Эльвира. Я помощник кандидата в депутаты Иванова. Иван Иванович интересуется, есть ли у вас отопление?
– А не пошли бы вы на (туда!) со своим депутатом! Нет у нас отопления! Чтоб вы сдо..ли!
– Да идите вы сами на (туда!). Зачем вам вообще отопление, придуркам?! Натрясла матушка‑природа своей манд… всяких муда… по белу свету, а я теперь стой тут с ними, разговаривай…
Следующий звонок в домофон:
– Здравствуйте! Кандидат в депутаты Иванов интересуется, есть ли у вас отопление?
– Вашему кандидату заняться нечем? Пусть идет вон двор нам подметет! Все хоть какая‑то польза от него будет!
– Слышь, ты, придурок! Ты сам свою ж… бы поднял и пошел бы двор подмел. А то, смотри‑ка, сидит среди бела дня дома, греет свои шарундулы на батарее, а во дворе конь не валялся.
– Иди на (туда), тетка! Я все равно на выборы не пойду!
– Да на (туда) ты кому нужен на этих выборах! Чтоб ты сдо…, г…вна кусок!
Иногда Эльвира нарывалась на приличных людей, но с ними у нее тоже не получалось выстроить нормальную агитационную работу. Эльвира звонила, представлялась, спрашивала про отопление. Приличные люди, офигев от такого участия кандидата в депутаты в их судьбе, не торопились односложно отвечать Эльвире на ее вопрос. Они начинали делать замеры во всех комнатах, щупали батареи и возвращались с ответом через несколько минут. Эльвира, стоя возле подъездной двери, теряла терпение, хотя изо всех сил старалась быть вежливой.
– Ну, вы, придурки, люди, то есть! Я же не председатель ЖЭКа! Можете просто ответить: холодно у вас или нет? Сам Иванов интересуется, чтоб он сдо…, бл!
– Понимаете, в одной комнате температура уже почти в пределах нормы, но вот в той, которая угловая, все еще батарея холодная…
