Год дракона

– Просто мне нужен был предлог, чтобы передать подарок, – улыбнулся Вовка, и я почувствовал, как рука Шу на моём плече дрогнула. Ага! Она запала на моего брата!

– Я же просила обращаться ко мне, когда тест по глазам даёт спорные результаты. Ты проверял его по глазам?

Вовка промолчал.

– Ты не проверял?! – рассердилась Шу.

– Не хотел подвергать брата…

– Вольдемар! – хозяйка взмахнула рукой, от чего пепел с сигареты упал на ковёр. – Глаза не врут!

– Я знаю, но…

– Иди сюда, – она схватила со столика бумажную салфетку и потащила меня к окну. – Сейчас мы покажем твоему брату, Женя, как проводится тест по глазам, чтобы он в следующий раз не беспокоил занятых драконов по пустякам.

Шу развернула салфетку, лихо поплевала на её углы и приклеила к стеклу. Пока она проделывала эту процедуру, я оглянулся на брата. Поймав мой взгляд, Вовка отвёл глаза. Я видел, что ему неловко и, может быть, даже стыдно.

– Смотри вперёд, вот сюда, – одной рукой хозяйка квартиры повернула мою голову к окну, а мундштуком во второй ткнула в сторону салфетки.

Не успел я перевести взгляд на бумажный квадрат, как Шу со всей силы вцепилась ногтями мне в руку выше локтя. От неожиданной боли я вскрикнул и попытался вырваться из хватки, но, к моему изумлению, оказался совершенно бессильным против девушки. Её, словно каменную колонну, невозможно было сдвинуть с места. Я попытался разжать её пальцы, но по мощи они не уступали каким‑нибудь тискам на заводских станках. На большее сопротивление я не решился, поэтому сжал зубы и зажмурился.

– Открой глаза! – приказала Шу, и я не смог ослушаться.

Я чувствовал, как по руке стекают струйки крови, но пялился на чёртову салфетку, не отводя глаз. Через минуту пальцы девушки разжались. Я судорожно вдохнул, схватившись за место ранения.

– Смотри! – Шу отодрала со стекла салфетку и повернулась к Вовке. – Что и требовалось доказать!

– Там есть серый, – ухмылка не сходила с лица брата. – Я не зря сомневался.

Тут мне стало интересно, о чём они толкуют. Примерно на уровне моих глаз на окне обозначились два пятна размером со сливу. Они были полупрозрачные, как разводы от грязной воды, но при этом нежно‑зелёного цвета, как первая весенняя зелень, правда, пятна окаймляла серая полоса.

– Колдун и лекарь – пограничные ипостаси. Некоторые драконы их вообще в одну объединяют, – фыркнула Шу. – Я с этим не согласна, потому что колдун может стать лекарем, но лекарь колдуном – вряд ли.

– Я видел двойственность, думал, ты тоже заметишь, без теста, – подколол знакомую брат, и та обиженно повела плечами.

Тем временем кровь, стекавшая к моему локтю, всё‑таки капнула на ковер. Я испуганно поднял глаза на хозяйку дома.

– Не беспокойся, это всего лишь капля крови, – Шу потрепала меня по волосам и вышла из комнаты.

Я подошёл к брату в надежде, что он подскажет, что делать, или поможет справиться с кровотечением, но Вовка только произнёс:

– Прости, я не хотел доводить до этого.

– Где там твои раны? – в комнате появилась Шу, держа в руке какую‑то палочку, похожую на сладкую соломку. Взяв зажигалку, хозяйка подожгла край палочки и направилась ко мне. Я невольно попятился: ещё одна порция боли была лишней в сегодняшней программе.

– Не верю, что он твой брат, – пожаловалась Вовке девушка и ухватила меня за плечо. Я понял, что теперь сопротивляться бесполезно, и приготовился вынести новую мучительную процедуру. Но когда Шу прикоснулась дымящимся концом палочки к ране, я не ощутил боли – только приятную прохладу и лёгкое пощипывание. После прижигания кровотечение остановилось. Закончив обрабатывать раны, Шу потушила странную палочку, сунув её в рот, а потом снова вернулась в кресло.

– Можешь одеваться, – на ходу бросила она.

– Когда он сможет выбрать себе знак? – деловым тоном спросил Вовка.

– Можете прямо сейчас заехать. Я позвоню и предупрежу, – Шу закинула ногу на ногу, с вызовом глядя на моего брата. Всё‑таки её сильно задевало, что он с ней вежливо‑прохладен.

– А ритуал?

– Я позвоню.

– Мы ограничены во времени. Через неделю нам надо уехать.

– Я не принадлежу себе настолько, чтобы исполнять каждую прихоть приезжих, – отрезала Шу.

– Это не прихоть, это пожелание, – сдал назад брат. – Я понимаю, что ты очень занята, но вдруг у тебя получится устроить всё завтра или послезавтра…

– Мне нравятся напористые парни, но ты же прёшь как танк, – Шу повела бровью.

– Меня не зря зовут Спецназом.

– Дурацкое прозвище. Оно совершенно не для тебя, и ты знаешь, по какой причине.

– Тогда я жду звонка? – Вовка поднялся.

– Жди, – Шу одарила его выразительным взглядом. – Дверь найдёте?

– Приятного вечера, – улыбнулся брат.

– До свидания, – промямлил я.

Мы вышли в коридор, молча оделись и покинули квартиру, захлопнув за собой дверь.

– Она та ещё стерва! – сказал я, когда мы ехали в лифте.

Вовка усмехнулся уголком рта.

– И она на тебя запала.

Брат закатил глаза и помотал головой:

– Где она – и где я! Ты не понял разницу, я вижу.

 

Знак

 

Перемещаться по центру Москвы днём было чрезвычайно затруднительно, мы то и дело останавливались на светофорах и по два часа пропускали пешеходов, а когда Вовка решил срезать дорогу дворами, то мы упёрлись в тупик из‑за ремонта большого участка улицы. Ругаясь сквозь зубы, брат вернулся на прежний путь.

– Куда мы сейчас?

– Тебе нужен знак. У каждого дракона он должен быть, чтобы другие драконы видели своего. Это что‑то вроде армейского жетона, – говорил брат, лавируя между другими машинами. – Это может быть любое украшение, ты сам выберешь то, что тебе по душе. Я браслет себе взял, – Вовка поднял вверх левую руку, напоминая, про что он говорит. – Но ты не должен снимать свой знак ни при каких обстоятельствах, поэтому отнесись к выбору серьёзно.